Последний час надежды
Шрифт:
— Что с ней? — тихо спросила Софи, часто моргая. — Я же не хотела…
— Ужин готов, — на пороге гостиной появился Шарль — как всегда, величественный и невозмутимый. — Прошу к столу.
Мы с Софи были голодны, как сто чертей каждый. Но… ужинать без хозяйки? Мы долго смотрели друг на друга, затем голод победил приличия. Едва мы уселись за стол, появилась Ники — похоже, только что умывшаяся. Она улыбалась и говорила о мелочах, но глаза её выдавали.
— Ни слова, — произнесла она в разгар ужина, когда случилась пауза в разговорах и Софи посмотрела ей
— Ники? — я постучался в её дверь. Ни звука, ни шороха. Я знаю, что она там, она никуда не могла выйти. Хотя… она, конечно, может что угодно.
Софи после ужина коротко пожелала спокойной ночи и убежала к себе в комнату. Мне показалось, что она плачет там, за дверью, но я даже не стал пробовать стучаться. Не откроет.
— Ники?
«Второй раз ты не стучишь». Да пошли все эти правила… Как она это делает? Как сделать, чтобы дверь на самом деле не закрылась? Теперь я не перебирал варианты долго и бесконечно, теперь они сами приходили ко мне. Вот так: она повернула ключ, но в спешке и не до конца, и дверь…
…открыта! Не заперта!
Я осторожно повернул ручку двери. Ники стояла у окна, спиной ко мне.
— Закрой дверь, — сухо велела она. Я ждал, что она скажет «с той стороны». Но не дождался. — Запри на ключ.
Кабинет. Книжные шкафы, письменный стол, под ногами — ковёр с цветочным орнаментом, с таким же орнаментом шторы, мягкий свет лампы стекает на стены… За окном заворчало — гроза.
На столе — её компьютер, включен, что-то там двигается на экране. Я оглянулся. Комната выглядела немного не так, как я её запомнил. Фотографии на стенах, много фотографий. Вазочка, в ней — букетик жасмина. Я вспомнил пустое, безнадёжное лицо здешней Ники, и как оно менялось, когда у неё в руке возникало оружие.
— Сядь, — голос её смягчился. — Или иди ко мне, или сядь. Терпеть не могу, когда ходят за спиной.
Я подошёл к окну, встал рядом, взял её за руку. Холодная, неживая рука.
— Что случилось, Ники?
Она закрыла глаза, прижалась щекой к моему плечу.
— Я устала, — сообщила она очевидное. — Он не понимает, что мне нужен отдых, хотя бы иногда.
— Кто… — вопрос так и не оформился — я уже знал ответ.
— Что он от тебя хочет?
— Вон, — она махнула рукой в сторону компьютера. — Мы объявили войну терроризму, — она хрипло рассмеялась. — Одни террористы уничтожают других. Ради всеобщего счастья. У «Солдат хаоса» полно дел, Брюс. Сегодня они объявили войну «Ассасинам».
Я вздрогнул. «Ассасины», крупнейшая международная террористическая организация, давний враг крупнейших европейских и американских стран.
— Час назад убит «Горный старец», — пояснила Ники. — И он оставил меня в покое. Не знаю, надолго ли.
— «Горный старец»?! Это шутка?
— Нет, не шутка, — Ники прижалась сильнее. — Я уже дала интервью, сказала, что только приветствую, чтобы террористы перебили друг друга. И уже получила «послание смерти» от «Ассасинов».
— Зачем ты давала интервью?!
— Он потребовал, — Ники выпрямилась, повернула меня лицом к себе. — Не спрашивай. Это ужасно. Ты просто не ощущал, как он даёт указания. Я ещё, дурочка, пробовала не слушаться. Он умеет быть настойчивым.
Она неожиданно развернулась и выхватила пистолет, прицелилась в компьютер. Постояла так… и убрала оружие.
— Глупо, — она дошла до стола и закрыла крышку компьютера. — Господи, зачем я его искала? Забери меня, — она повернулась ко мне. — Забери меня отсюда, Брюс. Куда угодно.
Двое, сон
Это было всё то же поместье — дом, сад, постройки, всё остальное — но днём. Раскалённый диск солнца, направляющийся за горизонт и арка радуги напротив — и чёрные башни туч по ту сторону. Вход в сказочное королевство.
За воротами поместья начались поля, поля без конца и края, застывшие волны холмов, островки леса — словно пена на гребне волны. Ники оглянулась и рассмеялась. Взяла меня за руку.
— Побежали! — она едва не вывихнула мне руку.
Она неслась со всех ног, легко взлетала на очередной холм и бежала дальше, я едва поспевал. И едва не столкнулся с ней — она остановилась на полпути к подножию очередного холма. Одетая по-другому. В ту одежду, в которой она бегала каждое утро там, в «Иероглифе». Я посмотрел на себя — моя одежда не изменилась. А если…
Мне не пришлось напрягаться и искать ближайшую точку в прошлом, где я мог бы переодеться. Одежда просто стала другой. Спортивный костюм… деловой… пляжный наряд, если его так можно назвать — стоило мне представить, и я оказывался в это одет. Уж не знаю почему я подумал о рыцарских доспехах и тяжесть лат немедленно упала мне на плечи — я едва не рухнул наземь. Ники рассмеялась, глядя на меня, а вернул то, в чём вошёл сюда, в сон. Она уселась наземь, не прекращая смеяться.
— Здесь у него нет власти, — она обвела руками вокруг себя. — Здесь ты хозяин, Брюс. Хочешь, покажу что-нибудь? Попробуй рассердиться.
— Зачем? — я подал ей руку, помог подняться. — У меня нет повода.
— Попробуй, — она настаивала. — Вспомни что угодно.
Мне не сразу это удалось. В последнее время мне с трудом удавалось сердиться, раздражаться, обижаться — всё это налетало на миг и тут же отпускало. Я представил ту поляну, увидел снова, как Ники безучастно поднимает пистолет, целясь Софии в голову…
— Смотри, — Ники резко развернула меня назад. — Видишь?
Я едва не закрыл глаза — до того неожиданным было зрелище. Позади, где только что сияло солнце, теперь громоздились горные цепи туч. Они ползли в несколько слоёв, там были все цвета, от ослепительно-белого до угольно-чёрного. Молнии прорезали нависающие над головой горы, раскаты грома не умолкали ни на секунду.
— Ты разозлился, — Ники ещё раз махнула рукой. — А теперь отпусти гнев, прости всех тех, на кого обиделся, улыбнись.