Последние и первые люди: История близлежащего и далекого будущего
Шрифт:
Представим себе мировое сообщество, развитое в материальном отношении гораздо лучше, чем самые необузданные мечты Америки. Неограниченные ресурсы энергии, извлекаемой частично из искусственного распада атомов, а частично из примитивной аннигиляции материи посредством объединения электронов и протонов, с выделением соответствующего излучения, совершенно уничтожили всю нелепую тяжесть нудной работы, которая до сих пор казалась неизбежной ценой не только цивилизации, но и самой жизни. Всеобъемлющее экономическое процветание мирового сообщества поддерживалось простым нажатием соответствующих кнопок. Транспорт, добыча полезных ископаемых, производство и даже сельское хозяйство были перестроены подобным же образом. И, разумеется, в большинстве случаев даже работа по координации всей этой деятельности была механизирована и автоматизирована. Таким образом, больше не было нужды человеческим существам тратить свою жизнь на неквалифицированный труд, но, к тому же, многое, что ранние расы воспринимали как труд хотя и высококвалифицированный, но однообразный, теперь тоже выполнялось машинами. Лишь новые достижения в промышленности, бесконечно пьянящие исследования, конструирование и изобретательство, всегда нужные в вечно перестраиваемом обществе, по-прежнему занимали умы мужчин и женщин. И хотя эта работа по своим масштабам была без
Однако население Земли теперь стало весьма многочисленным. Десятки тысяч миллионов человек имели свои дома в покрытых снежными шапками башнях, которые заполняли континенты словно неплотный архитектурный лес. Между этими огромными обелисками лежали земли, занятые полями, парками и дикой природой. На большом протяжении раскинулись холмы и леса, сохранявшиеся как места отдыха и развлечений. И один целый континент, протянувшийся от тропиков до Арктики, поддерживался, насколько это было возможно, в своем естественном виде. Этот регион был выбран в основном из-за своих гор: поскольку большая часть высокогорных дорог были полностью разрушены водой и морозом, горные вершины пользовались большой популярностью. На этот дикий континент отправлялись люди всех возрастов, чтобы однажды в жизни провести несколько лет наподобие первобытного человека, без всякой помощи какой бы то ни было цивилизации. Потому что получил общее признание факт, что высокоразвитая раса, почти полностью увлеченная искусством и наукой, должна принимать специальные меры для сохранения своей связи с первобытными предками. Так что на этом диком континенте в любое время можно было найти рассеянное население «дикарей», вооруженных камнями и костями или, более редко, металлом, которые они или их друзья сами добыли из земли. Эти добровольные дикари были глубоко поглощены охотой и простейшим сельским хозяйством. Их ограниченный досуг распределялся между искусством, размышлениями и наслаждением всей полнотой первозданных человеческих желаний. Разумеется, это была тяжелая жизнь, иногда и опасная, которую эти «интеллектуалы» периодически возлагали на себя. И хотя, естественно, они находили в ней интерес, но очень часто страшились ее трудностей и неопределенности, боялись, что не сумеют вырваться из нее. Потому что опасность была самой что ни на есть реальной. Пятые Люди компенсировали глупую разрушительную деятельность Четвертых Людей по уничтожению животных созданием целой систематики новых типов, которых они поселили в большом числе главным образом на этом диком континенте; некоторые из этих существ были весьма опасными плотоядными хищниками, которых и сам человек, вооруженный лишь примитивным оружием, имел серьезные основания бояться. На диком континенте неизбежно существовала высокая смертность. Здесь трагически оборвались многие, подающие большие надежды, жизни. Но считалось, что, с точки зрения расы, эти жертвы были весьма полезны, потому что душевное воздействие от введения периодического варварства было ощутимо долгое время. Существа, чья естественная жизнь длилась около трех тысяч лет, почти полностью потерявшие стремление к погоне за благами цивилизации, получали дополнительную энергию и жизненный опыт, проводя десятилетия в условиях первозданного мира.
