Последний билет в рай
Шрифт:
— Ни фига, — покачал я головой, повторив попытку силового воздействия на непокорную дверь. — Открывай давай!
— Сигнал ушел, должна открыться… — растерянно пробормотал в наушниках коллега. — Ничего не по…
Связь вдруг прервалась, забитая «белым шумом» по всем каналам — это я проверил в первую очередь, еще до того, как оцепенел от страха. Буквально на секунду. Но и этого хватило вынырнувшим из ближайшей двери троим боевикам, чтобы взять нас с Галей на прицел, лишив даже малейшей возможности бегства. Да и куда бежать, если вдуматься? Можно, конечно, пульт раскурочить или в ту же самую кладовку прорваться, а дальше? Одно, максимум два движения, а потом меня нашпигуют пулями по уши. И кому от этого станет лучше? Черт, вот уже и докатился — собственную трусость оправдываю… Впрочем, нет, это все-таки холодный расчет: пока живу, надеюсь. Будь я один, несомненно, попытался бы покончить с проблемой радикально, и совсем не факт, что мне бы это не удалось. Но Галя… Она совершенно беззащитна, чуть ли не голая — одного шального унитара хватит, чтобы отправить ее на тот свет. Раз нас не убили сразу, значит, мы им зачем-то нужны. А раз так, то есть шанс свалить позднее. Посему геройствовать не с руки, нужно подождать.
А ребятишки-то не совсем лопухи, встали грамотно: двое в нас стволами тычут, а третий мнется сзади, напарников страхует. Нет, не получится уйти чисто. Успеют начать палить, а это для Гали равносильно смертному приговору… Мать!
— Бросай ствол, — коротко приказал один из боевиков на интере.
Акцент его показался мне довольно необычным, но и только. Определить точнее его национальную принадлежность не получилось. Да и недвусмысленное движение «спектра» в его руках к размышлениям не располагало. Я осторожно шевельнул плечом, заставив ремень «меркеля» соскользнуть с наплечника, перехватил его в полете и аккуратно положил штуцер на пол рядом с ногой. Так же аккуратно извлек из кобуры верный апээс и пристроил здесь же. Затем к кучке присоединился нож, и я замер с поднятыми руками. Сжавшаяся Галя притаилась у меня за спиной, безуспешно пытаясь слиться со створкой шлюза. Говорливый боец, не удовлетворенный этим, дернул стволом автомата в характерном жесте, я безропотно подтолкнул горку оружия ногой и отступил на шаг назад, закрыв собой спутницу. Финита, как говорится. Комментарии излишни.
— Шлем.
— Чего?
— Шлем снимай и кидай туда же, — без тени раздражения приказал «говорливый».
Черт, что же все-таки за акцент? Смахивает на французский, но не уверен на все сто…
Дождавшись, когда я избавлюсь от излишков снаряжения, боевики сноровисто разделили нас с Галей и повели в обратном направлении. Меня контролировали сразу двое, но самым главным сдерживающим фактором оставался третий боец, подталкивавший девушку в спину стволом, отчего она всякий раз вздрагивала, но шаг прибавляла. Меня так и подмывало врезать одному конвоиру локтем, затем сбить подсечкой второго, но я себя сдерживал, хоть и с трудом: не время. Если здесь незаметно появилось трое боевиков, где гарантия, что нет еще десятка? Блин, да откуда они взялись-то?! От бессильной ярости хотелось выть, но я постарался сохранять непроницаемое выражение лица — нечего провоцировать охрану, пусть и дальше ведут себя относительно вежливо.
Через несколько минут мы достигли межэтажной лестницы, по которой и поднялись на третий ярус. Хотя ни один светильник не горел, здесь было уже достаточно светло: большинство помещений, равно как и коридоров, выходило минимум одной стеной или потолком непосредственно к куполу, который изнутри почти всегда был прозрачным, даже по ночам. Рассвет еще не вступил в полную силу, но над горизонтом уже показался краешек местного светила — еще буквально минут десять, и от предутренних сумерек не останется и следа. Так что потеря шлема с ноктовизором на видимости почти никак не отразилась. Впрочем, утешение это слабое. Когда мы подошли к широкой двустворчатой двери, за которой скрывался релакс-рум, расположенный в самом центре уровня, я уже полностью успокоился, даже дыхание замедлилось, как будто я не шагал под прицелом двух автоматов, а безмятежно прогуливался в березовой рощице. Странно, но ожидаемого адреналинового выброса не произошло даже при внезапном появлении боевиков, хотя весь мой предыдущий опыт буквально вопил об обратном. Это что же получается, подсознание проанализировало обстановку и пришло к выводу, что организму ничего не угрожает? Этак и в самый ответственный момент собраться не смогу…
У двери конвоиры меня придержали, а третий боевик вывел вперед Галю. Створки беззвучно утонули в стенах, и боец резко толкнул девушку в спину, отчего та нырнула в комнату, споткнувшись и едва не пропахав пол носом. Однако почти сразу же она гордо выпрямилась и сложила на груди руки, гневно уставившись на кого-то, для меня пока невидимого. Впрочем, в неизвестности я пробыл недолго: меня тоже грубо пихнули стволом в печень, и я буквально влетел в помещение, резво перебирая ногами. Притормозил рядом с Галей, обвел комнату взглядом и скривился в горькой усмешке:
— Какая встреча! Господин Линдеманн! А я так надеялся, что вы уже в аду, проходите собеседование с сатаной…
— Не дождешься, Денисов! — каркнул тот в ответ и неторопливо выпростался из кресла. — Хотя, знаешь, я долго ждал этой встречи!..
