После…
Шрифт:
— Прекрасно, — он поднял бокал, — мы ждем маленького Шона!
Мэллори открыла глаза — словно фильм о счастливых днях оборвался, кассету заело. По всему телу пробежали мурашки. Возвращение в прошлое причиняло ей невыносимую боль. Каждый раз воспоминания о счастливых временах вызывали вихрь эмоций, с которыми она не справлялась. Мэллори достала еще одну бумажную салфетку из кармана, чувствуя, что слезы вновь наворачиваются на глаза. Господи, все пошло наперекосяк.
Конечно, она скучала
Раздавала суп бомжам, боролась с компаниями, использующими детский труд, выступала против производителей генетически модифицированных продуктов — все это не пугало ее.
Но оказаться снова рядом с Натаном для нее было немыслимо! Мэллори прислонилась к окну, выходящему на улицу, и долго смотрела на небо. Облака рассеялись, и свет луны озарил комнату. Она сняла трубку — как трудно далось ей это движение!
Натан ответил сразу:
— Мэллори?
— Я согласна, Натан: ты можешь приехать за Бонни раньше.
— Спасибо, — он вздохнул с облегчением, — постараюсь быть после обеда. Спокойной ночи.
— И еще…
— Да?
Она заговорила вызывающим тоном:
— Я помню все, Нат: все минуты, проведенные вместе… Помню цвет неба и запах песка, когда мы впервые поцеловались, помню каждое слово, когда я сообщила тебе, что беременна; ночи, когда мы целовались до боли в губах… Помню все, и в моей жизни не было никого дороже тебя. И ты не имеешь права говорить со мной так, как сегодня.
— Да я… я, Мэллори… — начал было он.
Но она положила трубку. Натан подошел к окну: снег все падал, крупные хлопья кружились за стеклами и опускались на карниз. Некоторое время он стоял, глядя в окно и вспоминая слова жены. Потом рукавом рубашки вытер слезы, стекавшие из глаз.
19
Грязные типы широко представлены на этой планете.
Хьюстон-стрит, Сохо.
16 декабря, 6 часов утра
Гаррет Гудрич осторожно спускался по обледеневшим ступенькам своего дома. Накануне он оставил машину на улице, и теперь ее покрывал слой снега в десять сантиметров. Доктор достал скребок и принялся убирать снег с лобового стекла; он опаздывал и потому очистил стекло только со стороны водителя. Уселся за руль, потер руки, согреваясь, вставил ключ в замок зажигания и…
— В аэропорт, пожалуйста!
Гудрич, подпрыгнув от неожиданности, повернулся — на заднем сиденье машины сидел Натан.
— Черт, Дель Амико! Не пугайте меня так больше! Как вы здесь оказались?
— Не надо было давать мне запасные ключи. — Натан покачал небольшой связкой перед носом доктора. — Вчера вечером
— Что вы здесь делаете?
— Я объясню вам по дороге — мы летим в Калифорнию.
Гудрич покачал головой.
— Вы бредите! У меня расписан весь день, я уже опаздываю, а вы…
— Я еду за дочерью в Сан-Диего, — объяснил Натан.
— Прекрасно. — Гаррет пожал плечами.
— Не хочу, чтобы она рисковала. — Натан повысил голос.
— Простите, дружище, не понимаю, чем могу быть вам полезен.
Доктор повернул ключ и включил обогреватель.
Натан наклонился к нему:
— Давайте разберемся, Гаррет. Я что-то вроде приговоренного к смерти, а вы полны сил. Надеюсь, у вас нет плохого предчувствия на ближайшие двадцать четыре часа относительно собственной жизни? Вы не видели белого сияния, когда смотрели в зеркало утром?
— Нет, — признал Гудрич раздраженно, — но я все равно не понимаю…
— Признаю, вам удалось напугать меня. Не могу шагу ступить, не думая о том, что какое-нибудь такси наедет на меня или что-нибудь упадет сверху. И вот я подумал: пока я с вами, со мной вряд ли что-то случится.
— Вы ошибаетесь. Послушайте меня…
— Нет, — бесцеремонно перебил его Натан, — это вы послушайте меня! Моя дочь не имеет никакого отношения к вашим чертовым предчувствиям. Я не хочу рисковать ею, когда она будет лететь со мной в самолете. Вы будете сопровождать меня, пока я не привезу Бонни сюда.
— Вы хотите сказать, что я — ваша страховка?! — воскликнул Гаррет.
— Точно.
Тот покачал головой:
— Вы сумасшедший. Ничего не выйдет, Натан.
— Правила изменились, Гаррет.
— Бесполезно настаивать! — твердо произнес доктор. — Я никуда с вами не поеду, Натан, вы меня хорошо поняли? Никуда.
Несколько часов спустя
Натан посмотрел на часы: рейс 211 «Американских авиалиний» прибудет в Сан-Диего без опозданий. Прямого рейса не было, им пришлось сделать крюк через Вашингтон, поэтому путешествие затянулось. Натан взглянул на доктора, сидевшего рядом: тот не спеша расправлялся с обедом, стюардесса подала его полчаса назад.
Адвокат не знал, что и думать о Гаррете: с одной стороны, с его появлением начались неприятности, но, с другой стороны, он сочувствовал доктору. Если то, что говорил о себе Гудрич, правда (а теперь Натан не сомневался, что Гаррет — Вестник), то его собственному существованию не позавидуешь: как вести нормальную жизнь с таким даром? Должно быть, тяжкое бремя постоянно видеть тех, кому суждено умереть.
Конечно, Натан предпочел бы никогда не встречать доктора — или встретить при других обстоятельствах, — но уважал в нем человека. Мужчина с израненным сердцем, пережив смерть любимой жены, отдавал тело и душу больным людям — своим пациентам!