После заката будет рассвет
Шрифт:
После этих слов Дима как-то странно на меня посмотрел, переведя взгляд на мои губы. Было такое чувство, что он хочет меня поцеловать, я даже дышать перестала от волнения. Нет…, только не это, я этого совсем не хочу, только с одним рассталась, это уже слишком. Я не готова к новым отношениям, надо срочно отсюда делать ноги. Реакция моего тела не заставила себя долго ждать, я хотела тут же встать и уйти, но он продолжил рассказывать, и я села обратно, продолжая пить свой горячий чай.
– Всё это время я писал матери, просил образумиться и взяться за ум. И она смогла: бросила пить, переехала к вам в посёлок и, наладив свой быт, ждала меня. Первый раз я приехал сюда два года назад, летом, перед армией. Дрова помогал на зиму заготавливать, а потом в армию повестка пришла, и нам опять пришлось расстаться. А после армии сразу сюда вернулся, теперь точно с ней буду, не оставлю одну. Ведь у отца есть Марина, а у матери никого кроме меня. Одинокая она, я не могу её бросить. Вот такая история.
– Да непростая у тебя жизнь, сочувствую тебе….
Я посмотрела на улицу, где дождь уже почти закончился, и засобиралась домой, не считая нужным больше здесь задерживаться.
– Мне пора, спасибо за гостеприимство, – сказала я, снимая плед, не зная как быть с его футболкой, моя насквозь мокрая и была похожа больше на половую тряпку, чем на вещь.
– Не волнуйся, – успокоил меня Дима, когда заметил мой растерянный взгляд, – иди в моей, потом принесёшь. И ещё, вот тебе калоши мамины, сухие носки и кофта. И никаких но, болеть тебе нельзя, да и в следующий раз будет повод ещё увидеться, поболтать и попить чай, – неожиданно подмигнул мне он, предложив проводить до ворот, чем вызвал улыбку на моем лице.
Хороший парень этот Дима, внимательный, заботливый. Мои мысли опять потекли в том самом русле, перетекая в воспоминания о Рустаме. Почему судьба так ко мне несправедлива и мне на пути попался деспот, тиран и изменник? И самое страшное, он лишил меня покоя, и я теперь всех с ним сравниваю. Он уступает Диме по всем фронтам, но почему я не могу его забыть? Я забуду тебя…, обязательно забуду, вот увидишь, только дай время…, тебе не победить…
Медленным шагом, обходя лужи и грязь, я пошла работать, чувствуя, как спину мне прожигает взгляд моего нового знакомого. Ох, не нравится мне это всё. Чует моё сердце, ещё одна проблема на мою голову. Почему я притягиваю или неправильных парней, или правильных, но тогда когда я этого не хочу и просто к этому не готова? Господи, прошу, пусть я ошибаюсь, и он не имеет на меня никакие виды.
Но Бог в этот день, видимо, был занят другими насущными проблемами и наглым и беспардонным образом проигнорировал меня…
Глава 4. Рустам
«Не важно, с какой скоростью ты движешься к своей цели – главное не останавливаться».
Конфуций
Два до безумия долгих месяца я не видел моего Оленёнка. Никогда ещё время не тянулось так мучительно медленно: минуты оказались часами, дни – неделями, а месяцы – годами. Я еле сдерживался, чтобы всё не бросить и не рвануть к ней, схватить в свои объятия и доказывать каждую секунду, как она мне нужна. Меня останавливало только одно НО…., я в очередной раз боялся всё испортить. Нельзя спешить, теперь я уже учёный, а нужно всегда учиться на своих ошибках. В прошлый раз именно моё нетерпение сыграло против меня, больше таких просчётов я совершать не намерен.
