Последнее дело дуба
Шрифт:
– А это как приглянешься ему, и о чем желать будешь, – ответила женщина. – Приходи к нему в это время как сегодня. Первое желание как договор с дубом. Время семнадцать ноль-ноль.
Обратную дорогу шли молча. Чувствовалось, что Римма Павловна, несмотря на всю браваду, все-таки устала от длительного похода, хотя не признавалась в этом.
– Римма Павловна, – осмелилась нарушить молчание Липа, когда они уже подходили к дому. – А откуда вы знаете про дуб и желания? Вы сами проверяли?
– Конечно, – уверенно ответила женщина. – Иначе, зачем бы я предложила тебе это?
– И у вас
– Естественно.
– А что вы загадывали?
– А вот это секрет. Нельзя рассказывать про желания. Счастье любит тишину и скромность. Учти это. И знай еще: как последний лист с дуба упадёт, то уснет до весны этот старый волшебник. Лето в наших краях не очень длинное. Так что, поторопись.
_
Как ни странно прозвучит, но с тех пор началась у Липы дружба с дубом.
То первое желание, что она написала на бумажке в первый раз, практически исполнилось тут же. Девушка загадала, чтоб нынешнее бодрое состояние Риммы Павловны не покидало ту никогда. И действительно, с новой прической и имиджем женщина стала и чувствовать себя лучше. Отступили куда-то старческие хвори и медлительность ног, взгляд стал светлее, а на устах чаще играла улыбка.
В минуты грусти, меланхолии, усталости Липа приходила к дубу, садилась под раскидистое дерево и мечтала. Она даже стала разговаривать с ним, как с самым близким другом, от которого не может быть секретов. И, казалось, дерево слушало ее, отвечало шелестом листвы, успокаивало качанием веток, согревало теплотой застарелой коры.
Перед уходом девушка всегда оставляла в дупле маленькую записочку с сиюминутным желанием. О самом сокровенном она почему-то стеснялась просить. Или она хотела, чтобы сначала дерево ее приняло, полюбило?
Как-то в выходной целый день лил дождь. Липе очень хотелось пойти к дубу, но непогода мешала ей. Тогда девушка села писать ему письмо, где выложила все, что накопилось в ней за целую неделю. Так завязалась односторонняя переписка.
На работе дела шли неплохо. В парикмахерской сменилось руководство. Помещение переоборудовали на современный лад, частично отремонтировали, и вместо двух кресел в нем теперь возвышалось четыре. Соответственно, вдвое увеличилось и число мастеров. Статус парикмахерской сменился на "салон", поднялись цены, а с ними и зарплата, правда, не в геометрической прогрессии. С пятидневки перешли на двенадцатичасовой рабочий день по сменному графику: два дня через два. Клиентов прибавилось.
Сначала Липа обрадовалась, что будет больше свободных дней, но потом заскучала в выходные, не зная, чем себя занять. Книги книгами, но хотелось деятельности.
Тут снова пришла на помощь Римма Павловна.
– Липочка, у тебя теперь навалом свободного времени. Знаешь, меня изводят мои соседки. Они хотят, чтобы ты поколдовала над ними.
– Так что не придут ко мне в парикмахерскую? – Липа никак не могла смириться с названием "салон".
– Деточка, ты же знаешь, какие цены там стали. Понимаю, что работаешь не на себя лично, надо кормить начальство и оплачивать аренду. Да и топтать ноги далеко старухам. От их огородов-то. Это же полдня потратить надо, чтоб сходить в парикмахерскую. Да и стеснительно им как-то. Под старый зад по салонам бегать. Может, как-то по-свойски облагородишь их на дому? Заплатят чуть меньше, но ведь без налогов.
– Да я только рада буду, если без претензий, – улыбнулась Липа.
– Да какие претензии могут быть, что ты? – всплеснула руками Римма Павловна.
– Хорошо, пусть завтра и приходят. Я выходная. Только не все сразу.
– Ладно, очередь им установлю, – улыбнулась женщина.
За два дня Липа подстригла, перекрасила и навела шарм на добрую женскую половину с их улицы. Затесалось и несколько пожилых мужчин, к которым девушка отнеслась с большим рвением, ибо мужские прически разнообразием не отличались, но и тут нашлось поле деятельности для фантазии мастера. А уж Липа постаралась на славу. Ни одной стрижки не повторила, ни одной головы не оставила без индивидуальности. Тут ее вдохновение и мастерство раскрылось как цветок в солнечную погоду.
А на утро рабочего дня Липу ждал разнос.
– До меня дошли слухи, Липа. Как ты посмела? – кричала Светлана Вадимовна, новая владелица салона и начальник по совместительству.
– Что такого я сделала? – искренне недоумевала Липа.
– Ты отбиваешь у салона потенциальных клиентов. И еще спрашиваешь, что ты такого сделала?
– Светлана Вадимовна, да эти старушки ни в жизнь не пойдут в салон, – попыталась оправдаться девушка. – Им дорого тут, да и далеко. Некоторые дальше своего огорода и в магазин на окраине никуда не ходят. Тут я вам не конкурентка.
– Это как посмотреть, – сверкнула глазами начальница. – Где старушки, там и другие пойдут, как узнают, что ты по дешевке услуги предоставляешь. Может, ты свой салон откроешь и будешь там благотворительностью заниматься? Будешь за аренду платить, налоги, за сотрудников отстегивать, оборудование и материалы закупать из своих денег? Меня интересует, где ты инструменты взяла для своей деятельности?
– Только старые ножницы, которыми тут не пользовались, – ответила Липа, давясь от подкативших слез.
– Это уже попахивает воровством, – припечатала Светлана Вадимовна.
– Я их вернула, – опять слабо попыталась защититься Липа.
– Еще раз услышу о твоей внерабочей деятельности – вылетишь пробкой с работы, – прошипела начальница. – И с сегодняшнего дня буду проверять сумки. У всех! Чтоб ничего не тащили отсюда.
Последние слова Светлана Вадимовна добавила громче, но ее грозные крики и так все слышали.
– Допрыгались, все из-за тебя, – шепотом змеи произнесла одна из коллег, Марина, едва Липа, сдерживая слезы, подошла к рабочему месту.
Хлопнула входная дверь, и показался первый клиент. Все чинно встали навстречу.
Молодая хорошо одетая женщина, немного в смущении от того, что ее встречают сразу четыре мастера, пробежала глазами по лицам мастеров и направилась к креслу Липы.
– Простите, этот мастер пока не работает, – ринулась навстречу начальница. – Прошу пройти к этому креслу.
Липа парализовано застыла. Она поняла, что ее наказывают. Ведь зарплата полностью зависела от количества обслуженных лично ею клиентов, она получала проценты с предоставленных услуг. А в будние дни посреди лета – поры отпусков и дач, не всегда можно было похвастаться обилием народа.