Последний барьер
Шрифт:
Осадив головорезов и помешав им стрелять, Мерлин отыграл себе несколько мгновений тишины. После чего не дал противнику опомниться и перешел в контрнаступление, задействовав те приемы, на какие ему хватило энергии.
Направив «обратный» импульс на правофланговую группу, Семен потянул ее заслон на себя. Отобрать его совсем он не мог — сила импульса на том расстоянии была невысока, — но уронить на пол — вполне. «Гаранты» сообразили, что защита вот-вот упадет и откроет их для нашего пулеметного огня. Поэтому и решили, пока не поздно, разобрать конструкцию; вцепились каждый в свой щит. Но не удержались на ногах, потому
Не ожидавшие этакой подлянки враги попадали в беспорядке вместе со щитами, поскольку до этого усиленно тянули их на себя. Я поспешил обстрелять угодивших впросак ублюдков, пока они, громыхая броней, барахтались на полу и не могли мне ответить. А «шутник» моментально переключился с них на второй отряд, бойцы которого вновь просовывали автоматные стволы в бойницы.
Мерлин не стал повторяться и преподнес левофланговым другой сюрприз. Не такой изящный, но тоже малоприятный: катнул на них телекинезом останки бота, которого мы подбили из бласторезки. Скрежещущая по полу груда металла весила гораздо больше торчащего у нее на пути, подпираемого людьми заслона. У них не оставалось времени ни разобрать его, ни отодвинуть в сторону. Опасаясь быть придавленными своими же щитами, головорезы бросили их и шарахнулись врассыпную. А затем им пришлось метаться в поисках новых укрытий, ведь я не отказал себе в удовольствии построчить из пулемета и по этим легким мишеням.
Сколько человек я подстрелил, рассмотреть не удалось. Но когда я перенес огонь на левый фланг, не все валявшиеся справа «гаранты» поднялись на ноги, прикрываясь щитами. А кое-кто из них мог бы и вовсе этого не делать. Семен подобрал без помощи рук несколько гранитных обломков, что были отколоты от баррикады, и, запустив ими во врагов, угодил как минимум в двух штурмовиков. Их щиты могли остановить пулю, но не глыбу величиной с волейбольный мяч, брошенную со скоростью такого мяча. Прогнувшись, словно игральные карты в пальцах фокусника, щиты приняли на себя удары снарядов Мерлина. И все равно не уберегли своих хозяев от переломов рук, вывихов плечевых суставов и повторного падения на пол.
Следующая атака Пожарского должна была опять обрушиться на левофланговых. А моя — соответственно, на недобитых камнями негодяев по правую руку от нас. Однако первые, потеряв всего одного подстреленного мною бойца, успели рассеяться и попрятаться за колоннами. А вторые — те, что еще стояли на ногах, — поспешно отступали, прикрывшись щитами. И те и другие отчаянно отстреливались, но вряд ли планировали продолжать штурм. Возможно, позже, когда они перегруппируются и подтянут новые силы, но не сейчас, это очевидно.
У нас с Семеном не оставалось иного выхода, как скрыться за баррикадой. Тем более что за отступлением пехоты грозились возобновить огонь боты. Их орудий мы по-прежнему боялись больше, чем штурмовых групп.
Свистунов на пару с худо-бедно оклемавшейся Динарой занимались простреленной ногой Жорика. Выглядел он хреново: весь взмок, побледнел и трясся в лихорадочном ознобе. Но Тиберий уже ввел ему необходимые препараты, и потому с минуты на минуту Дюймовый должен был почувствовать себя лучше. А если мы продержим оборону до того, как наши лекари завершат все процедуры, Жорик сможет и самостоятельно передвигаться. Правда, не слишком резво,
Мои раны больше не кровоточили — спасибо моей аномальной начинке, пекущейся о здоровье своего носителя, — но еще болели так, что прямо спасу нет. А порванный рот, кроме боли, вызывал вдобавок проблемы со слюной, устранить которые я смог, лишь когда заклеил дырку в щеке кусочком пластыря.
— Ничего, прорвемся! — попытался утешить нас Мерлин, держа в каждом кулаке по «батарейке». Над баррикадой безостановочно свистели пули, но это продолжала стрелять отступившая на безопасное расстояние пехота. Ее пора было бы уже поддержать ботам, но их пулеметы почему-то до сих пор молчали. — Судите сами: за время, что мы тут бузим, сюда могли стянуться все силы, какие были в этот час на полигоне. И что мы видим?
— Ублюдков не становится больше, — ответил я, выглядывая из-за укрытия, дабы удостовериться, не желает ли какой-нибудь «гарант» побыть моей мишенью. Таковых, к сожалению, не обнаружилось. Похоже, за последние пять минут они здорово поумнели. — А те ублюдки, какие остались, что-то не горят желанием перегруппировываться. Создается впечатление, будто они решили больше не рисковать, а окопались, чтобы заблокировать нас здесь.
— Совершенно верно, — подтвердил Семен. — Или большинство «гарантов» шляется по Зоне, и потому их тут так мало. Или же их здешний контингент был гораздо малочисленней, чем мы предполагали. И теперь, когда мы задали им трепку, у них остались силы только на то, чтобы взять нас измором.
— Умник ведь может призвать с поверхности Гордиев, — высказал я самый страшный для нас вариант развития дальнейших событий.
— Он мог это сделать, когда мы еще были наверху, — кивнул Мерлин, после чего, наоборот, помотал головой. — Но если мы устроим войну с мигрантами в лабораториях, там камня на камне не останется. Думаю, и этот-то разгром… — Он указал на баррикаду и лифты. — Талерман своей охране вряд ли простит. Вот почему нам нужно поскорее прорываться в глубь лабораторного уровня. Во-о-он по тому коридору.
Семен указал на дверь, которая, согласно схеме, вела в восточное крыло десятого яруса. Там же, если верить чутью Мерлина — а не верить ему у меня не было ни малейших оснований, — он обнаружил следы «Лототрона».
— У тебя есть мысль, как нам отсюда убраться? — полюбопытствовал я.
— Есть, — обнадежил меня благодетель. — Дай мне пять-шесть минут, чтобы восстановить силы, и тогда убедишься, на какие чудеса я еще способен. Да и Георгию надо немного очухаться, прежде чем снова в драку кидаться… Как ты там, Черный Джордж?
— Жрать охота, — отозвался скрипящий зубами от боли Дюймовый. — И пива бы выпить. Но сначала — оторвать кое-кому башку! Достал меня конкретно этот ваш Умник! Погодите, вот только на ноги встану, вы еще посмотрите, как он у меня запоет!
— Нет уж, приятель, первым он запоет у меня, — ухмыльнулся Мерлин и, похлопав себя по протезам, добавил: — Мне Умник задолжал гораздо больше, чем тебе, так что не обессудь… Ладно, слушайте сюда. Объясняю план дальнейших действий. Перво-наперво пересечем холл и вторгнемся в коридор. Удержать круговой телекинетический барьер трудно, но, полагаю, секунд на десять-пятнадцать я вам его обеспечу. Затем надо будет очистить проход от ботов…