Культура Пятых Людей во многих отношениях определялась их «телепатической» связью друг с другом. Очевидная польза этой возможности сочеталась с обеспеченной теперь ее безопасностью. При желании, каждый индивидуум мог изолировать себя от излучения своих собратьев или полностью, или лишь в отношении особых аспектов своих умственных процессов; таким образом он не подвергался опасности потерять собственную индивидуальность. Но, с другой стороны, он был неизмеримо больше склонен к взаимодействию с другими, чем существа, для которых связь между индивидуумами осуществлялась только посредством символов. И разница была заметна уже в том, что хотя конфликт желаний все еще и был возможен, он мог быть куда более легко разрешен при общем понимании, чем в случае, когда это происходило бы с ранними человеческими видами. Поэтому не существовало длительных и острых конфликтов ни из-за мыслей, ни из-за желаний. Повсеместно считалось, что некоторое расхождение мнений и целей вполне может быть устранено «телепатической дискуссией». Как правило, вполне обходились и без этого – многого можно было легко и быстро достичь без терпеливого и подробного общения «сознание к сознанию» в попытках пролить свет на корень разногласий.
Результатом всеобщей «телепатической» способности было то, что речь перестала быть необходимой. Она все еще существовала и высоко ценилась, но только как область искусства, а не как средство общения. Разумеется, информационные сообщения чаще всего осуществлялись посредством слов, но при общении необходимости в непосредственном произнесении слов было не больше, чем в процессе собственных размышлений. Письменность оставалась для записи и хранения мыслей. Оба эти компонента культуры, язык и письменное его выражение, стали более сложными и точными, чем когда бы то ни было, более верными инструментами для выражения и воплощения мыслей и чувств.
«Телепатия», в соединении с долголетием и чрезвычайно тонкой мозговой структурой этого человеческого вида, позволяла каждому индивидууму иметь огромное количество приятных знакомств и некоторую поверхностную осведомленность обо всей расе. Это, я опасаюсь, должно показаться моим читателям просто невероятным, но надеюсь должно склонить их к восприятию этого, как симптома наивысшего умственного развития вида. Однако такое вполне может быть, ведь вполне реален факт, что каждый человек осознает наличие любого другого как облик или как имя или как обладателя определенного положения. И вполне возможно расширить действие этой способности до персонального общения. Это означает, что человеческий вид составлял в каждый момент если не в полном смысле единение друзей, то по крайней мере массовый клуб по интересам или общежитие колледжа. Далее, поскольку каждый индивидуум видит свой собственный разум воспринятым и отраженным, так сказать, в огромном числе других разумов и поскольку наличествует большое разнообразие психологических типов, результатом всего этого будет для каждого индивидуума весьма правильное самосознание.
У марсиан «телепатическое» общение выражалось исключительно лишь в групповом сознании, как в едином психическом процессе, воплощенном в электромагнитное излучение целой расы, и этот коллективный разум был ниже по своему уровню, чем составлявшие его разумы индивидуумов. Все, что отличало индивидуума в его лучших качествах, выпадало, принося себя в жертву коллективизации сознания. С другой стороны, телепатическое общение осуществлялось лишь на высших уровнях деятельности. Именно благодаря «телепатии» общения в применении к искусству, науке, философии и пониманию личности стал возможен такой факт, как существование культуры Пятых Людей. У марсиан «телепатический» союз возникал главным образом за счет понижения разницы между индивидуумами; «телепатическое» общение у Пятых Людей было, так сказать, видом духовного умножения умственных различий, за счет чего каждый разум обогащался богатством десятков тысяч миллионов существ. В результате каждый индивидуум был, в самом реальном смысле, окультуренным разумом человеческого вида; но при этом существовало такое же разнообразие этих разумов, как и число индивидуумов. Не существовало дополнительного разума расы, находящегося либо под, либо над разумами индивидуумов. Каждый индивидуум сам по себе являл центр, как вовлекающий, так и вовлекаемый в деятельность всех других центров.
