Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Последние дни фашистской империи
Шрифт:

– А помните, – вдруг сказал Савельев, – лужу?

– Какую лужу?

– А в Кубинке, на передовой, где мы барахтались в ноябре тысяча девятьсот сорок первого года, шестьдесят два километра от Москвы…

В это время в соседней компании офицеров, шагавших, как и мы, по Берлину, также послышалось: «А помнишь…» Там тоже вспоминали: о боях сорок первого года за завод «Пишмаш» в Ленинграде. И вообще слова эти: «А помнишь…» – то и дело звучали на улицах, как эхо, носились по Берлину. В тот день память с особенной охотой возвращалась к пережитому. Да, было несравненное очарование в том, чтобы, шагая среди закопченных, простреленных стен Берлина,

вспоминать горькую славу первых годов войны.

Дольше всего я стоял у Бранденбургских ворот. Я старался припомнить: что же они мне напоминают? Почему так мучительно и сладко щемит сердце, когда я смотрю на них?

И вспомнил: Ленинград, блокада. Нарвские ворота!

Очень похоже. Такие же классические колонны, так же выщербленные снарядами, такая же битая скульптура наверху, а вокруг площадь, так же истыканная снарядами и бомбами, и в самых воротах – такая же мощная, высокая баррикада. И немцы стояли от Нарвских ворот так же близко, как на днях наш фронт от Бранденбургских. Но немцы стояли три года, а мы несколько дней. И немцы так и не дошли до Нарвских ворот, а мы вот стоим и поглаживаем колонны Бранденбургских ворот, и Савельев говорит:

– Это жемчужина моей коллекции…

15

Берлин капитулировал в три часа дня. Сдался весь гарнизон – от шестнадцатилетнего фольксштурмиста до генерала артиллерии Вейдлинга. Мне пришлось читать в некоторых очерках, что генерал Вейдлинг в момент его пленения имел якобы угрюмый и злобный вид. С этим невозможно согласиться. По моим наблюдениям, наружность Вейдлинга в этот момент выражала глубокое удовлетворение. И это удовлетворение он испытывал не по каким-нибудь там высоким мотивам принципиальной убежденности или же военной целесообразности, а по причине, которую сам он излагает так:

– Хотя я и был командующим обороной Берлина, положение в кругах Имперской канцелярии было таково, что, после принятого мною решения о капитуляции, я почувствовал себя в безопасности, только оказавшись у русских…

Самый день капитуляции, 2 мая, был отмечен новой ложью Геббельса, последней ложью его. Уже немецкие солдаты складывали оружие, уже берлинские дома густо забелели флагами капитуляции и на углу Фоссштрассе и Герман-Герингштрассе я увидел старого немца, который восклицал, не обращаясь, собственно, ни к кому, а так, в пространство:

– О, как тихо! О, как тихо! Сколько лет мы не знали этой тишины!…

И, вытянув длинную, худую шею, старый немец слушал тишину Берлина, как любимую полузабытую музыку. На его морщинистом лице было наслаждение меломана.

А Геббельс в своем воззвании, которое вышло утром того же 2 мая, писал, что «героические защитники Берлина успешно отбивают атаки русских…».

Во лжи фашизм родился, во лжи существовал он, и ложью прозвучало его предсмертное хрипенье.

В Новой имперской канцелярии, среди книг, которыми были забаррикадированы окна, было довольно много описаний грабительских гитлеровских походов: «Завоевание Норвегии», «Покорение Украины», «Победа в Африке». Немцы издавали их пышно. Какое-нибудь бандитское нападение на беззащитную Данию подавалось как новая «Илиада».

В книге «Поверженная Польша» я прочел любопытный эпиграф, принадлежащий перу генерал-фельдмаршала Кейтеля. Когда-то Германию называли страной философов. В фашистской Германии их роль заняли строевые офицеры. Кейтель писал:

«Гете сказал, что гром французских пушек в битве при Вальми изменил историю мира. Великий поэт ошибался. Историю мира изменил гром немецких пушек в сентябре 1939 года».

Этот афоризм армейского мыслителя выглядел довольно забавно в день 2 мая среди руин раздавленного Берлина.

Еще забавнее выглядел сам автор этого проницательного соображения. Я увидел его через несколько дней тут же, в Берлине, когда он нетвердой рукой выводил свою подпись под актом о безоговорочной капитуляции Германии.

Но об этом – в следующей главе.

