После долго и счастливо
Шрифт:
Я закрываю глаза, теряясь в экспертных ласках его языка, в нарастающем внутри отчаянии. Внезапно он встаёт и сминает мой рот поцелуем. Я чувствую его вкус и свой, когда мои руки обвивают его, а колени едва не подкашиваются.
— Фрейя. Прикоснись ко мне. Прикоснись ко мне, пожалуйста.
Он хватает мою руку и кладёт на свой член, толстый и пульсирующий. Я глажу его, каждый горячий, бархатистый, крепкий дюйм под моей ладонью.
— Я хочу тебя, — тихим и низким голосом говорит он мне на ухо. — Я хочу тебя, влажную и умоляющую. Я хочу, чтобы ты содрогалась на моём члене.
Его слова порождают новую нужду, горячее отчаяние стать как
— Фрейя, — шепчет он. Здоровой рукой он приподнимает мою ногу и ставит её на встроенную скамейку, потирает меня, вжимается в мои бёдра. — Скажи мне.
— Я хочу твой член, — ахаю я, и мои руки проходятся по его груди, по его длине, по напрягшимся яйцам, отчего у него вырывается бездыханный стон.
— Тогда возьми его, — говорит он, погружаясь в меня до боли медленно. Я царапаю его плечи, изнывая, такая готовая для всего него.
Весь воздух вырывается из моих лёгких, когда он отстраняется, затем проникает глубже. Опустив рот к моим грудям, Эйден награждает их нежным и безраздельным вниманием, и мои соски напрягаются и пульсируют.
Он такой твёрдый, а я уже так отчаянно близка. Я опускаю руку по своему животу и тру клитор, чувствуя первый шепоток разрядки.
— Я чувствую тебя, — шепчет он. — Боже, я чувствую тебя, Фрейя. Кончи, детка. Кончи на мне.
Наши губы сминаются воедино. Глубокие, медленные ласки его языка, совпадающие по темпу с размеренными толчками бёдер. Я тяжело дышу ему в рот. Мои пальцы на ногах подгибаются. Мои вены буквально горят, будто переполнившись жидким золотом. Нарастает горячая и мощная разрядка, томление столько сладкое и резкое, что мой крик эхом отдаётся вокруг нас, пока я умоляю его обо всём.
— Всё, — хриплю я.
— У тебя всё есть, Фрейя, — пока Эйден удерживает мой взгляд и двигается глубокими толчками, я кончаю с хриплым рыданием. Рыданием, которое не заканчивается одним воплем разрядки. Рыданием, которое переходит в тихие слёзы радости, облегчения и других горько-сладких эмоций, не имеющих названия, лишь форму и тень того, что мы упустили и получили, пока боролись прийти к этому месту. Месту, в котором вода льётся на нас, и мне не надо скрывать слёзы. Месту, в котором я доверяю своему мужу, который сцеловывает мои слёзы — все до единой — и крепко обнимает меня.
Глава 26. Эйден
Плейлист: Jaymes Young — Stoned on You
Фрейя лежит в моих объятиях, влажная после душа, её дыхание тихое и размеренное.
— Я не сплю, — бормочет она.
Я целую её в волосы, провожу ладонью по её спине.
— Ничего страшного, если уснёшь.
— Я не хочу спать, — шепчет она. Её рука опускается по моему телу, одобрительно обхватив мою длину. — Я хочу прикоснуться к тебе.
Я не кончил после неё. Я этого не скрывал. Отчасти это потому, что она рыдала, а плач Фрейи всегда переполняет адреналином моё тело. Поначалу я буквально на секунду испугался, что каким-то образом причинил ей боль или расстроил, но потом понял, что она просто… чувствовала. И я обожал то, что женщина, буквально месяц назад заставшая меня в душе, смотревшая холодными глазами и отгородившаяся всем телом, с тысячью невысказанных слов между нами, сегодня чувствовала себя достаточно безопасно, чтобы плакать в моих объятиях просто потому, что это было ей нужно.
После этого все следы реакции моего тела исчезли. Фрейя поцеловала меня, прошептала, что любит меня. Затем мы помыли друг друга,
Я знал, что это может случиться, что мы ляжем в постель, и она попытается продолжить с того места, где мы остановились. Когда я обдумывал это, страхи и тревоги из-за того, что может пойти не так, становились громче и шумнее в моей голове.
Пока её рука поглаживает меня, я не знаю, что делать. Я лишь знаю, что холодная волна тревоги омывает меня, как в наше второе утро на Гавайях, когда я забыл правило номер один — никогда не стой спиной к океану — и волна впечатала меня в песок. И подобно попыткам плыть против поверхностного течения, с каждой секундой, что я пытаюсь бороться с нарастающей силой мыслей, моя паника лишь дальше отстраняет меня от неё.
Прикосновение Фрейи меняется, с любовью скользит по моему телу, но сокрушение от провала тянет меня вниз подобно течению, которому я не могу противиться.
Она наклоняется надо мной и мягко целует в губы.
— Оставайся со мной.
— Это… — я зажмуриваюсь. — Я стараюсь.
— Эйден.
Я медленно открываю глаза и смотрю на неё.
— Ты же знаешь, что иногда я не кончаю? — шепчет она.
Я прищуриваюсь, ненавидя то, к чему она ведёт.
— Да.
Она мягко улыбается.
— Что ты говоришь мне, когда это случается?
— «Всё хорошо, детка», — говорю я вопреки сиплости в голосе. — «Просто позволь мне обнимать тебя».
— Вот именно, — говорит она, затем нежно целует в губы. — Знаешь, какое ощущение безопасности мне это дарит? Когда мой партнёр считает такое нормой и помогает мне почувствовать себя любимой? Ведь это правда нормально.
У меня вырывается хриплый вздох.
— Да.
Фрейя тесно льнёт к моему телу, закидывает на меня бедро, водит ладонью по моему животу и груди. Её губы накрывают мои в мягком, долгом поцелуе.
— Просто оставайся со мной. Мы найдём свой способ, Эйден. Вместе, ладно?
Наши глаза встречаются, когда я поворачиваюсь к ней и крепко прижимаю к себе. Кожа к коже. Тихо в темноте. Я забредаю в незнакомые воды принятия, пока она прикасается ко мне, целуя. Я купаюсь в любви Фрейи и целую её в ответ.
Её поцелуи угасают. Её прикосновения замедляются. Я ещё долго и крепко обнимаю её после того, как она засыпает.
***
Мне не спится. И когда Фрейя скатывается с меня, пригревшись и вздохнув, я наблюдаю за ней — такая красивая, такая желанная для меня. Чувствуя себя уставшим, но абсолютно бодрым в той манере, когда адреналин забивает мой мозг, я беру любовный роман от Вигго, который я читал. Я не брал его в руки после возвращения с Гавайев, и там как раз должно было начаться горяченькое.
Может, это поможет моим глазам утомиться.
Тихий, оптимистичный голос во мне шепчет: «Или получить книжный стояк».
Да уж. Не буду обнадёживаться после этой катастрофы ранее.
Я открываю место, на котором остановился, и нахожу маленькую книжную лампу, которая у меня уже несколько лет. Фрейя одна из тех крепко спящих людей, для которых свет не проблема — хотелось бы мне иметь такой дар. Плюс в том, что мои приступы бессонницы не так сильно вгоняют между нами клин. Я всегда просто читаю в постели и слушаю её успокаивающее дыхание. Я включаю крохотную лампу, устраиваюсь под одеялом, в уюте нашей комнаты, которая погружена в темноту, если не считать слабого желтоватого свечения лампы.