Последнее предсказание Тауки
Шрифт:
– Теперь вы муж и жена. Родные, можете поздравить молодых, - быстро вставил регистратор в образовавшийся промежуток, решив не дожидаться, пока мы снова примемся целоваться. Опытный, похоже.
Потом был обед: горы еды, сверкающие огнем фужеры, такие длинные столы, что я не видела сидящих на том конце зала, и бесконечные вереницы официантов с переменами блюд.
– Инжу, ешь, - шептал Томирис одним уголком губ, а другим улыбался шуткам свадебного церемониймейстера, снующего между нашим столом и ближайшими гостями, естественно, самыми важными. Малозначимых гостей размещали далеко
Мы переждали шквал поздравлений, подарков и тостов, а потом гости во главе с нами перешли к танцам.
С удивлением я обнаружила, что небо темнеет. Не ожидала, что время пролетит так быстро. Томирис пригласил меня на первый вальс вечера и мы кружились с ним, в каком-то радостном безумии - и мне казалось, наши ноги вот-вот оторвутся от паркета и мы поднимемся вверх.
Хорошо бы прямиком в спальню.
Я снова покраснела, надо же, какие мысли лезут в голову. Самое поразительное – всего три дня назад я думала о куда более неприличных вещах, думала отвлеченно и уверенно, с анатомической дотошностью – и хоть бы хны, а сейчас как совсем юная девушка, бросаюсь в краску даже при мысли о простом поцелуе…
– Инжу, мне жутко хочется узнать, о чем ты думаешь, когда так мило краснеешь? – поинтересовался Томирис, но судя по довольному взгляду, на самом деле он прекрасно догадывался, о чем.
– Скажи мне.
Я покачала головой.
– Скажи.
– Нет.
– Скажи-и-и
– Ни за что!
– Я все равно у тебя выпытаю, - что-то прикинув в уме, пообещал он и, мама дорогая, я ни секунды не сомневалась, что к концу ночи он узнает от меня все, что только захочет знать. Услышит все. Получит все… Все, что угодно.
– Двигайся, Инжу, - проворковал он, продолжая кружить меня по узорчатому паркету.
Когда музыка смолкла, мы не сразу остановились, а сделали еще пол оборота, как дорабатывающая завод пружина. Одновременно. Смешно было, жуть!
– Господин Хайде, прошу прощения.
Вытянувшийся среди ближайших пар служащий в темно-синей форме и фуражке явно испытывал неудобства оттого, что вынужден был вмешаться и остановить танцы, но приказ есть приказ и он продолжал. – Срочное дело, господин Хайде, у меня на руках приказ короля. Велено немедленно доставить. Вам велено немедленно явится к королю. Прощу прощения.
Томирис моментально превратился в высокомерную каменную статую, чьи эмоции крепко заперты внутри. Кажется, даже лежащая на моей талии рука стала в несколько раз тяжелей.
– Инжу, извини, - пробормотал он, пристально смотря на служащего. Мне того даже жаль стало, потому что гонцов, несущих дурные вести никогда не любили. Но приказы короля не обсуждаются и должны исполняться, даже если Томирису придется ради этого оставить свою собственную невесту в одиночестве праздновать их совместную свадьбу.
Через несколько секунд Хайде исчез, исчезла его рука, исчезло даже тепло его прикосновения, а меня обступила толпа желающих потанцевать и, конечно же, посочувствовать.
Время, как ни в чем не бывало, летело себе дальше. Кружились радостные пары, церемониймейстер продолжал устраивать веселые конкурсы, правда, совершенно исключив из своей программы упоминание жениха с невестой и все тосты с поздравлениями. Действительно, опытный…
А меня ждало сочувствие в неприлично огромных количествах. Такое многослойное, такое цепкое, как веревочная ловушка, в которой барахтаешься, как муха в паутине, а в результате только сильнее запутываешься. Сначала меня веселила вся эта жалость и чуткое сожаление, которое мне поминутно высказывали. Потом оно стало надоедать. Потом злить.
Когда время перевалило за полночь, я поблагодарила за танец очередного кавалера, чуть ли не на коленях умолявшего забыть о происшедшей неприятности и веселиться в свое удовольствие (хотя как тут забудешь, если каждые две минуты кто-нибудь случайно напоминает?) и прямым ходом направилась к ближайшему официанту с подносом в руках.
Шампанское пилось, как вода.
– Разрешите составить вам компанию?
Рядом появился Викас, высокий хлыщ, репутация которого была такой же чистой, как труба камина в моей комнате. Его привлекала каждая девушка, вышедшая из юной поры, соответственно, ставшая доступной. Сегодня он танцевал со мной несколько раз и каждый раз мне приходилось чуть ли не силой вырываться из его липких объятий на грани приличия.
Сейчас я не успела ответить, потому что тянулась за следующим бокалом. Присосавшись к нему, я безразлично махнула рукой – нет сил отвечать на банальность.
– Милая моя, кто же так пьет шампанское? Залпом, как в подворотне! Это же не вода!
Рядом появилась мама, похлопала меня по руке и низко наклонившись, прощебетала в ухо: «Не волнуйся, он тебя не бросил». Она хотела что-то прибавить, но ее партнер, мужчина с лицом, похожим на жеваную бумагу, которого я уже пару раз видела в ее обществе, нетерпеливо дернул маму за рукав и она, быстро извинившись, ушла.
Я потянулась за очередным бокалом. Он меня не бросил? Нет, конечно, я и сама понимаю, что так нужно – работа, приказ короля, наверняка случилось что-то ужасно срочное и никак нельзя было отложить решение какого-то важного дела. Но мне все равно очень больно. И плохо. И обидно.
И я не знаю, что делать, потому что не готовилась ни к чему подобному. Даже в голову не приходило подобной возможности развития свадебного вечера!
К счастью, шампанское имеет свойство отлично повышать настроение при любых обстоятельствах. После третьего бокала мне стало куда веселее и у меня получилось, наконец, игнорировать сочувствующие и тем более злорадные взгляды.
Голова кружилась, и я уже не знала – от шампанского ли? От танцев? От комплиментов, которые мне безостановочно шепчет Викас, который уже непозволительно долго от меня не отходит? Ну, неважно…
Казалось, мы танцевали с ним не меньше часа. Я почти оглохла от музыки и почти задохнулась от жары, а ноги налились свинцовой тяжестью.
– Выйдем на террасу, - услужливо предложил Викас, слегка поморщившись, когда я в очередной раз наступила ему на ногу. Сложно, знаете ли, ловко перебирать ногами, когда они весят тонну.