II. КАК ОНИ КАПИТУЛИРОВАЛИ

1

В ночь на 8 мая я получил бумагу, которую сохраняю как драгоценную реликвию:

«Предъявителю сего, писателю Славину Л. И., разрешается присутствие и работа на аэродроме и в залах заседания на особом мероприятии, проводимом командованием 8 мая 1945 года».

В таких деликатных выражениях было обозначено величайшее историческое событие: акт подписания капитуляции Германии.

Мы, группа военных корреспондентов, несколько взволнованные предстоящим зрелищем, с утра поехали на берлинский аэродром Темпельгоф. Там мы будем присутствовать при встрече с делегациями союзников. Там же мы увидим прибытие уполномоченных побежденной Германии.

Мы жили в те дни на юго-востоке Берлина, в пригороде Кепеник, в той части его, которая теряет городской характер и переходит в дачный поселок на берегу реки Дамм. Кепеник принадлежит к числу так называемых внешних кварталов Берлина. Несколько лет назад фашисты, отдавшись своей страсти к «колоссальному», включили в черту большого Берлина четырнадцать прилегающих районов, прибавив, таким образом, к шести с половиной тысячам га старого Берлина еще восемьдесят одну тысячу га нового, после чего Берлин превзошел по территории Нью-Йорк и Лондон, что дало нацистам пищу для нового хвастовства.

Кепеник сохранился целым, как и все почти внешние кварталы. Буря войны прошла по Берлину, не тронув его пригородов. Вокруг коттеджей цвели сады. Узкие улицы были полны народу. Берлинцы без конца сновали взад и вперед. Главным образом – женщины. Мужчин почти не видно было, одни старики и инвалиды. Все с корзинками.

В Берлине царил ажиотаж насыщения.

Возле продовольственных лавок, так называемых Lebensmittel, стояли очереди. Здесь происходила продажа продуктов по карточкам, организованная советским командованием. И то выражение удовлетворения на лицах берлинцев, которое нас поражало прежде всего, вызвано было двумя могучими причинами: первая – прекратились бомбежки, обстрелы, бои; вторая – появились хлеб, мясо, сахар и прочие давно не виданные в Берлине вещи.

Мы проехали до Дамм-Вег, свернули на Берлинер-штрассе. Миновали Силезский вокзал, Трептовер-парк, станцию Нейкельн. Еще несколько дней назад имена эти были названиями плацдармов, командных пунктов, огневых позиций. Теперь – это мирные улицы, если только можно назвать улицами вулканический хаос из кирпичей, железных балок и трупов. Все же и здесь живут люди в погребах, в уцелевших убежищах.

Показались огромные каменные амбары, окружающие воздушную гавань Темпельгоф. Стены их украшены рельефными изображениями орлов – горбоносых, голенастых, с нахальным задиром головы, что делает их похожими больше на петухов. Они изваяны в лапидарном стиле грубой прусской скульптуры, которая так характерна для Берлина.

Поделиться:
Популярные книги

Идеальный мир для Лекаря 19

Сапфир Олег
19. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 19

Вперед в прошлое 6

Ратманов Денис
6. Вперед в прошлое
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Вперед в прошлое 6

Назад в ссср 6

Дамиров Рафаэль
6. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.00
рейтинг книги
Назад в ссср 6

Дурашка в столичной академии

Свободина Виктория
Фантастика:
фэнтези
7.80
рейтинг книги
Дурашка в столичной академии

Кодекс Крови. Книга Х

Борзых М.
10. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга Х

Идеальный мир для Социопата 6

Сапфир Олег
6. Социопат
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
6.38
рейтинг книги
Идеальный мир для Социопата 6

Как я строил магическую империю 2

Зубов Константин
2. Как я строил магическую империю
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Как я строил магическую империю 2

Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор - 2

Марей Соня
2. Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.43
рейтинг книги
Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор - 2

Шведский стол

Ланцов Михаил Алексеевич
3. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Шведский стол

"Фантастика 2024-104". Компиляция. Книги 1-24

Михайлов Дем Алексеевич
Фантастика 2024. Компиляция
Фантастика:
боевая фантастика
5.00
рейтинг книги
Фантастика 2024-104. Компиляция. Книги 1-24

В зоне особого внимания

Иванов Дмитрий
12. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
В зоне особого внимания

Авиатор: назад в СССР 11

Дорин Михаил
11. Покоряя небо
Фантастика:
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Авиатор: назад в СССР 11

Наследник старого рода

Шелег Дмитрий Витальевич
1. Живой лёд
Фантастика:
фэнтези
8.19
рейтинг книги
Наследник старого рода

Идеальный мир для Лекаря

Сапфир Олег
1. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря