Последнее наступление Гитлера. Разгром танковой элиты Рейха
Шрифт:
Начавшаяся оттепель изрядно замедлила переброску танковых дивизий. 13 февраля из 8-й армии и штаба группы армий «Юг» сообщали, что, «возможно, наступление придется отложить на один день». Генерал-лейтенант Грольман тут же передал это известие генерал-майору Гелену.
Немецкие танковые колонны готовятся к операции «Южный ветер»
На тот момент разведке 8-й армии удалось выяснить, какие советские силы должны были противостоять ей в предстоящем наступлении:
«Мы исходим из того, что в глубине плацдарма находятся поддерживаемые танками силы IV гвардейского механизированного корпуса, в то время как восточнее Грана располагаются части двух оперативных корпусов 6-й гвардейской танковой армии, IX гвардейский
Танковый корпус „Фельдхеррнхалле“ совместно с 44-й имперско-гренадерской дивизией „Магистры Тевтонского ордена“ начнет наступление на северо-восточном участке. 46-я пехотная дивизия должна взять Вел Лудинце, 211-я пехотная дивизия — окрестности Кета, а танковая группа корпуса „Фельдхеррнхалле“ — окрестности Фарнада. В районе Немет-Шельдина и Барта удар по противнику будет нанесен с двух флангов. Высоты к югу и юго-востоку от Немет-Шельдина, а также часть речки близ Барта находятся под усиленным прикрытием вражеской пехоты и противотанковой артиллерии, которая должна быть уничтожена силами I танкового корпуса СС. Для этого надо выйти к ним в тыл с юга. Наступление надо осуществлять стремительно и неожиданно. Для этого I танковый корпус СС еще ночью накануне наступления расположится на стратегическом плацдарме между Нойхойзелем и чуть восточнее Надьшурани. Оттуда он выйдет на исходные позиции северо-западнее Фарнада. Во втором рывке он должен перенести эпицентр сражения на высоты, лежащие к востоку от Кёбёлькута, чтобы впоследствии создать тактические предпосылки для наступления в направлении Грана. Надо избегать боев в самом Кёбёлькуте, но следует взять его, блокировав силы противника с юго-востока.
Затем I танковый корпус при поддержке пехотных частей должен атаковать на отрезке Мусла — Бела. При этом пехота имеет задание взять жилые кварталы, расположенные на восточных и юго-восточных высотах. После этого они должны завладеть Либадом и Белой. Как только поступит команда из танкового корпуса „Фельдхеррнхалле“, дивизии должны перейти в оборону, чтобы отразить вражеское контрнаступление».
Кроме этого, предусматривались следующие «параллельные» мероприятия:
«а) Накануне наступления 271-я народно-гренадерская дивизия вместе с несколькими дежурными частями должна занять небольшой плацдарм по Дунаю близ Грана, введя тем самым противника в заблуждение относительно действительного места начала наступления.
b) Усиленной полковой группе из состава армейской группы Балка следует в первую ночь после начала наступления создать плацдарм на другом берегу Дуная, юго-западнее Грана. Это позволит установить непосредственную связь между частями, сражающимися как к северу, так и непосредственно к западу от Грана.
I танковый корпус с тактической точки зрения должен следовать указаниям командования 8-й армии. Но при этом оба танковых корпуса СС продолжат действовать самостоятельно, не подчиняясь друг другу».
Последнее указание, казалось, было само собой разумеющимся. Оно нашло упоминание в журнале боевых действий скорее всего потому, что две дивизии I танкового корпуса СС действовали на слишком большом расстоянии друг от друга, а корпус «Фельдхеррнхалле» при этом продолжал быть «сжатым кулаком». Данное обстоятельство, естественно, тут же вызвало кучу нареканий у командования 6-й танковой армии СС. В любом случае в 18 часов группа армий сообщила телеграммой в Верховное командование сухопутных войск о готовности начать операцию «Южный ветер».
Тем временем в штабе I танкового корпуса СС доложили о результатах разведки, касающихся возможностей наступления по линии Комаром — Нойхойзель. Командование 8-й армии дополнило эти сведения оценкой местности, в которой сообщалось о «возможных трудностях использования танковой техники в связи с наступившей оттепелью и, как следствие, заболачиванием или полным затоплением прибрежных низин». Но при этом сам штаб танкового корпуса дважды (в 10 и 12 часов) информировал о том, что «наступление при любых обстоятельствах должно было начаться 17 февраля в 5 часов утра». При этом штаб также сообщал о повышенной активности советской авиации в районе Грана, предполагая, что там проводилась срочная авиаразведка позиций. Сами же немецкие летчики смогли увидеть около 25 советских танков, сосредоточенных на северо-западном участке плацдарма близ Левы. Вслед за этим командование 8-й армии получило приказ в срок до 15 февраля сообщить, «какие дополнительные мероприятия предприняты, чтобы в ходе операции „Южный ветер“ предотвратить вражеское наступление в районе Левы». Почти сразу же последовал ответ, что для подготовки отвлекающего
Одновременно с этим в штаб группы армий из армейской группы Балка сообщали, что вечером первого дня наступления на северный берег Дуная будет переброшена самая мощная полковая группа 96-й пехотной дивизии (группа «Сигнал»). «Она должна создать плацдарм предположительно в окрестностях Эбеда, если к тому моменту передовым частям 8-й армии удастся занять территорию плацдарма близ так называемого Парижского канала». Если бы наступление осуществлялось не столь быстрыми темпами, то «армейская группа дождалась бы наступления темноты для осуществления собственной операции». В штабе группы армий «Юг» традиционно делали ставку на эффект неожиданности, но при этом предпочли проинформировать штаб 8-й армии о планах армейской группы Балка. Командование 8-й армии в ответ обратило внимание на то обстоятельство, что «аэросъемка окрестностей Парижского канала и плацдарма к северо-востоку от Грана показала, что из-за оттепели наводнение и затопление ряда местностей стали значительной преградой, которая может весьма существенно затормозить развитие наступления».