Хрясь! Я очумело помотал головой, пытаясь избавиться от звона в ушах, но получилось не очень. Хорошо хоть на ногах устоял. А ничего у суки удар, поставленный! Как он мне по челюсти смазал! Видать, припомнил трепку на том озерце, еще на Находке. Мы тогда с Галей только-только с базы Первых выбрались, толком от шока не отошли, а он уже со своими вертухаями объявился, арестовать нас вознамерился. Ясен пень, я этому воспротивился. И успешно, надо сказать.
— Это для завязки разговора, — с глумливой улыбкой пояснил свои действия Линдеманн. — А это для профилактики. Или ты думал, что твой подельник меня прикончит?!
Второй удар был не так силен, но куда более травматичен — короткий тычок кулаком расквасил мне нос, и я некоторое время захлебывался кровью пополам со слезами. Черт, ведь знал, сука, как унизить! Слезы текли самопроизвольно, как всегда бывает в таких случаях, а уж как это смотрится со стороны… Хорош, нечего сказать: нос хлюпает, из глаз течет, прям баба какая-то! Дай только до тебя добраться, так легко не отделаешься.
Линдеманн тем временем брезгливо стряхнул с перчатки капли моей крови и повернулся к Гале:
— Вот мы и увиделись снова, Галина Юрьевна. А вы опять такая же гордая и неприступная. Приятно видеть. А еще приятнее будет вновь побеседовать.
Я дернулся было к ненавистному врагу, но остававшиеся рядом боевики повисли у меня на руках, а третий, бывший Галин конвоир, с размаху въехал мне в живот тяжелым ботинком. Броню не пробил, но я сделал вид, что согнулся от боли и пытаюсь хватануть воздух, и меня тут же швырнули на один из диванов. Ощутив под седалищем нечто мягкое, я откинулся на спинку, запрокинув голову — хочешь не хочешь, а кровотечение нужно унять, — и скосил глаза на соседа. Несколько секунд до меня доходил очевидный факт, которому я никак не хотел верить: рядом со мной сидел лейтенант Бесчастных. Выглядел он не краше меня: ссадина на губе, синяк под глазом, на брови сечка, но было видно, что раны свои он получил в бою: снаряжение его пребывало в растрепанном состоянии, как после хорошей драки. Руки Бесчастных были чем-то стянуты за спиной, и лежал он отменно неудобно. Но на такие мелочи никто не обращал внимания, включая самого Охотника.
— А тебя где прихватили, а, Жека?
Тот болезненно скривился, но все же до ответа снизошел:
— Здесь. Из засады…
Продолжить ему не дали: давешний «говорливый» съездил нам обоим прикладом по животу и бесстрастно пояснил:
— Не разговаривать, пока не спросят.
Я собрался было, несмотря на угрозу, объяснить боевику, насколько тот неправ, но не успел: входная дверь вновь разъехалась, пропуская в релакс-рум следующую делегацию. К чему-то подобному я уже был готов, поэтому даже не матюгнулся, хоть и было такое желание. Очередная пара бойцов ввела потрепанного Викентия.
— Кажется, теперь все в сборе, — удовлетворенно потер руки Линдеманн и учтивым жестом предложил Егорову устраиваться рядом с нами. — Галина Юрьевна, а вы, пожалуйста, вот сюда. Для подстраховки, так сказать. Свяжите им руки. Девушке не надо, зачем себя унижать? Михаила Давидовича ждать не будем. Я вижу, у вас, господа, накопилось множество вопросов? Разрешаю спрашивать, но в порядке очереди.
Система тау Кита, планета Нереида, 24 февраля 2538 года, утро.