Шрифт:
Девушка сидела в своих покоях, завороженным взглядом смотря на яркую луну, освещавшую эту темную ночь. В её небесных глазах отражался свет серебристого ночного светила, вокруг которого стайками плясали звезды, скрашивая его одиночество. А вот одиночество девушки некому было скрасить. Вот уже долгие годы она возвращалась в пустые комнаты и проводила там бессонные минуты и часы. В её распахнутое окно редко залетал приблудный ветерок, так сильно напоминающей юной асинье её мужа. Он был таким же переменчивым, таким же юрким и неуловимым, как ветер, с непредсказуемым характером и холодным, обманчивым нравом. И страх перед ним заселял чужие души, так и не сумев проникнуть в сердце единственной
Но все это прошло со временем, разговоры утихли, а вот слухи о её муже остались, но асинье они не были важны. Главную правду о нем знала только она. Правду, которую, не видели или не хотели видеть другие. Его душа была переполнена горькой обидой, что со временем переросла в ядовитую ярость и потаенную в самых дальних уголках души, ждущую своего часа, жажду мести. Всю свою жизнь он прожил в тени старшего брата, забытый отцом, и только матерью безгранично любим. Он так старался доказать, что он достоин трона не меньше, чем любимый брат, старался доказать это в первую очередь отцу, нежели матери. Но в итоге все эти старания погубили его самого. Вместо отцовского уважения или хотя бы чистой надежды и веры он добился лишь черной пропасти, в которую сорвался, в которую падал, раскинув руки и постепенно исчезая в рутине сверкающих созвездий.
Слезы с того дня не покидали ни на секунду его милую жену, когда она узнала о смерти мужа от его матери. Его мать единственная, кто действительно скорбел по нему, кто хранил каждый его взгляд и улыбку в своем сердце. И только у его матери юная асинья смогла найти понимание и утешение.
Но и с этого момента прошло много времени, и совсем недавно стало известно, что непокорный принц, величайший лжец всех Девяти Миров, её любимый муж жив. Что - то в её сердце тогда словно оборвалось, она не могла поверить в это. Он все это время был жив, все это время он дышал, он помнил о ней, а она оплакивала его в их комнатах, сжимая в руках обручальное кольцо в виде изумрудной змейки - именно его много лет назад, перед алтарем, юноша так нежно надел на её тоненький палец.
Но он жив. Её ожидания с каждым днем становились все невыносимей. Она молила небо, чтобы тот, кого она потеряла однажды, вернулся к ней снова, живой и здоровый. Но слова, произнесенные Всеотцом и случайно услышанные ею, перечеркнули все её надежды.
– Он устроил войну в Мидгарде, он унес жизни невинных, он заслуживает наказания, - заявил тогда Один своей жене - его нежной матери. Слезы из её глаз предательски скользнули по щекам, а Один лишь молчаливо стоял возле, не смея сказать ещё хоть слово.
Асинья поспешила вновь в их покои, с рыданиями упала на кровать, понимая, что наказание для её мужа неизбежно.
***
Завтра, уже завтра он вернется в Асгард. Завтра она увидит его снова после стольких лет тоски по нему. Девушка терпеливо ждала приближения рассвета, умоляя время поторопиться. Луна стала её ночным союзником, её другом. В эту ночь девушка шептала луне, шептала звездам, шептала тихой прохладной ночи, шептала летящему ветру, шептала его имя. Его прекрасное имя, сходящее с её медовых губ, дарило ей улыбку и тепло. Его имя, которое она бережно хранила в своем сердце и которое так
Настал этот день, настал этот час. Сегодня она вновь заглянет в его зеленые глаза, с вечно горящим в них огоньком хитрости, в глаза, которые содержат в себе толику радости, толику печали. В эти родные глаза, которые всегда проникали в её душу, подчиняли своей воле.
Во дворце собрался народ, чтобы приветствовать старшего принца Тора, который возвращается в Асгард с опасным преступником, разрушителем миров. Юная асинья стояла рядом с его матерью, крепко сжимая её теплую руку. Дыхание девушки дрожало и сбивалось, от волнения кружилась голова, а ноги чуть подкашивались. Но она стойкая, она выдержит, и как бы не было страшно, как бы сердце не билось в груди, она обязана быть сильной. Ради него. Обязана.
Толпа, галдевшая в начале этого всеобщего собрания, внезапно притихла и расступилась в разные стороны. Там, по мраморному полу, стукая каблуками, шел Тор, ведя своего сводного брата. Его руки скованы цепями, его рот закрыт железной маской, не позволяющей сказать ни слова. Его костюм был заляпан грязью, его сапоги были в пыли, его черные волосы спутались и налипли на высокий лоб, а лицо его было разбито. На переносице виднелся ещё не совсем затянувшийся шрам, над правой бровью просвечивалась ещё одна царапина с застывшей в ней кровью, на лбу красовалась почти спавшая болячка, оставляя на его коже бледное пятно, которое вскоре тоже пропадет.
Они прошли мимо людей, направляясь к трону Всеотца. Асы перешептывались, разглядывая младшего принца с головы до ног, и боязливо сторонились, когда Тор вел его мимо них. Они все ещё его боятся, все ещё сторонятся его, зная, что маг способен даже на мысленное внушение своей воли. Однако, бояться им в данный момент нечего. Его взгляд полностью поник, опустошен, не имеющий в себе никаких эмоций. Он поверженный…И сейчас асы сторонятся его намного больше, чем раньше, и от этого не меньше презирают. Он все тот же отброс Асгарда, все тот же приемыш из Ётунхейма, все тот же чужак, все тот же изгнанник в глазах народа.
Тор вместе с братом приблизились к трону.
– Отец, - старший принц учтиво поклонился, младший стоял, гордо задрав голову, пристально глядя на царя. Теперь Один для него лишь царь, не более…
Его жена и мать стояли на ступенях возвышения перед троном. Мама медленно спустилась к сыновьям, обняв старшего, а затем прижав к себе младшего. Локи лишь положил голову ей на плечо, по-прежнему не выражая эмоций.
Его жена приспустилась к нему, осторожно, шаг за шагом, дрожащей походкой приблизилась к израненному ослабшему мужу, к побежденному, не состоявшемуся царю, но к родному, близкому и любимому во всем мире. Она взглянула на него глазами полными горьких слез, и он, увидев её заплаканную и печальную, первый подался на встречу. Она не могла подойти к нему без его разрешения, даже сейчас, не видя его столько времени. Она ни разу не посмела ослушаться его. Она не придет, пока он не позовет.
Она ухватилась за его шею и уткнулась в его плечо, а он, не имея возможности прижать её к себе, лишь потерся виском о её висок, и зажмурил глаза, боясь, что вот-вот прольются слезы. В душе он корил себя за то, что так долго позволил себе быть без неё, за то, что принес ей столько страданий, за то, что однажды влюбился в неё. Ведь его любовь приносила ей только отчаяние, только боль. Но он не знал главного. Для неё быть с ним - означает жить. Все это время она выплакивала свои слезы, боялась мысли, что навсегда потеряла его, но где - то глубоко в душе была счастлива, что именно он пришелся её сердцу, что именно он тот первый и единственный, кто был в её жизни. Он для неё - всё.