Если я её не видел, то это не значит, что я о ней ничего не знал. Вся нужная мне информация ежедневно поступала на мой стол. Я опустился до банальной слежки, один человечек за деньги, незаметно от Оли вёл её скрытую фотосессию и всё мне доносил. Не могу, внутри всё горит от невозможности быть с ней, а так я хоть немного ощущаю себя рядом со своей любимой. В моей квартире настоящая фотогалерея, все стены обклеены только ей одной. Вот девушка идёт в магазин, а тут гуляет в парке, а здесь подставила своё милое личико под тёплые лучики солнца и улыбается своей улыбкой, которую я так обожаю. Эти фото создают ощущение, что она рядом со мной и никуда не уходила. Её улыбка заряжает меня энергией и смыслом жизни. Оля – это тот человек, кто заставляет меня каждый день открывать глаза и радоваться каждому дню. Скажете, что я помешался на ней или это одержимость? Хоть как назовите, но она вся моя жизнь…
Первое время я существовал в загородном доме и, конечно же пил, не просыхая. Спал в её постели, обнимаясь с подушкой, и бесконечно вдыхал родной, любимый запах. Такое чувство, что вся комната пропиталась ею и источала только ей присущий аромат, от которого у меня сносило крышу напрочь. Весь мой день сводился к такому распорядку: пил, иногда ел, иногда спал, а если не спал, просто лежал, снимая напряжение в паху, занимаясь самоудовлетворением, представляя её рядом с особой. У меня скоро руки будут в мозолях от этого, но ничего другого мне не остаётся. На других баб даже смотреть не могу, одна только эта мысль вызывает стойкое к этому отвращение. Для меня сейчас прикоснуться к другой – значит предать себя и мою малышку. Я и так накуролесил выше крыши, да я и не смогу…. Физически, конечно, смог бы, наверное, особенно если глаза закрыть и Олю представить, но… НЕ ХОЧУ.
В таком ключе я жил месяц, пока не приехал Марат ко мне в один из дней, беспардонно сбросив с кровати, и вылил всё бухло в раковину. Как у него вообще рука поднялась такое сделать?
– Ты вообще опупел! – заявил он мне. – Я уже месяц на работе один корячусь, а он тут, как на курорте. Зашибись, блин, чтоб я так жил! Думаешь, если сделал меня совладельцем фирмы, то теперь и ножки можешь на меня свесить? Ты конечно, мой друг, и я тебе благодарен за оказанное мне доверие, но будь так любезен поднять, наконец, свою задницу с этой постели и заняться делом.
– Друг называется, тоже мне, отстань, у меня хандра… Я в печали, ты понимаешь хотя бы о чём речь идёт? Ты просто бесчувственный чурбан, вот ты кто! Ну ничего, я потом, как влюбишься, на тебе отыграюсь, буду злорадствовать и издеваться, всё тебе тогда припомню, злыдень!
– Ну-ну жди, долго ждать придётся – всю жизнь. Не устанешь от ожидания? – передразнил меня он, коверкая свой голос при этом до неузнаваемости.
– Это мы ещё посмотрим, жизнь, как оказалось, полна сюрпризов. Я раньше тоже, как ты рассуждал, наивный был такой же, – загрустил я, не веря до конца, что это со мной происходит, и я безумно влюбился, без надежды на выздоровление. – А ты с каких это пор такой серьёзный стал?
– А что мне остаётся? Кто-то из нас двоих должен мозгами шевелить! Ты ещё не забыл, что помимо сердца и сердечной мышцы голова существует, и она нам дана не только в неё есть и пить, а ещё и думать ею хотя бы иногда не помешает.
– Да ты философ, не иначе! Какие скрытые таланты в тебе ещё есть? Ты раньше и таких слов не знал, а в твоём словарном запасе отсутствовали слова голова и мозги, а только головка и отсутствие мозгов. Поди и Шекспира всего прочитал от корки до корки? Посмотри как я хорошо на тебя влияю, стоило от дел отойти и ты сразу за ум взялся. Ты должен мне спасибо сказать, чем ты недоволен? Я можно сказать тебе жизнь спас и уму разуму научил.
Мне было весело, я забавлялся от души, а что только Марату можно чудить.
– В конце концов у меня есть объективные причины не ходить на работу и пить водку, имею право…
– И какие же интересно это причины, если не секрет?
– сощурил глаза тот, сложив руки на груди.
– Говорю же, хандра у меня, любовная к тому же, – поднял я палец к небесам, уточняя для бестолковых, сидя на полу в одних трусах и абсолютно непотребном виде.
– Хорошо, сиди и надирайся до белочек перед глазами, жалей себя, а Оля пусть замуж выходит. Смотрел когда-нибудь фильм «Пока ты спал»? – я покачал головой в отрицательном жесте, напрягая мозги, но суть разговора так и ускользала мимо меня, махая мне ручкой.– Так вот, не буду сильно вдаваться в подробности, но итог фильма такой, что пока герой фильма спал, увели его фею, Сандру Буллок то есть. Теперь дошло?