После жизни
Шрифт:
– Я видел фото в газете, - кивнул Гемлиро, - Что ты предлагаешь?
– Полагаю, Бейто и Пульвис не сдадутся и будут до последнего прятаться, пытаться сбежать из города или попытаются расправиться с нами, - хмуро произнёс Донни, - Учитывая то, как им удалось убить Монику, а потом едва не расправиться с Луиджи… Наверняка эти люди имеют некие возможности, позволяющие проворачивать подобное и не оставляться следов. Во сяком случае, отпечатков пальцев Пульвиса и Бейто агенты ГРБ ни разу не нашли. Да и свидетелей их присутствия во время… убийств, давай уж честно,
– Ближе к делу, - фыркнул Этторе, поняв, что пауза в речи его собеседника затягивается.
– Я не могу выдать тебе этих людей просто потому, что не знаю где они. Но если мои парни найдут ублюдков, то… Поверь, умирать они будут долго.
– Это не тот ответ, на который я рассчитывал, - нахмурился Гимлеро, - К тому же, мне нужна эта девчонка. Я уверен, она приложила руку к смерти моего мальчика.
– Если мы найдем Бейто и Пульвиса, полагаю, обнаружатся и их… подельницы, - подобрал правильное слово Донни.
Разговор двух глав Семей происходил в ресторане близ мэрии. Это место являлось нейтральной территорией просто потому, что данный районе полностью контролировался полицией. И не в рамках закона. Владельцы местных магазинов, ресторанов и гостиниц платили дань полицейским, а не Семьям. Сами «стражи порядка» выставили криминальным синдикатам условие – на их территории не должно быть никаких перестрелок, убийств или попыток перехвата «точек». В качестве компенсации вся эта территория стала нейтральной и тут можно было безбоязненно проводить встречи между «авторитетными людьми».
Осмотрев зал, Гемлиро хмыкнул. Окрашенные зеленой краской стены. Отделка покрытыми темным лаком панелями, доходящими взрослому мужчине до плеча, массивные дубовые столы, на которых расстелены белоснежные скатерти, и кожаные кресла с высокими спинками… Для особых посетителей, подобных Тарконе и Гемлиро, тут имелись «кабинки» - зоны, отделенные от остального зала деревянными перегородками в человеческий рост. В одной из них и находились Донни и его собеседник.
– Значит, я буду искать их сам, - сделал вывод Этторе, затушив в пепельнице очередную сигарету, - И поступлю с ними, когда ублюдки окажутся в моих руках, так, как посчитаю нужным.
Что Гемлиро, что Тарконе к своему кофе так и не притронулись. Впрочем, помимо чашек с ароматным напитком, пепельниц и сигарет на столе больше ничего и не было. Разговор, что имел место между этими мужчинами не располагал к застолью. Тем более, начинался он едва ли не с угроз и ультиматумов. Тарконе стоило больших трудов успокоить Гемлиро и разъяснить ему ситуацию. Теперь оставалось придти к неким договоренностям, что будут способны устроить обе стороны.
– Ничего не имею против, - кивнул Донни, - Единственное… Мне нужно знать на кого они работают. Сомневаюсь, что им самим взбрело бы в голову пойти против тебя и меня. Наверняка, есть некто… заинтересованный в смертях наших детей.
– Если их получится взять живыми, то я позову тебя на беседу с ними. Ты, надеюсь, поступишь так же.
– Договорились.
Пожав друг другу руки, Тарконе и Гемлиро поднялись из-за стола.
* * *
– Это здесь? – поинтересовался я, глядя на потрепанное временем и человеческой натурой здание.
– Именно, - кивнула Аманда, упершись полным ненависти взглядом в дверь подъезда.
Оценив горы мусора с двух сторон от входа в здание, покрытый трещинами и ямами асфальт, заколоченные фанерой окна лестничных площадок и лужу чьей-то блевотины перед дверью, я хмыкнул.
– Позволь спросить… Это тут был квартирник, после которого тебе пришлось делать аборт?
– Да, - кивнула вампирша, - Подонок…
– А что ты вообще тут делала? Да ещё в пятнадцать лет? Или ты не видела что это за место и какой тут… контингент?
– Ну… - Дуэйн отвернулась, а потом, словно бы что-то решив для себя, фыркнула, - Мне было пятнадцать, я думала, что родители просто издеваются со своими запретами и ничего в этой жизни не понимают… А ещё подруги разное говорили… Ну, в общем, отцу и материя я тогда сказала, что останусь на всю ночь у одноклассницы. Она, кстати, своим родителям соврала почти так же – якобы будет у меня. В общем… Нам хотелось погулять с крутыми парнями, потанцевать, выпить…
– А в итоге…
– Мной воспользовались несколько пьяных уродов, - раздраженно фыркнула Дуэйн.
Слушая её, я хмыкнул. Серый, Даммен и Баккен родителей, заменили мне родителей. Они воспитывали меня в рамках собственного понимания мира, общества и отношений между мужчинами и женщинами. Ингвальд, зная привычки лича и вампирши, во многом старался оградить младшего ученика от некоторых вещей, прекрасно понимая кем может вырасти мальчик, на глазах у которого людей убивать не ради самозащиты, а для ритуалов или ради питания, как это делала Асдис.
Как бы там ни было, но старомодный лич, вампирша и взращённый ими некромант, вложили в мою голову ряд понятий, касающихся норм приличий и того, как должны себя вести мужчины и женщины. Надо сказать, они серьёзно отличались от уже современных взглядов на подобные вопросы. Потому рассказ Аманды для меня звучал дико.
Пятнадцатилетние школьницы, совравшие родителям и отправившиеся «погулять» в притон наркоманов в откровенно криминальном районе, где хватает брошенных зданий, грабителей и насильников… Удивительно, что Аманда и её подруги отделались пьяной групповухой, а не оказались в одной из местных гор мусора в виде изуродованных до неузнаваемости трупов.
Сам этот наркоман-музыкант у меня не вызывал никаких эмоций, кроме гадливости и презрения. Я не оправдывал его поступок, совершенный в отношении Дуэйн, но понимал – Аманда нарвалась сама. Идя в подобные места стоит осознавать все последствия таких «прогулок» и быть к ним готовыми.