После Разгрома
Шрифт:
– Что с ним? – прохрипел он, указывая на бледного Брюнета и набивая в трубку табака.
– Бандитская пуля, – ответила Вика фразой, принятой в Землях в качестве вежливого ответа в случаях, когда собеседник не желает вдаваться в подробности.
Пират закурил и картинно выпустил несколько ровных колечек дыма.
«Рисуется, – подумала Вика, – что с людьми делает собственный бизнес. Ведь это просто маркетинг».
– Нам нужно спиртное, литра три, – обозначила она свою нужду.
– Пятьсот рублей.
– Пятьсот? – Надежда очень удивилась.
– А ты что хотела, девочка моя? – Пират смерил ее взглядом, затянулся. – Если хочешь, можешь выбить скидочку для своих. Скажем, процентов 50%, а займет времени минут 10.
Надя хохотнула, пробурчала себе под нос что-то вроде «старый хрен», хотя они с Пиратом наверняка были ровесниками, и полезла в карман за деньгами. Пират с довольной улыбочкой выпустил колечко дыма в сторону Надежды и подмигнул Вике. Вика из вежливости улыбнулась и отвернулась от стойки. В салоне было установлено 6 столиков. Наверное, это бывший бизнес-класс. Проход в следующий отсек зашторен плотной тканью. Вика прошла мимо столиков к проходу, взялась за штору, намереваясь заглянуть за нее, но тут же рядом возник Пират.
– И что ты там хочешь отыскать, милая девушка?
Вика вздрогнула от неожиданности, настолько быстро и незаметно для нее он подкрался.
– А есть что скрывать? – шепотом спросила она, хотя ссориться с единственным в округе поставщиком продуктов и алкоголя было явно лишним.
Вика успела удивиться сама себе – что-то там Пират прятал, но только ли любопытство ей движет или что-то угрожает ее безопасности?
– Ничего, – ответил Пират, – просто зачем тебе лезть в эту пыль? Туда редко кто заглядывает, а ты вон какая чистенькая вся.
Кольнуло в левой руке. Ощутимо так. А ведь Вика даже не задала мысленный вопрос. Хотя тут надо быть полным дураком, чтобы не понимать, что Пират врет. Но пока есть контакт, можно спросить еще что-то.
– Что там? – полюбопытствовала Вика.
– Спальные места. Для отдыхающих.
Это было правдой.
– И много нынче отдыхающих?
Пират приобнял Викторию, разворачивая ее в противоположную сторону от прохода. Вика заметила на ближайшем столе крошки. Кто-то трапезничал и второпях смылся? И этот кто-то наверняка сейчас там, всех их видит. Кто?
– А кто к тебе заходит кроме проводников, Пират? – спросила Вика, не дожидаясь ответа на предыдущий вопрос, понимая, что терпение хозяина заведения не безгранично.
– Кому еще заходить кроме проводников, да тех, кого они сопровождают?
– Черные бывают? – напирала Вика.
Остальные прислушивались внимательно. Только Надя гремела бутылками, которые складывала в рюкзак Брюнета.
– Да какие черные, типун тебе! – деланно возмутился Пират, а Вике нужен был ответ, и она уставилась на Пирата.
– Никаких черных, я же бывший военный. Мне честь не позволит.
Так пронзительно сказал, так излишне эмоционально отрекся, у Вики от боли свело левое бедро – нога дернулась, через пару секунд отпустило. Для Вики было очевидно – за шторкой черные, Пират что-то с ними мутит, и черным не зачем знать, куда они идут. А, может, это те самые, что участвовали в потасовке, о которой она узнала на кордоне? Что-то заваривается тут, и Вике совсем не интересно участвовать в разборках между военными и черными.
Пират прохромал на свое место за стойкой, вернулся к трубке.
«Черррные! Черррные!» – гаркнул попугай.
– Вот глупая птица, – оправдался за питомца Пират, – Ну а ты, любопытная моя, далеко ли путь держишь?
– К западному кордону идем, – поторопилась ответить Вика и обвела всех взглядом, а потом сделала вид, что взболтнула лишнего и хочет перевести тему. – А какие консервы есть у тебя?
– Да вот же, все на полочке представлено, – Пират облокотился на стойку, ожидая заказа. На полке стояли баночки консервированной кукурузы, фасоли, тушенки. Вика увидела давно забытые этикетки доразгромных продуктов.
– Тухлятинка пятилетней давности? – поинтересовался подошедший Рыжий.
– Да че им будет? Еще десять Разгромов переживут, – отозвался Пират.
– Нам пора, – констатировала Виктория и кивнула всем.
Брюнет был очень бледен, на повязках проступили ярко-красные пятна. Виталий пребывал в сильном смятении.
– Ну как, как, Виктория, – шептал он ей, поглаживая свою макушку, – но обычный же кот?
– Как, как? – передразнила Вика, – перекати-поле тоже обычное.
Виталий покачал головой и пошел к выходу. Вика, облокотившись на стойку, провожала взглядом всех членов группы, покидающих заведение, – Виталий вышел первым, за ним Надежда, Водитель помог подняться Брюнету и, поддерживая его, покинул салон. Иван Николаевич коротко крякнул, бросил задумчивый взгляд в сторону плотной шторки, потом глянул на Сержанта и последовал вслед за Водителем. Сержант сделал Виктории приглашающий жест рукой.
– Сначала дамы.
– Как много дам у нас в группе, – пробурчала Вика и, попрощавшись с Пиратом, выбралась на улицу. Но зацепилась карманом жакета за торчащую сбоку проволоку, задержалась, чтобы аккуратно, не испортив одежду, избавиться от нее. Слух уловил ор попугая «Черррные!».
Вика напряглась, быстро спрыгнула к стоявшим неподалеку товарищам, склонившимся над Брюнетом, который, видимо, сильно ослаб, поэтому сидел на земле. Вика присела за кустом якобы подтянуть шнурки на ботинках, готовая отступить дальше в случае необходимости. Она была уверена, что как только вышла из бара, показались черные, на них и среагировал репликой попугай. И, возможно, Сержант уже убит, ведь его уже долго нет, а он собирался выйти прямо за ней.
Но дверь открылась, и Сержант с довольной улыбкой спустился по трапу, подбрасывая в воздухе баночку тушенки.
– С меня – ужин! – крикнул он. – Не удержался, – объяснил подошедшей ближе к остальным Виктории свою задержку.
– Задержался, потому что решил приобрести баночку снеди? – уточнила она.
– Да, – ответил он. «Нет», – сказало тело. «Все понятно», – подумала Вика.
Надо было уходить, наверняка за ними наблюдали. Озадаченным выглядел только Виталий, заново перевязывающий Брюнета и ворчащий, что уже израсходован почти весь запас бинта, никто не рассчитывал на такой поворот. Обеспокоенным казался Иван Николаевич. Ничем не «отсвечивающий», он, казалось, о чем-то всерьез задумался, бросая взгляды то на Сержанта, то на Надежду.