Последний бой наемника
Шрифт:
«Теперь ты никому не достанешься, – мысленно произнес Ландскнехт, захлопнув дверь подъезда. – Ни Васнецову, ни Семеркину, никакой другой мрази…»
Его «охотничий сезон» только начинался. О, если только удастся, он убьет и Васнецова, и Семеркина, и Самойлова. Не пожалеет при случае и его мерзкую, избалованную девчонку. Собрать бы всех в один мешок… У Ландскнехта оставались приличная сумма денег, машина. Плюс пара тайных, одному ему известных схронов со взрывчаткой, оружием, прочим спецснаряжением, вплоть
Это ему предстояло серьезно обмозговать. Причем не одному. Ландскнехт знал, кто станет его безотказным, исполнительным союзником. Именно к нему он сейчас и держал путь.
– Ты в самом деле майор?
– Майор… А ты думала, генерал?
Надежда ничего не ответила. Прошлась по его комнате, снова оглядела ее.
– Ты живешь скромно, но сразу видно, что у тебя богатая духовная жизнь. – Надя остановилась у полки с книгами.
– По тому, как ты ведешь себя в гостях, тоже видно, что ты хорошо воспитанная дочь культурных, образованных родителей, – заметил, в свою очередь, Васнецов.
Надя не стала сообщать, кто ее родители. Она взяла с полки одну из книг, пролистала.
– Я таких книг никогда не читала, – произнесла она.
– Это жизнь и учение отца Серафима Роуза, – пояснил Васнецов. – Если хочешь, возьми почитай.
– Ты верующий, православный? У тебя столько религиозных книг. И икона…
– Это икона Спаса. Она хранит всех, кто живет в этом доме.
– Я тоже сделаю у себя в квартире святой угол. Я ведь крещеная, но как-то далека от всего этого. От философии, от церкви. Сам понимаешь, спорт, учеба.
Надя отложила в сторону книги. Уселась на диван.
– Ты расскажешь мне, что произошло? Что это за игра с каскадерами и взрывами?
Василию ничего другого не оставалось, как рассказать девушке все с самого первого эпизода. Он начал с того, как уволился из войск, чтобы добыть деньги на операцию Марте, как случайно встретил бывшего сослуживца, а затем оказался в рядах личной охраны Даши Самойловой. Закончил он, пересказав последний разговор с Самойловым и Родыгиным.
– В это трудно поверить! – всплеснула руками Надя, выслушав Васнецова.
– Да, мне тоже кажется, что это какой-то дурацкий сон… Проснуться хочется, но не получается.
– А я… тоже сон? – вдруг спросила девушка.
– Ты? Нет, ты не сон, – проговорил Васнецов и осторожно положил руки на ее плечи.
Надя ничего не ответила, прижалась к нему всем телом. Он сделал свой выбор, она тоже.
– Руки, подполковник! Открываем замок и заходим внутрь.
Голубеву ничего не оставалось, как щелкнуть замком и пропустить Ландскнехта в собственную квартиру. Игорь перехватил мента, когда тот подошел к железной двери своих апартаментов. Ландскнехт возник за
– Жена и дочь за городом? – спросил Ландскнехт, когда они вошли в квартиру.
Голубев кивнул.
– Очень хорошо! – проговорил Игорь. – Мне надо будет некоторое время пожить у тебя, Голубев.
– Что все это значит, Игорь? – спросил Голубев. – Ты не мог просто прийти ко мне или позвонить?
– Голубев, завтра во второй половине дня меня объявят в федеральный розыск. Тебе придется с высунутым языком изображать рвение и активность на этом поприще перед своим начальством.
– За что тебя будут разыскивать? – вскинул кустистые брови подполковник.
– Завтра узнаешь. Сейчас это не так важно.
– Что дальше? – Голубев старался держаться невозмутимо, но видно было, что ему очень не по себе.
Он уже понял, что дальше произнесет Ландскнехт.
– Мне нужно временное убежище, очень ненадолго. Ну и еще кое-какая помощь. Ты, Голубев, поможешь мне. А если вздумаешь меня выдать, то… Я расскажу обо всех твоих грехах, обо всех услугах, которые ты оказывал мне и покойному Лузгинскому.
Услышав о «покойном», Голубев вновь вскинул брови.
– Да, увы, покойному, – кивнул Ландскнехт. – Поэтому теперь на него и на меня повесят много всяких грехов. А ты, Голубев, был с нами в одной упряжке. Ну что ты молчишь, отвечай: был или не был?
– Все так, Игорь, – тяжело вздохнув, отозвался подполковник.
– А если так, то я воспользуюсь твоей квартирой и машиной.
– На машину доверенность нужна, – заметил Голубев.
– Не нужна, ты в качестве шофера будешь. Ты не думай, я на оплату не поскуплюсь.
– Ладно, – кивнул Голубев.
Он старался держаться, точно ничего и не произошло. Между тем у подполковника было теперь лишь два выхода. Либо помогать во всем Ландскнехту в надежде, что тот сумеет бесследно скрыться, либо… сдать его своим коллегам, но при задержании организовать так, чтобы Ландскнехт был застрелен.
Охота и в самом деле началась дикая. Все охотились на всех.
– Скажи мне, что я красивая!
– Ты? – переспросил Васнецов, откинувшись к спинке дивана. Затем не слишком уверенно произнес: – Ты красивая… Пожалуй.
– Что еще за «пожалуй»?
– Надька, что ты ко мне пристала? Красивая, некрасивая – какая разница! Ведь мы… – Он немного замялся. – Одним словом, теперь мы будем вместе. Всегда!
Надя демонстративно отвернулась, ничего не ответила. Какой-то неотесанный этот Василий Васнецов. Поговори с таким. Сам же совсем недавно назвал ее красавицей.
– А почему ты ей не врезала тогда? – спросил вдруг Васнецов.
– Кому? – не поняла Надя.
– Дочке Самойлова. Когда она оскорбила тебя.