Но при этом атака боевой группы «Сигнал» была подготовлена настолько хорошо (с точки зрения немцев), что она могла начаться в любой момент — необходимо было лишь отдать соответствующий приказ. Однако наступление при свете дня могло повлечь за собой большие потери в составе группы, а потому Балк продолжал настаивать на ее использовании ночью или поздним вечером, даже если это затормозило бы ее наступление на сутки.
Интересна в данной обстановке позиция командования 6-й танковой армии СС, которое оставалось некой «безмолвной инстанцией» и фактически никак не принимало участия в планировании операции «Южный ветер». Подобное положение совсем не устраивало начальника штаба 6-й армии генерал-майора Ваффен-СС Кремера. Используя свои каждодневные контакты с командованием группы армий «Юг», он пытался повлиять на ход планирования предстоящей военной операции, в которой его не устраивало очень многое. Во-первых, его смущало, что танковая армия окажется разделена. Во-вторых, он считал неприемлемым бросать в бой еще не до конца укомплектованные части. В-третьих, он ориентировался на «большое решение», которое было предписано Гитлером, а отнюдь не на локальные операции в районе Грана. Участие новых танковых дивизий СС в операции «Южный ветер» он считал опасным хотя бы еще потому, что оно полностью дезавуировало бы факт наличия в Венгрии танковых корпусов СС. Участие их в не самых крупных боевых действиях поставило бы крест на всей маскировке, которую немецкие танкисты тщательно сохраняли еще с Франкфурта-на-Одере. В первые же дни боев советскому командованию стало бы ясно, что, несмотря на все кодовые названия, I танковый корпус СС находится отнюдь не под Берлином, а в Венгрии. Не надо было быть великим мудрецом, чтобы понять, что где-то поблизости находился и II танковый корпус СС, входивший в состав все той же 6-й танковой армии. Но эти возражения эсэсовского генерала не возымели никакого действия на армейские чины. Собственно, у штаба группы армий «Юг» не было никакого выбора — он был по рукам и ногам связан приказом Гитлера. Все должно было идти по уже согласованному плану.
В ночь с 15 на 16 февраля, то есть за день до начала операции «Южный ветер», танковая группа из состава корпуса «Фельдхеррнхалле» начала «ложное» наступление северо-западнее Лева. Поддерживающая данное наступление усиленная полковая группа 271-й народно-гренадерской дивизии смогла почти сразу же закрепиться на восточном берегу речки Гран (не путать с городом), перерезав железнодорожную линию, которая связывала позиции 2-го Украинского фронта с Левой, Тимаце и Козмаловце. Для подавления советских контратак, предпринятых утром, в ход было брошено множество немецких самолетов.
Тем временем в армейской группе Балка приняли решение перебросить под Гран имевшуюся в их распоряжении батарею ПВО из состава 15-й зенитно-артиллерийской дивизии. Данный факт мы упоминаем только затем, чтобы показать, насколько «мелким» стал стиль командования Балка после того, как он не смог удачно осуществить ни одну из операций «Конрад». К февралю 1945 года влияние на командование группы армий «Юг» оказывали уже другие люди (не стоит забывать, что в Венгрию еще не прибыл «легендарный» Зепп Дитрих — «гладиатор Гитлера»). А самого Балка волновали уже отнюдь не грандиозные стратегические задачи. Его беспокоило, что по Дунаю шла большая паводочная волна (около 3,5 метра высотой), которая должна была достигнуть его позиций в ближайшие несколько часов. Естественно, это существенно затрудняло наступление боевой группы «Сигнал».
Но это не мешало готовиться к началу операции «Южный ветер». Казалось, приготовления к ней шли как по часам. В данной ситуации случилось даже уникальное событие — наступление было решено перенести на час раньше. Впрочем, настроение командованию группы армий «Юг» «портило» наводнение, которое превратило окрестности Парижского канала в непроходимую жижу. В итоге было решено, что танковые части будут более активно использоваться при наступлении в западном направлении.