Последний барьер
Шрифт:
— Что ж, — развел руками пуэрториканец со странным прозвищем Трюфель. — Честность в ответ на честность — это мне нравится. Я умею ценить в людях искренность, а особенно когда эти люди — мои враги… Но ты мне не враг. И сейчас я тебе это докажу.
Громила отступил от перил, вновь ухмыльнулся и, ни слова не говоря, направился вниз по лестнице.
— Эй! — окликнул его старовер. — Какого черта?! Что за игру ты, мать твою, опять затеял?
— Не стоит благодарности! — обернувшись, с усмешкой отозвался Трюфель. — Невелик был труд: позвонить кое-кому от имени твоего друга, чтобы передать номер и дату твоего авиарейса. Прости,
И громила, приложив палец к губам, указал куда-то наверх. А затем, уже не оглядываясь, заторопился дальше, как будто хотел наверстать время, которое он затратил на этот короткий разговор.
Одноглазый повернулся туда, куда указывал набивающийся к нему в друзья недруг и заметил стоящих наверху лестницы стройную женщину и девочку-подростка. Первой было на вид около сорока, второй — не больше двенадцати. Обе выглядели загорелыми, хотя из-за типично славянской наружности их вряд ли можно было счесть местными уроженками.
За кого принял их прилетевший из Лиссабона русский, неизвестно. Но едва он увидел эту парочку, как вмиг забыл об уходящем пуэрториканце и уже ни разу не оглянулся ему вслед. И вообще никуда больше не смотрел, а, застыв на месте в полной растерянности, не сводил взора с женщины с ребенком. Те так же молча глядели на него и тоже явно испытывали неуверенность. Которая, однако, не походила на испуг, вызванный не слишком приятной внешностью одноглазого. Здесь крылось нечто иное. Такое, о чем незнакомый с этими людьми наблюдатель вряд ли мог бы вот так с ходу догадаться.
Впрочем, он понял бы все по вопросу, какой задала одноглазому девочка, нарушив это затянувшееся, неловкое молчание. Вопрос девочки был предельно лаконичен и состоял всего из одного-единственного слова. Но именно оно, вылетев из уст ребенка, проливало свет на эту странную встречу, что состоялась сегодня на берегу далекого от сурового Пятизонья солнечного тропического острова:
— Папа?..
Сектор «Атлантика». 15 мая 2058 года.
Подразделение: «Гермес».
Классификация: итоговый отчет № 7/18.
Приоритет: высокий.
Крайний срок резолюции: двое суток.
«Трюфель — Стратегу:
Довожу до вашего сведения об успешном окончании первой стадии операции „Завещание Дядюшки“.
Введение в игру сторонней фигуры (опер. досье № 486-Альфа), далее именуемой „Фаворит“ либо Ф., прошло по схеме неконтролируемого внедрения. На полноценную вербовку и подготовку Фаворита не было ни времени, ни возможности. К тому же я не исключал, что Дядюшке удастся переиграть его и перевербовать. Этот прогноз подтвердился, в связи с чем я принял решение отменить стандартный тактический сценарий и задействовал альтернативный. О чем вам было выслано соответствующее уведомление за № 15/668.
Нынешний статус Фаворита могу охарактеризовать так — умеренно-враждебный. Тем не менее его высокая полезность для нас остается совершенно очевидной, в чем вы можете убедиться, прочтя нижеследующую информацию.
Для подтверждения перевербовки Фаворита мной была засвечена позиция „Ларго“. Ф. наверняка должен был там объявиться, чтобы доказать свою лояльность Дядюшке, попытавшись захватить меня для него. В результате при помощи скрытых на „Ларго“ камер удалось установить: факт перевербовки Ф. действительно
При анализе полученных видеоматериалов я заключил, что теперь Фаворит не только способен к высокоточной избирательной телепортации, но и по-прежнему не имеет возможности контактировать с современной техникой. Последнее обстоятельство исключает восстановление его зрения с помощью имплантов и позволяет отследить одноглазого инвалида Ф. в том случае, если он получит выход за Барьер по подложным документам. Поскольку подобная инвалидность сегодня чрезвычайна редка, обнаружение нами Фаворита вне Зоны стало практически неизбежным. Разумеется, в том случае, если у него появится возможность ее покинуть.
Первая информация о человеке, похожем на того, которого мы ищем, пришла из Киевского аэропорта. Она подтвердила мою гипотезу о том, что Ф. способен телепортироваться лишь в пределах Пятизонья, а вне его пользуется обычными средствами транспорта. Это облегчило нам задачу и позволило попутно оценить уровень технической компетенции заокеанских племянников Дядюшки. Она достаточно высока, что говорит о большом значении, которое уделяют племянники Дядюшкиному Завещанию. На двухсуточном маршруте, какой они проложили для запутывания следов Фаворита (Киев — Дели — Пхеньян — Владивосток — Сингапур — Абу-Даби — Каир — Афины — Лиссабон — Мадейра), у него не возникло никаких проблем и накладок.
Ни в одном из аэропортов Ф. не задерживался больше чем на час. Опекающие его племянники, очевидно, менялись при каждой пересадке. Ни на кого из них в нашем архиве не нашлось досье. Мы рискнули взять Ф. под очное наблюдение лишь в Афинах, когда нами был определен конечный пункт его маршрута. Мы сразу предположили, что Ф. летит на встречу со своей семьей, и я был вынужден покинуть Зону и подключился к операции, поскольку ее ключевая стадия подразумевала мое непосредственное в ней участие. Вдобавок я принял решение задействовать нашего западноевропейского Аудитора, о чем вы также были своевременно мной оповещены (доклад № 417/5174). Аудитор в считаные часы отыскал на Мадейре живущих по фальшивым документам жену и дочь Ф., что позволило нам в дальнейшем усилить на него психологическое давление.
Кульминация операции состояла в следующем. По вышеописанным причинам Фаворит не может сам пользоваться системами электронных платежей. Это значит, что отправивший его в отпуск и оплативший ему авиаперелет Дядюшка должен был непременно открыть счет на имя жены Ф. Выдав ему себя, я дал понять, что он находится у нас под колпаком. У Ф., не желающего попасть под подозрение Дядюшки, не оставалось иного выбора, как немедленно доложить обо мне его племянникам.
Зная о широком спектре наших возможностей и вероятных целях и не зная, каким именно путем мы выследили Ф., племянники были вынуждены заметать за собой следы. И в частности — срочно аннулировать все открытые Дядюшкой для него счета. Однако протокол процедуры аннулирования не допускал ее проведения без непосредственного участия клиента — жены Ф. Для согласования банк высылал ей специальный идентификационный файл, который она должна была активировать и отослать обратно.