Последний аргумент закона
Шрифт:
Аркаша отступил на шаг, чтобы увидеть себя в полный рост.
«Ни дать, ни взять в стельку пьяный. Недопитая бутылка в руке, пустая бутылка на столике, искореженные, погрызенные бутерброды. Картина очень убедительная. Еще бы обмочиться. Но это уже другой жанр. Во всем нужна мера».
Аркаша ногой распахнул дверь и принялся горланить песни на английском языке. С бутылкой в руках он спускался по лестнице. Увидев выбежавшего охранника, скроил рожу, поднял бутылку, пустил жидкую слюну и сказал:
— Мужик, выпить хочешь? Не хочешь? И не надо. И не успел охранник
— Эй, эй, — закричал охранник, — сюда! Этот козел нажрался!
«За козла ты мне ответишь», — подумал Аркаша, продолжая пускать слюну и хрюкать как свинья.
Подошли еще два охранника. С завистью и с пониманием они рассматривали хозяйского сыночка. Тот якобы пытался подняться на ноги, но сумел встать только на четвереньки. Он отрывал то одну руку от земли, то другую, но никак не мог поднять сразу две.
— Ну и нажрался! Где только водку взял, откуда у него водка? Ты же к нему заходил?
— Мужики, наша водка на месте, ни хрена я ему не давал.
— У, ублюдок! Давай заволочем наверх, а то еще обмочится прямо здесь.
— Он что, облевался, что ли? — глядя на размазанную икру, спросил один из охранников.
С Аркашей особо не церемонились, полагая, что он пьян, ничего не чувствует и, тем более, ничего не понимает. Его заволокли на второй этаж и прямо в одежде бросили на разобранную кровать. Охранник заглянул под кровать, там стояла еще одна бутылка.
— Вот сука!
Бутылку с водкой охранники конфисковали. Все равно хрен вспомнит, сколько у него было, да и запретил Антон давать ему алкоголь. Охранники спустились вниз и принялись совещаться, что делать, стоит ли звонить Антону. Решили, что не надо, как-никак, это они сами не доглядели. К тому же есть повод слегка расслабиться. Аркаша по их разумению будет спать часов пять-шесть, по их расчетам он выжрал две бутылки водки. Пусть даже половину разлил, но это все равно изрядно даже для таких здоровяков, как они. Он не то что убежать, а вряд ли в унитаз струей попасть сможет.
— Часа через два зайдем, глянем, как он. Чтобы блевотиной не захлебнулся.
— Я его на бок положил.
— Вот это ты правильно сделал. А то я однажды на Новый год чуть не погиб. Если бы бабы рядом со мной не оказалось, так точно копыта откинул бы. Так «чачи» нажрался, что когда уснул, она через рот полезла, а я на спине лежал. Баба меня спасла.
— Бывает, — ответили ему.
Охранники дверь на второй этаж не закрывали, чтобы слышать, когда проснется Аркаша. Сами устроились в гостиной возле огромного довоенного бильярда. Единственная дорога к входной двери просматривалась. Они решили поиграть в бильярд на высадку.
Аркаша слышал, как стучат шары, как постепенно заводятся игроки. Уже делались ставки в деньгах: вначале по пять, десять долларов, потом в ход пошли двадцатки и полтинники.
«Ну вот, самое время!»
Аркаша вытащил чистую рубашку, старую вельветовую куртку, осторожно переоделся. Засунул в карман связку ключей, чтобы она не звенела, и осторожно выскользнул в коридор.
Через пять минут, держа в руках ботинки, он уже вылезал сквозь слуховое окно на крышу. Спускаться по деревянным шпалерам было не так удобно, как казалось сверху, и если бы Аркаша весил килограммов на десять больше, то деревянные решетки наверняка бы хрустнули. Осыпались, шурша, прошлогодние листья, ломались стебли. Но никто из охранников, увлеченных игрой, даже не услышал этого, у них в ушах стоял лишь стук шаров да шелестение купюр.
Наконец, Аркаша ступил на твердую землю. Голова кружилась после высоты, чувствовал он себя отвратительно. Даже те несчастные сто граммов водки, которые ему пришлось проглотить, ударили в голову, как всегда бывает в минуты волнения, тем более, что водка была мерзкая, такой Аркаше не приходилось пробовать уже лет десять, со школьных лет.
Он повернулся к дому и сделал непристойный жест, обращенный ко всем охранникам. Пригибаясь, подобрался к джипу и вновь почувствовал себя человеком, которому все дозволено, словно мощь двигателя влилась в его мышцы. Аркаша не мог себе позволить просто так, ничего не сказав напоследок, покинуть этот дом.
Он истошно закричал:
— Козлы вонючие! — и запустил двигатель. Он понимал, никто не решится стрелять по хозяйскому сыну, сидящему в хозяйской машине. Охранники выбежали на крыльцо, когда джип, набирая скорость, мчался к воротам.
— Стой, урод! — кричал один из охранников. Он бежал вслед за машиной и размахивал пистолетом.
Аркаша умудрился через плечо показать ему оттопыренный средний палец и тут же двумя руками вцепился в руль, потому что до ворот оставалось пару метров. Он от страха закрыл глаза, когда машина врезалась в толстые доски. Ворота разлетелись в щепки. Галкин-младший почти не почувствовал удара. Когда он открыл глаза, джип уже мчался по дороге.
— На волю, вперед! — закричал он, прибавляя скорость.
Охранник с пистолетом в руке безнадежно отстал, и его одинокая фигурка виднелась в зеркальце заднего вида. Положение у охраны было почти безвыходное. Машина на этот момент была только одна, и заключенный удрал на ней, преследовать его не на чем.
Охранник, которого Антон назначил старшим, тяжело принимал решение:
— Вы вдвоем бегите к дороге, останавливайте кого хотите, предлагайте деньги, попытайтесь его догнать и привезти назад. А я буду думать.
Два охранника тяжело бежали по узкой дороге к далекому шоссе, на котором еще минуту назад виднелся джип. Когда же они выскочили на широкий асфальт, джипа и след простыл. Никто не рисковал останавливаться возле двух здоровенных мужиков со зверскими лицами, облаченными в камуфляжную форму.
Наконец, не выдержав, один из них выскочил прямо на дорогу и, растопырив руки, тормознул жалкого вида «жигуленок», хозяин которого вцепился в руль и вжал голову в плечи, от страха потерял дар речи и приготовился к тому, что сейчас его выволокут за шиворот из машины и пристрелят.