После измены. Ядовитые чувства

Старкова Рина

Крепко держу Василису за руку. Входим в шикарный детский центр, где для малышей есть буквально всё. Стоит только заплатить, и твоего ребёнка будут целый час развлекать аниматоры в костюмах Смешариков и Фиксиков.

Издали замечаю Женю. Он занял место на фудкорте, уже даже заказать что-то успел.

– Папааа!
– взвизгивает моя маленькая копия и стрелой летит в его объятия.

Женя улыбается, хватая дочку на руки. Прижимает её к себе, целует в щёки, шепчет что-то, отчего у Васи на лице вспыхивает яркая улыбка.

Я

иду ближе, а саму ноги не держат. Точно в них вата, и я всего лишь тряпичная кукла, не живая игрушка. Шатает из стороны в сторону, как яхту на волнах.

Острая боль захлёстывает, и дышать становится сложнее. Цепляюсь взглядом за его сильные руки, сердце сжимается в тисках тоски и одиночества.

Я тоже хочу, как Василиса, разбежаться и кинуться в его объятия. Прижаться к нему всем телом, вжаться со всей силы в его мышцы. Хочу, чтобы сгрёб меня в своих руках так, что дыхание вовсе перекроет, до хруста костей. Почувствовать его родной опьяняющий запах, и вдохнуть его полной грудью, пока голова не закружится. Ощутить тепло его дыхания в своих волосах. Чтобы он целовал меня нежно и беспрерывно. Или с жадностью и голодом терзал, пока не насытится, пока не онемеют губы.

По телу проскальзывает мелкая дрожь, ощущаю её физическим холодом под кожей, глубоко где-то.

Муж переводит взгляд на меня, и я цепенею, теряюсь, растворяюсь. А на его лице надменность сменяется заинтересованностью. Не зря я надела неприлично короткое белое платье. Женя осматривает меня с ног до головы, медленно, задерживаясь на обтянутых тканью бёдрах и оголённых плечах. Цепляется взглядом за мои губы, а я дышать боюсь, не хочу спугнуть его любования мной.

Я бы всё отдала, лишь бы прямо в этот момент прочитать его мысли.

Я готова продать душу дьяволу и отправиться в преисподнюю за его простое "я соскучился". Потому что я за короткую разлуку, тянущуюся целую вечность, успела истосковаться до тошноты.

– Здравствуй, Алиса, - говорит на выдохе, не разрывая зрительный контакт.

Мы смотрим друг другу в глаза пристально, в упор. С опаской. Будто у каждого из нас за пазухой спрятано по пистолету, кто первый замешкается и отвернётся - того и убьют.

– Привет, - шепчу едва слышно, и глаза слезами наполняются.

Это невыносимо.

Стоять в метре от него и не иметь возможности дотронуться даже украдкой, мельком, в тайне.

– Папа!
– мучительную тишину разрывает весёлый голосок Василисы.
– Я хочу в палк лазвлечений!

Требовательно смотрит на него, поставив руки в бока.

– Я отведу малышку, и мы поговорим, - выговаривает мне и, наконец, опускает взгляд.

Ритм моего пульса становится быстрее, и я ничего не слышу, кроме стука собственного сердца где-то в горле. Падаю за столик и смахиваю влагу с густых ресниц. Хочется схватится за голову и закричать о том, как мечется по телу моя несчастная душа.

До возвращения Жени я успеваю

сто раз накрутить себя. Мысли спутались в тугие узлы, а нервы начали рваться от напряжения, как перетянутые гитарные струны.

– Василиса выглядит довольной, - отстранённо выговаривает муж, присаживаясь напротив меня.

И пока я изучаю его глазами - сканерами, он на меня даже не смотрит. Уложив обе руки на столик, скрестил пальцы между собой. Странный жест. Будто пытается скрыть волнение.

– Я обдумал твои слова по поводу Василисы. С тобой ей и правда лучше, чем с моей мамой, - выдаёт с сожалением, всё ещё смотря в сторону парка развлечений, где оставил дочь.

– Жень, - охрипший голос срывается, и глаза опять на мокром месте.
– Ты должен поверить мне, что я не изменяла.

Молниеносный взгляд тёмно-серых глаз прошибает меня насквозь. Я сглатываю болезненный ком в горле и сильно свожу колени.

– Мне кажется, мы не это хотели обсудить, - низким голосом и с надрывом.

Я знаю, что значит этот его тембр. Хочет скрыть боль и разочарование.

– Женечка, я только тебя люблю. Мне никто больше не нужен!
– выпаливаю резко.

– Сколько раз тебе понадобилось переспать с твоим бывшим, чтобы сделать этот вывод?
– как болезненный укол в сердце.

Закрываю глаза и боюсь говорить дальше.

Он не поверит.

– Зря ты подняла эту тему, Алиса. Я только начал остывать.

– Я не изменяла, - повторяю как мантру.

– Хватит!
– кривится в ужасающей гримасе, а у меня во рту пересыхает.
– Я всё видел своими глазами. Те фотографии очень красноречиво обо всём мне рассказали.

– Это подделка. Меня подставили.

– Чего ты добиваешься?
– холодный взгляд обжигает.

От напряжения у меня потеют ладони, и губы начинают дрожать. Мне нечего ответить на его вопрос.

Я могла бы сказать, что скучаю. Вывалить на него лавину всех скопившихся эмоций и чувств, устроив себе эмоциональную разрядку. Да толку от этого будет ноль! Просто ноль!

Он не верит.

Да и как можно верить после тех снимков с девушкой, которая похожа на меня как две капли воды.

– В понедельник я подаю на развод. Что-то затянул с этим, - шипит злющим голосом.
– И ещё, - смягчается.
– Я решил жить с мамой, а квартиру оставить тебе и Василиске.

Молчу. Смотрю в его глаза и тону. Захлёбываюсь. Медленно погружаюсь на дно.

– Спасибо, - пикаю, потому что нужно что-то ответить.

Это хорошая новость.

Я смогу избавится от Стрельцова, не придётся жить в квартире, которую он купил.

– Алис, я хочу видеть дочь каждый день. Договорись со своим любовником, что я буду приезжать. И, пожалуйста, не настраивай против меня мою дочку.

Тяжело вздыхаю.

"У меня нет любовника" - твердит внутренний голос, но вслух я говорю совсем другое.