Последние звёзды

Кузнецов Андрей

– Утром будем. Ты бы выспался, вон возьми мою койку.

Проснулся Игорь, как и уснул, мгновенно. Но не первый, Саша уже гоняет ребят. Заставил почистить оружие, посчитать боезапас.

– О, командир! Скажешь чего-нибудь?

– Доброе утро, наверное, – Игорь улыбнулся, поёжился от холода.

И сразу созвал штаб.

– Известно ли вам, что такого в прекрасном городе Томске? Са-мо-лё-ты...

– Тю-ю! В небе ни одного не видел, – не поверил Саша.

– Ну, положим, я видел. Но эти, на наше счастье, стоят на земле,

и мы до них доберёмся.

– Подожди, – Саша пошёл мерить шагами каюту. – Мы же их не утащим.

– Есть один вариант.

28

На ржавом грузовике Шепелев и компания весь день катались по городу, встречались с людьми. Баграт терпел и ждал, а Иваныч с Артёмом вовсю глядели: гаражи, лодочная станция, склады – везде встречали серьёзные и, по словам Шепелева, верные ему мужчины.

– Указания раздал, ждём вестей, – заявил Шепелев.

Засели в лачужке на берегу, занялись ужином – щедро нагрузил один из связных. Баграт ещё видел, как он сунул Шепелеву пистолет, тот его спрятал в карман.

– Когда до того дойдёт, сможешь решить вопрос? Не спасуешь? – спросил Баграт.

– Убивать, что ли? Кого? Нет конечно, и тебе не дам. Мы так всё решим.

– Вот бы он тоже так думал.

С утра явились к условленному месту – бухте неподалёку. Её давно забросили, она высохла, получился закуток в зелени. На встречу Шепелев пошёл один, что Баграту не понравилось – он укрылся рядом, но слов не слышал. Иваныч с Артёмом страховали у воды.

Шепелев говорил так долго, что Баграт успокоился: хотели бы взять, уже бы схватили. Он пытался сквозь кусты понять по жестам говорящих, не получалось. Шепелев двигает лишь губами, а связной только качается с пятки на носок, руки в карманах. Закончили болтать, руки пожали – хороший знак. Шепелев вышел на берег, Баграт проследил, нет ли «хвоста», и к нему. Шепелев присел у воды и молчал.

– Вижу, ребята возвращаются, – подстегнул его Баграт. – Им не всё нужно слышать.

– Я не думал, что так много его поддержит. Он сказал меня не искать – послушались, свалил похищение на бандитов – поверили. Люди обжились, им жалко терять места.

– Везде так.

– В Абакане раньше не было. Но это лирика, – Шепелев потянул щёки в улыбке, стал похож на бультерьера. – Тебе нужно скоординировать наших друзей, я не пойду в центр города, могут узнать, – хотя по выражению лица читалось, что Шепелев боится чего-то ещё. – Не волнуйся, место приятное – наш знаменитый бордель.

Что ж, Баграту за дыры в шкуре и платят, хотя обычно не в своей. Там его ждали. Из темноты на плечо упала рука, обыскали тут же – нарочно грубо, подтолкнули по коридору. «Нервничают». Пистолет он спрятал за углом.

На встречу пришли трое, но говорил один – толстый, с поставленным низким голосом. Баграт про себя окрестил его «соловьём».

– Он сказал, что ты придёшь. А сам стесняется-смущается, вестимо, и это после стольких-то лет...

Замолк, переход хода.

– Рассуждает-переживает, мало ли срисуют злодеи, сыном родным засланные, – наверное, так дразнить – лишнее, но Баграт не удержался.

– Мудрый человек, мне всегда нравился. Наш ответ, – мужчина обвёл взглядом партнёров, – да. Штыки готовы. И напомни ему, после всего наши условия придётся пересмотреть, – он вскинул руки. – Не думай, не гадай, просто передай.

Баграт ограничился кивком.

– Нам нужно время. Может, пока отдохнёшь красиво? В счёт заведения любую возьми-удиви.

– А вот и отдохну! – Баграт потёр ладони. – Ведите в протестантский рай.

***

Баграт остыл довольно быстро, заплатил молодой брюнетке, хоть и не должен был, и остался один в тёмной комнате. Он думал.

29

Утром они не ушли. Макс проснулся, зевнул и огляделся: в палатке сопит один только Дима. Макс отпер дверь и обнаружил командира, тот уже смастерил перекладину и упражнялся – сильными руками выдёргивал тело чуть ли не со свистом. Значит, пришёл в себя. Но почему они ещё здесь?

– Товарищ лейтенант, когда выходим?

Мёдов крутанулся через голову и плавно опустился, аж носочки вытянул, обернулся.

– Чего вскочил? Отдыхал бы, – произнёс он непривычно мягко, по-отечески.

– Я думал, мы двинемся...

– Куда? Ты знаешь? Я нет, – Мёдов накинул куртку, пряча разгорячённое тело. – Мы ещё солдаты, мы ещё отряд, но командир не видит цели. Я не хочу идти наугад.

– Но по-другому теперь не получится.

Мёдов дёрнул губами, посмотрел куда-то в сторону и пошёл. Бросил через плечо:

– Буди Семёнова и догоняй, завтрак вам греть не будут.

Ели со всеми вместе, напряжение ушло, сколько Макс ни ловил косые взгляды – их не было. Седой допил бульон из миски, толкнул Мёдова коленом.

– Бездельничайте пока, к вечеру пойдём на охоту, а то едите вы за радость.

Обитатели разбрелись по хатам и хозяйству, военные остались не у дел. Побродили, посмотрели. Мёдов пропал, Дима опять заснул, Максу не удавалось. Часы тянутся как резина, лишь за минуту до шагов с улицы Макс понял, что ушёл ещё один день.

С Седым был Мёдов и двое местных – коренастые и похожие, будто браться, с ружьями за спиной.

– Снаряжаться извольте.

– Нам проснуться только, – Макс растолкал Диму. – И обуться.

Один из охотников что-то шепнул Седому, тот кивнул.

– Мы на зверя идём, – зазвучал мягкий, бархатный голос. – Позвольте рожки.

Охотник сел, в руке уже нож, взял магазин и выщелкнул патроны. Удивился, взглянул на Мёдова – боекомплекта нет и половины.

– Ничего, мы сами много не берём, дисциплинирует, – заметил Седой.

Быстрыми движениями охотник мелкой пилкой на обухе клинка надрезал наконечники пуль.

– У дичи бронежилетов нет, ваши пульки будут насквозь шить – толку никакого. А так хоть в туше раскроются.