Посланники Великого Альмы
Шрифт:
— Думай.
— Не заводись, тренер, сначала нужно дело сделать. Потом поговорим, ладно?
— Ладно.
Лори покачала головой, как-то по-новому смотря на Тепосо. «Мальчишка еще. Сколько ему — 18? 19?» — подумала она, забывая о том, что выглядит сейчас едва ли не моложе его.
— Лори, дай кинжал, — попросила Паола, протягивая наверх руку. Булыжник, зараза, попался, никак не выковырну.
— Успеем? — спросила Лори.
— Обязаны успеть, — кряхтя, отозвалась Паола. — Все, поддался наконец. — Она встала, разминая спину. — Сейчас сделаю ответвление на полметра и для бочонка чуть-чуть
— Так мне идти?
— Да. And take your fiance [47] .
— Что она сказала? — спросил Тепосо, подозрительно глядя на улыбающуюся Паолу.
— Сказала, чтобы мы шли вместе. Ты идешь со мной?
Тепосо взял её за руку.
— Я всегда буду с тобой.
— Глупый, — покачала она головой и чмокнула его в щеку.
Дороти ещё раз проверила воздушные отводы для направления силы взрывной волны — не скатился ли камень, не осыпался ли сверху грунт. Было два ответвления от основного канала, где установили бочонок с порохом. Засунув руки в оба канала, Дороти встретила свои пальцы: порядок. Утоптав площадку вырытой ямы, она кинжалом сделала на ней спиралевидную нарезку и аккуратно стала сыпать порох в образовавшуюся канавку спирали, упиравшуюся в бочонок.
47
Прихвати с собой жениха (англ).
— Готово. — Она выбралась наружу и отряхнула руки. — Будет гореть ровно минуту. Спорим, Тепосо, что на воздух взлетит ровно пять метров стены?
— Не вздумай, — одернула его Лори. — Проспоришь.
— Внимание! — подала сигнал Фей. — Начали.
Ей очень хорошо было видно в окне дворца Джулию и Хуана де Иларио. И так же отчетливо она увидела условный сигнал к началу операции.
— Ты смотри, уложились секунда в секунду! Давай, Тепосо.
Вождь быстро достал две сухие дощечки, круглую палочку с обугленными концами, мох в пакете из сухого листа и бечевку. Перехлестнув палку бечевкой, он вставил один её конец в углубление одной дощечки и прикрыл сверху второй, прижав её ногой. Лори слегка придавила мох к основанию этого сооружения для добывания огня, помогая Тепосо. Тот сделал несколько быстрых движений руками, держа бечевку в натяг. Своеобразный редуктор заработал, придавая палке довольно большие обороты.
Дыма видно не было, и мох вспыхнул как-то неожиданно.
Лори придавила большим пальцем кнопку воображаемого секундомера, останавливая бег невидимой стрелки.
— Сорок секунд. Режим ошпаренной кошки. Молодец, Тепосо!
Дороти подожгла сухую ветку, переложила её в левую руку и перекрестилась.
Порох, шипя, огненной змейкой потянулся по спирали, потихоньку добираясь до бочонка.
А Лори, Тепосо и Дороти мчались вдоль стены к заваленному камнями ходу подземелья. Их быстро нагнали Фей и Паола.
2
… Дети не теряли надежды. Хотя увели Аницу и не приходит больше тот высокий солдат. Но они стали более беспокойными, даже подчас нетерпеливыми. И когда очередной раз открывалась плита, впуская в подземелье слабый, рассеянный свет, сердца вытворяли в груди что-то непонятное. Здесь было и радостное ожидание посланника Дилы, и страх перед злым воином, отнявшим у них подругу, и то, что они снова увидят Аницу живой и невредимой; а может, сама Дила появится в светлом проходе и укажет им твердой рукой путь на свободу. За всем этим снова пропал аппетит, не хотелось больше видеть старого солдата, который готовил им пищу.
Когда же явится Дила, когда даст знать о себе, о скором освобождении? Каждый представлял это по-своему.
Кто-то из мальчиков уже слышал грохот боя на улицах города, громкие вопли испуганных насмерть солдат-чужаков, боевые и радостные окрики бойцов невидимого войска Пророчицы.
Кто-то видел по-другому: Великая Дила ступает по мостовой, едва касаясь камней ступнями, и простирает руки то влево, то вправо; и от каждого взмаха руки валятся вражьи воины, падают бездыханными с открытыми от ужаса глазами.
Некоторым видение показывало грозовое небо и широкую лестницу из облаков, ведущую прямо на землю. Дила спускается по ней, держа в руках смертоносные молнии; они в мгновение повергали врагов.
Представления детей о своем освобождении были сверхъестественными, сказочными, под стать их возрасту. Ни один не вообразил себе что-то земное — пусть и непростое, и почти невозможное.
И, пожалуй, ни один из них не ошибся.
Когда страшный грохот сотряс землю, а с потолка пещеры посыпались комки высохшей глины и извести, почти все разом воскликнули:
— Дила!
У всех — ни кровинки в лице. Непонятно, куда гонят сердца кровь, отстукивая бешеный ритм долгожданного танца спасения. Глаза прорывались за каменный свод, маня тела к лестнице у входа.
Скорей!
Дети ринулись к плите, беззвучно крича: мы здесь! Здесь!
Кто-то уже толкал плиту руками.
И вдруг голос, зовущий их совсем с другой стороны.
— Сюда, дети!
Сара в полной темноте нащупала чью-то голову и прижала к себе.
Антоньо мог бы упрекнуть её в неискренности — каменная, железная Сара плакала.
И опять шорох сладкого слова пронесся в мрачной темнице: Дила!..
И снова не было ошибки, это была одна из посланников Великого Альмы, пришедшая к ним на помощь.
— Выходите, наверху вас ждут. — Сара касалась каждого тела. Держитесь за руки, не разбегайтесь… Держитесь за руки… Есть среди вас кто не может ходить?
— Нет, мы все здоровые!
В подземелье спустилась Дороти, и они вдвоем обшарили каждый закуток.
А наверху уже командовала Лори.
— Становитесь вдоль стены, держитесь за руки. Бегать умеем? Сейчас мы быстренько разобьемся на группы по двадцать человек с одним взрослым. Держаться друг друга. Успеваешь, тренер?
— Успеваю. Поняли? — От волнения во рту у Тепосо пересохло, и вопрос прозвучал как-то сурово. Он постарался смягчить тон: — Поняли… дети?
— Поняли, — кто-то уже узнал этого индейца, который последнее время жил в их городе.
Тепосо намеренно не надел диадему. Пусть его сначала представит Литуан. Ему стало как-то неловко. Но все равно он был вождем.
— Все готовы? — спросил он, обращаясь к жрицам. — Сара?
— Готова.
— Лори?
— Готова. Мог бы назвать меня первой.