После нас - хоть потом
Шрифт:
Визг на секунду прервался, затем взвился вновь - громче прежнего. Прикованный к потерявшему сознание милиционеру Борода приподнялся на сиденье и с ухмылкой оглядел обезумевший салон.
– Так а чего я сижу тогда?
– весьма развязно спросил он у ангела в зеленых одеждах.
Далее из небритого речника, никого уже не стесняясь, выбрался и с наслаждением распрямил нетопырьи крылья черный бес, чье рыло и впрямь было на редкость косматым - даже по меркам Злых Щелей.
– В общем, пошел я… - сказал он и махнул
Небритый речник загыгыкал и уставил на беснующихся пассажиров невинные круглые глаза идиота.
Дон Жуан и Фрол медленно повернулись друг к другу.
– Ну что, Ваня… - беспомощно вымолвил Фрол.
– Бог даст, на том свете свидимся…
19. ТОТ СВЕТ
Лепорелло:
– …что тогда, скажите,
Он с вами сделает?
Дон Гуан:
– Пошлет назад.
Уж верно, головы мне не отрубят.
Над рекою мертвых стоял туман - слепой, как бельмы. В страшной высоте из него проступали огромные знаки сумрачного цвета:
ОСТАВЬ НАДЕЖДУ, ВСЯК СЮДА ВХОДЯЩИЙ!
Нигде ни души. Видимо, Харон только что отчалил. Нагие жертвы авиационной катастрофы, стуча зубами и прикрываясь с непривычки, жались друг к другу и в ужасе перечитывали грозную надпись. То и дело кто-нибудь, тоскливо оскалясь, вставал на цыпочки и тщетно пытался различить противоположный берег. Кто-то рыдал. Кто-то и вовсе выл.
На Фрола Скобеева было жутко смотреть. Вне себя он метался по склону и потрясал кулаками.
– Продали!
– бешено кричал он.
– Ваня, ты был прав! Продали, в горние выси мать! За медный грошик продали!..
Дон Жуан, которому смерть вернула прежний - мужской - облик, стоял отдельно от всех. Губы его беззвучно шевелились. «На заре морозной… под шестой березой…»
– Жанна Львовна… - робко позвал кто-то.
– Это ведь вы, Жанна Львовна?..
Дон Жуан обернулся. Перед ним стояла изможденная невзрачная душа с жалобными собачьими глазами, в которой он с трудом признал полковника Непалимого.
– Вы, я гляжу, на второй срок… - с заискивающей улыбкой проговорила душа полковника.
– А не знаете… сколько дадут?
– Всем поровну!
– злобно ощерился через плечо Фрол Скобеев.
Душа вздрогнула и со страхом уставилась на Фрола.
– Я… понимаю… - сказала она.
– А… куда?..
Так и не дождавшись ответа, понурилась и побрела обратно, в толпу, где уже заранее слышались плач и скрежет зубовный.
– По какому ж мы теперь греху с тобой проходим?
– процедил Фрол, всматриваясь с ненавистью в блеклый туман над темными водами.
– У тебя - побег, да еще и угон ладьи… Мне, наверное,
Дон Жуан прикинул.
– Седьмой круг, третий пояс?.. Позволь, а в чем оскорбление?
– Ну как… Бог тебе судил быть в Аду, а ты бежал. Стало быть…
Оба замолчали подавлено. В третьем поясе седьмого круга располагалась раскаленная песчаная пустыня, на которую вечно ниспадали хлопья палящего пламени…
– Да еще, может быть, сеянье раздора навесят, - расстроенно добавил Фрол.
– Между кем и кем?
– Между Петром и Павлом, понятно! А это уже, Ваня, прости, девятый ров восьмого круга. Расчленят - и ходи срастайся. А срастешься - по новой…
– Не трави душу, Фрол, - попросил дон Жуан.
– В Коцит не вморозят - и на том спасибо!
– А почему нет? С них станется… А то и вовсе влепят вышку по совокупности деяний - и вперед, в пасть к Дьяволу!
– Да полно тебе чепуху-то молоть!
– уже прикрикнул на него дон Жуан.
– Что ж они, Иуду вынут, а тебя вставят?
Берег, между тем, заполнялся ждущими переправы тенями. Слышались рыдания и злобная брань. Потом подвалила еще одна толпа - тоже, видно, жертвы какой-нибудь катастрофы…
Харон запаздывал. Как всегда.
За Ахероном их построили, пересчитали и повели колонной сквозь неподвижные сумерки Лимба. Местность была пустынна. Обитатели круга скорби страшились приближаться к этапу. А то, не дай Бог, загребут по ошибке, и ничего потом не докажешь…
Фрол и дон Жуан шли рядом.
– Не обратил внимания: у Харона ладья новая или все-таки старую подняли?
– хмуро спросил дон Жуан. Не то чтобы это его и впрямь интересовало - просто хотелось отвлечься от дурных предчувствий.
– Новая, - буркнул Фрол.
– Старая вся изрезана была. Именами. Я там тоже, помню, кой-чего в прошлый раз нацарапал…
Колонна брела, оглашая сумрак стонами и всхлипами. В присутствии рогатых конвоиров выть уже никто не решался, поэтому вести разговор пока можно было без опаски - не таясь, но и не напрягая голоса.
– Знаешь, что еще пришить могут?
– озабоченно сказал Фрол.
– Подделку естества. Восьмой круг, девятый ров…
– Что в лоб - что по лбу… - Дон Жуан криво усмехнулся.
Дорога пошла под уклон. Недвижный до этого воздух дрогнул, заметались, затрепетали знобящие ветерки. Сумрак впереди проваливался в непроглядную угольную тьму.
Достигнув скалы, на которой, оскалив страшный рот, грешников ждал Минос, колонна заколебалась и расплылась в толпу. Наученные горьким опытом первого срока дон Жуан и Фрол сунулись было вперед, пока злобный судия еще не утомился и не пошел лепить Коцит всем без разбору. Но тот одним движением длинного, как бич, хвоста отодвинул обоих в сторону.