После измены. Ядовитые чувства
Шрифт:
– Милые обои, - молодая женщина проводит ладонью по светлой стене с большими пёстрыми бабочками.
– Василисе понравятся эти рисунки.
– Как она?
– тут же кидаю вопрос, хотя самому мало интересно.
– Я вечером поеду к ней. Если всё получится, то уже сегодня заберу её домой.
– Всё получится!
– стараюсь подбодрить Алису как можно искреннее. За последнее время я стал неплохим актёром.
– Как тебе квартира?
– Нравится. Дорогая?
– Зимина неожиданно
Будет устраивать сцены, что слишком дорого...
– Цену мы обсудим потом, - отрезаю я до того, как Павел Ильич успевает открыть рот.
– Алис, мы покупаем эту квартиру?
– Наверно, - пожимает плечами.
– Пока что я оформлю её на себя. Как только ты разведёшься, квартира станет твоей.
Зимина с недоверием хмурится и складывает руки под грудью. У неё нет выбора. Просто нет.
– Ну, что такое?
– мягко улыбаюсь.
– Не знаю, Дим. Как-то это не правильно всё.
– Что тебя не устраивает?
– беру её за руку, осторожно провожу большим пальцем по бархатной коже.
Вздрагивает, но вырываться не спешит.
– Мне как-то неудобно, что ты мне помогаешь, - хлопает ресницами.
– Я хочу искупить свою вину. А потом, если ты прикажешь, я исчезну. Обещаю.
Алиса не отвечает. Смотрит на меня по-прежнему с недоверием.
Ничего, рыбка, скоро всё изменится.
...
Еду к Василиске, а у самой ладошки потеют и нервными пятнами покрываются. И щёки огнём горят.
Взять и просто забрать ребёнка - рисковый шаг. Женя взбесится.
Мне всё ещё горько, что самый близкий мой человек поверил в ложь. Меня оклеветали, а он повёлся. Может, Дима прав? Раз муж так просто от меня отказался, то он никогда меня не любил?
Медленно на меня накатывает осознание, что Стрельцов - единственный, кто может помочь мне в сложившихся обстоятельствах. Я должна добиться, чтобы Вася осталась со мной. Любым способом. Любой ценой.
Но просить Диму о помощи - последнее, что я хочу делать.
Стучусь в дверь, осторожно и робко. Слышу в квартире шорох приближающихся ног.
– Кто там?
– дежурно спрашивает Анастасия Сергеевна.
– Это я, - отзываюсь тихо, и дверной засов отпирается.
Свекровь выглядывает сквозь щель, скользит глазами по моим оголёнными ногам и недовольно ухмыляется.
– Юбку забыла надеть?
– ведёт бровью.
– Здравствуйте, Анастасия Сергеевна, - решительно улыбаюсь, смотря в её серые глаза.
– Я к Василиске.
– Кто там?
– слышу звонкий голос своей малышки, и это придаёт мне уверенности в собственных силах.
– Малышка, это я!
– вспыхиваю радостью, а свекровь кривится и дверь держит, не впускает
– Анастасия Сергеевна, мы же договаривались, что я буду приходить.
– После того, как ты в прошлый раз ушла, у Василисы была истерика! Я её еле успокоила!
– шипит женщина, сильнее сжимая пальцы на дверной ручке.
– Больше я такого не хочу.
– Вы устали от Васи?
– усмехаюсь.
– Малышка, поедешь с мамой?
– Дааа!
– визг за дверью полон детского восторга и беззаботности.
– С ума сошла?
– свекровь в ужасе хватается за сердце.
– Мама!
– мой родной котёнок, пользуясь случаем, выскакивает на лестничную клетку и запрыгивает в мои объятия.
Крепко прижимаю к себе, вдыхаю запах родного ребёнка и глаза от наслаждения закрываю.
– Отпусти!
– женщина хватает Василису за руку и резко тянет на себя.
Слишком сильно. Малышка взвизгивает от боли и с непониманием смотрит на бабушку.
– Василиса, иди домой!
– пытается затащить девочку в квартиру, а та выворачивается и всхлипывает, ко мне тянется.
И смотрит мне в глаза своими пронзительными, с немым криком о помощи.
– Ей же больно! Отпустите!
– командую я, но ополоумевшая женщина не реагирует.
– Мама! Мамочка!
– Алиса, ты такая дрянь!
– Анастасия Сергеевна взмахивает рукой в готовности меня ударить.
Сердце предательски ёкает, удар пропускает. Я закрываю Василиску своим телом, чтобы ей случайно не попало.
– Ты плохая!
– кричит малышка, а из глаз её прыскают слёзы.
– Бабушка, я хочу с мамой! С мамой хочу!
– Пойдём, - подхватываю дочку на руки и спасаюсь бегством.
Свекровь визжит, посылая мне в спину громкие ругательства. Кажется, даже за нами бежит.
Вася надрывно плачет.
Громко, на всю улицу.
Ставлю малышку на землю и слегка встряхиваю.
– Всё позади, котёнок. Я рядом. Я с тобой!
– вытираю её слёзы.
Вася тяжело дышит, и губы её дрожат.
Испугалась.
Смотреть на неё больно, и эта боль чувствуется физически. Словно меня через мясорубку прокручивают.
Мой ребёнок не заслуживает всего этого! Мы с Женей два взрослых человека, а устроили просто какой-то цирк. А хуже всего от этого нашей родной девочке.
Нам нужно сесть и поговорить.
Женя должен понять, что делёжка живого ребёнка - это уже слишком. Но это не сегодня.
Сейчас я должна успокоить Василису.
– Зайчик, я больше не дам тебя в обиду, - заверяю девочку с зелёными мокрыми глазами, ласково по волосам глажу.
– Мам, а бабушка...
– всхлипывает.
– Бабушка с ума сошла?