Последнее лето ярла Ульфа
Шрифт:
Но ее боевой вид не произвел впечатления на семерых. Они умели считать. Семеро опытных воинов в хорошей броне. А против них один старый хускарл и две женщины. Еще кто-то был снаружи, но эти не в счет. Хозяйка и вторая жена здесь, в заложниках. Никто не рискнет.
— А нам кажется, что он ошибся, хозяйка. Мы думаем: ты нас просто не распробовала.
— Уходите! — тем же ледяным тоном велела Гудрун. — Вас сюда не звали!
— А по-моему, как раз звали, — вмешался другой воин. Такой же наглый и даже покрупнее, чем вожак. — Вот он звал! — Здоровяк вытянул из ножен меч и указал им на Гнупа. — Мы проделали немалый путь. Кто-то должен за это… заплатить! — Здоровяк ухмыльнулся. — Объясню тебе, если ты не поняла…
— Пусть тебе заплатит тот, кто тебя послал! — перебила его Гудрун.
И попала в точку.
Пятеро быстро переглянулись и разом обнажили мечи.
Гнуп и Гудрун тоже.
Но пустить клинки в дело никто не успел.
Хлопок, глухой удар, и главный в семерке перехватил меч в левую руку. Потому что предплечье правой насквозь прошила стрела.
— Следующая войдет тебе в глаз! — весело пообещала Заря. — Выбирай: в правый или в левый?
Ее звонкий задорный голос сработал лучше, чем любая угроза.
Голос и наложенная на тетиву стрела.
— Ты пролила кровь… — прорычал главный.
— Ага! — охотно согласилась Заря. — А ты везунчик. Обычно я сразу убиваю, когда мне грозят железом. И наверняка успею убить троих раньше, чем ты скажешь «ты мне должна» или вон те двое у входа прикроют вас щитами. А может, и четверых положу. Объясню вам, если вы не поняли. Вы — легкая добыча. Только дернись, здоровяк, и ты отправишься в Хель, ведь вряд ли в Валхаллу возьмут убитого женщиной. Сначала ты, потом ты, говорливый, а потом ты, рыжий. Или первым будешь ты, щекастый, если рискнешь бросить в меня меч? Давай, бросай, что же ты?
Несколько секунд напряженного ожидания…
И главный принял решение.
— Мы уходим, — сказал он.
— Ага! — сказала Заря. — Иди!
Зря он решил, что ее так легко обмануть.
Граненый наконечник стрелы с хрустом проломил лоб главаря. А другая стрела мгновением позже пробила сердце разговорчивого здоровяка. С такого расстояния кольчуга — не помеха. Третья стрела полетела не в рыжего и не в толстяка, а в одного из тех, кто держал вход. Пробила шею насквозь.
Четверо оставшихся были опытными воинами. Но когда вожак сказал «уходим», они расслабились. Перешли из состояния «атакуем» в состояние «выдохнули». И этим подарили Заре еще две секунды. А две секунды — это еще две стрелы.
Но одна прошла мимо. Рыжий успел увернуться. Вернее, отскочил так, что между ним и Зарей оказалась Гудрун. Это спасло бы его, если бы он не забыл о том, что у Гудрун тоже есть жало. Стремительный выпад, и меч прошил ему горло. Муж обучил Гудрун немногим ударам. Но именно этим она овладела в совершенстве. Укол и отскок. Повторить пять тысяч раз. Этого должно хватить, сказал муж. И был прав. Рыжему хватило.
Толстяка принял Гнуп. Три Пальца был немолод и вряд ли мог биться много часов, как пятнадцать лет назад. Но на пятнадцать хороших ударов его хватало наверняка…
Пятнадцати не понадобились. Уже вторым ударом он надрубил противнику правое запястье, следующим перебил голень и добавил ему, уже падающему, на обратном движении меча в переносицу. Гнуп потерял в выносливости, но не в силе и умении.
Предпоследний недруг успел сообразить, что дела скверные. И выскочил на двор. А вот вот последний проявил храбрость. Или понял, что сбежать не удастся, и решил встретить смерть лицом к лицу. Так или иначе, но он повернулся спиной в выходу…
…И тут же получил рогатиной в поясницу. Удар не пробил кольчугу, однако толкнул несостоявшегося наемника вперед, тот споткнулся о тело соратника и воткнулся бы лицом в пол, если бы не успел подставить щит. Лицо он спас. Но жизнь бы все равно потерял, если бы не рявк Гнупа:
— Живьем!
И наконечник рогатины не воткнулся в позвоночник, а всего лишь уперся в затылочную ямку пониже края шлема.
Враги кончились. Сбежавшего тоже приняли на рогатины. Победа.
Сестры по браку посмотрели друг на друга и одновременно улыбнулись. Муж может ими гордиться.
Гудрун, однако, сразу нахмурилась. Семеро хускарлов — немалая сила. Успей они изготовиться к бою, неизвестно, как бы обернулось.
«Надо подарить богам пару петухов, — подумала Гудрун. — Нет, лучше барана».
Но это потом. Сейчас надо выяснить, кто их послал.
— Гнуп! Ты цел? — спросила Гудрун.
— Похоже на то, — старый воин помотал головой. Все произошло так быстро… И так просто.
Гнуп поглядел на раскрасневшихся женщин и снова покрутил головой. В шее что-то похрустывало. Возраст. Обычное дело. А вот то, что сейчас случилось, совсем не обычно. Глаза видят, но не верят. Обе хозяйки целехонькие, а враги мертвы. Даже добивать не требуется. Так валькирии убивают. Сразу насмерть.
— С этим поговоришь? — Гудрун показала на выжившего.
— Да, госпожа. Что он должен сказать?
— Кто послал.
— Кто и зачем, — вмешалась Заря. — И есть ли другие. И будут ли.
— Да, госпожа, — Гнуп слегка поклонился уже Заре.
И подумал, что спросить о том, есть ли другие, он сам бы не догадался. А вопрос очень правильный. В усадьбе же постоянно чужие бывают. Да и своих подкупить можно. Или припугнуть.
— В кузню его тащите, — велел Гнуп скрутившим пленника бондам. — И приготовьте там… Знаете как?
— Знаем, — пробасил один из бондов, Берси Собака. Это он пырнул пленника рогатиной. — Главное — убиться не дать.
— Верно мыслишь, — одобрил Гнуп. — Пойду переоденусь, госпожи. Одежку замараю, жалко.
[1] Нагльфар
[2] Одаль