Подобное положение дел не было бы возможно, не будь мировое сообщество в состоянии направлять так много своих интересов и усилий к высшей умственной деятельности. Вся структура общества была приспособлена к своей относительно высокой культуре. Невозможно дать даже малейший намек или представление о природе и целях этой культуры, чтобы сделать для вас более правдоподобным, почему огромное население должно тратить десятки миллионов человеко-лет не только, но даже и не в значительной степени, на промышленное продвижение, а всего лишь на искусство, науку и философию. Не повторяясь и не нагоняя скуку, я могу лишь отметить: чем выше развитие разума, тем больше он совершает открытий в окружающем его мире, чтобы занять себя.
Нечего и говорить, что Пятые Люди очень рано усвоили все те парадоксы физической науки, которые приводили в такое недоумение Первых Людей. Излишне говорить и о том, что они имели вполне законченное знание относительно географии космоса и атома. Но вновь и вновь некоторые новые открытия потрясали сами основы их знаний, так что им приходилось терпеливо перестраивать все целиком, переходя на новую ступень. Как-то однажды, при наиболее четком формальном описании принципов науки, объединявшей психологию и физику, связывая их, так сказать, химическими комбинациями, им показалось, что они основали мощный фундамент. В этой науке фундаментальные концепции психологии были даны в физической интерпретации, а фундаментальные концепции физики были представлены с помощью психологии. Было найдено, что наиболее общие отношения физического многообразия имеют ту же самую природу, что и фундаментальные основы искусства. Но, и в этом таилась загадка и ужас даже для Пятых Людей, не было найдено никаких, даже косвенных, данных, что этот эстетически удивительный космос был работой сознательного Творца, и не было доказано, что какой-либо разум может быть развит настолько высоко, чтобы быть в состоянии оценить Целое во всех его деталях и совокупности.
Поскольку искусство казалось Пятым Людям в некотором смысле упрощенным космосом, естественно, что они в высшей степени были увлечены художественным творчеством. В результате все те, кто не относился к числу непосредственных организаторов общества или экономики, научных исследований или чистых философов, были профессиональными художниками или ремесленниками. То есть, они были вовлечены в производство различных видов материальных и нематериальных вещей, чьи формы должны были иметь эстетическое значение для потребителя. В некоторых случаях эти вещи были образом из произносимых слов, в других – образом чисто музыкальным или образом движущихся разноцветных форм, в иных случаях комплексом стальных кубов и перекладин, а еще в некоторых – неким воплощением человеческого персонажа в особой художественной среде, и тому подобное. Но при этом эстетические устремления находили выражение и при производстве, ручным способом, бессчетного числа широко распространенной утвари, иногда потворствуя чрезмерности украшений, а в других случаях полагаясь лишь на красоту функционирования. Каждый способ выражения искусства, хоть когда-то применявшийся, использовался Пятыми Людьми, и при этом применялось еще и бесчисленное множество новых средств В целом, они ценили больше всего те виды искусства, которые не были статичными, а включали в себя время наряду с пространством, потому что как раса они были особенно очарованы временем.
Эти бесчисленные художники считали, что делали нечто, имевшее большую важность. Космос следует рассматривать как эстетическое единство четырех измерений и непостижимой сложности. Созданные людьми произведения чистого искусства воспринимались ими как средства, с помощью которых человек мог созерцать, испытывая восторг, отдельные стороны космической красоты. Они говорили, что особенности космоса для объединения вместе в одном фокусе слишком широки и неуловимы, чтобы человек мог иначе воспринять их формы. Работу художника иногда сравнивали с краткой математической формулой, выражавшей некую безмерную и безгранично хаотическую область фактов. Но в случае искусства считалось, что то единство, которое предмет искусства выражает, является тем самым единством, в котором основными составляющими были факторы как животворящей природы, так и самого человеческого разума. Поэтому раса считала необходимым для себя проявлять огромную инициативу как в новых открытиях, так и в созидании, где каждый индивидуум был одновременно как создателем некоего уникального произведения, так и критиком всего созданного.