Последний человек на Луне

THE LAST MAN ON THE MOON

Eugene Cernan and Don Davis

THE LAST MAN ON THE MOON Text Copyright © 1999 by Eugene Cernan and Don Davis Published by arrangement with St. Martin’s Press.

All rights reserved.

Много лет я мечтал написать книгу для внуков. Я хотел, чтобы Эшли, Карсон, Кейли, Кейтлин, Уитни и те, кому еще предстоит получить имена, услышали от меня историю о том, как претворить мечту в жизнь, и надеялся, что когда-нибудь они немножечко лучше поймут своего деда. Кроме того, я хотел сделать что-то особенное для многих и многих людей, которые помогли нам достичь Луны, потому что без их упорства, преданности делу и личного

самопожертвования мне не удалось бы отправиться в этот путь, и я бы не получил шанса поделиться своей историей. И хотя невозможно перечислить всех, я глубоко благодарен каждому из них.

Я хочу сказать спасибо тем, кто критиковал разные части моей рукописи на предварительных этапах, и в особенности старшим товарищам, чье понимание трудно переоценить. Я испытываю к ним величайшее уважение. Кроме того, я буду всегда дорожить дружбой с Диком, Алом, Роджером и Роном, которые – когда они были с нами – сыграли столь важную роль в моей жизни.

Я особо благодарю моего литературного агента Джейн Дайстел и ее сотрудников и моего редактора Чарли Спайсера и всю команду издательства St. Martin’s Press, которые поверили в этот проект, довели его до осуществления и сделали еще лучше. Спасибо также Дону и Робину Дэвисам, моим соучастникам, без которых я бы никогда не сумел это сделать.

Но самое главное – я хочу поблагодарить мою семью и ближайших друзей, чья поддержка и помощь были столь важны на протяжении этой долгой работы. Мама и папа мысленно сопровождали меня на каждом шагу этого пути. Мне было хорошо у Ди и Джима, которые вспомнили немало интересного о времени нашего взросления. Барбара Сернан залезла далеко в прошлое, чтобы помочь вспомнить и документировать давние события. Марта Чаффи с болью в душе вспоминала историю своей семьи и ободряла меня в критические моменты. Макс Эри, Норма Ван Буннен и другие сотрудники музея «Космосфера и космический центр» в Канзасе оказали своевременную и бесценную помощь, найдя документы и пленки, которые пролежали без внимания более четверти столетия. Скип Фёрлонг, Фред Болдуин, Том и Кэрол Шорт помогли провести эту историю через наши молодые годы. Клэр Джонсон сумела перенести испытание написанием и изданием книги с обычным обаянием и деловитостью.

Мои дочери Трейси, Келли и Даниэлла изо всех сил поддерживали меня, когда поставленная задача казалась неподъемной и когда конца книги еще совсем не было видно.

И было бы недостаточно просто сказать «спасибо» моей жене Джен – она выдержала долгие месяцы, когда я заново переживал ту часть жизни, в которой ее еще не было. Ее любовь и понимание сделали это возможным.

И я салютую всем, кто помог американским астронавтам достичь Луны, где бы вы ни были сейчас.

Юджин СернанХьюстон, ТехасСентябрь 1998 г.

Пятница 27 января 1967 года была в Южной Калифорнии благоухающим зимним днем с температурой не выше +25°C, и ее портил лишь ураганный ветер, стучащий по крыше завода North American Aviation в городе Дауни. Однако внутри вакуумной камеры, в которой мы с Томом Стаффордом и Джоном Янгом лежали, скрючившись, в титановом контейнере, размером немногим больше обеденного стола, не было воздуха, не говоря уже о какой-либо погоде. Предметом нашей тревоги было время, а не снегопад или яркое солнце. Мы были самым опытным экипажем в американской космической программе – суммарно пять полетов на троих. Мы пытались довести новый, непроверенный и упрямый космический корабль до летных стандартов, но не могли похвастаться большими успехами.

На другом побережье Соединенных Штатов, в послеполуденной солнечной Флориде, трое наших товарищей проводили аналогичные испытания в таком же корабле, установленном на гигантской ракете «Сатурн IB» на мысе Кеннеди [1] . Весь мир знал, что экипаж «Аполлона-1» – Гас Гриссом, Эд Уайт и Роджер Чаффи – должен стартовать менее чем через месяц. Но и у них дела шли не лучше.

Те дни, когда летали одноместные корабли «Меркурий», уже воспринимались как давняя история. Двухместные корабли серии «Джемини» доказали, что мы можем выходить в открытый космос, сближаться на орбите и долго находиться в космосе. Теперь настало время «Аполлона» – гигантского предприятия, которое должно было воплотить в реальность мечту президента

Кеннеди – высадить американца на Луну и вернуть его живым на Землю до конца текущего десятилетия.

Мое внутреннее чутье летчика-испытателя подсказывало, что, хотя этот полет очень нужен программе, наша «птичка» к нему попросту не готова. По правде говоря, я поражался, что мы так далеко продвинулись по дороге к старту, при том что так много вещей всё еще не работало. Прежде чем «Аполлон» мог взлететь, нужно было добиться, чтобы десятки тысяч компонентов и в ракете, и в космическом корабле работали безупречно, но мы все еще к этому не приблизились. А тем временем чертовы русские дышали нам в спину, и нам приходилось заставлять корабль делать то, что он должен, даже если ради этого пришлось бы усилием воли поменять некоторые законы механики и физики. И несмотря на все проблемы, все сигналы на пути «Аполлона-1» горели зеленым.

Во Флориде основной экипаж сидел на верхушке незаправленной ракеты и проводил то, что на нашем языке называлось «тест с отключением от питания». Это означало, что всё идет так, как оно шло бы при реальном старте, в том числе и переход корабля на питание от бортовых источников, с тем исключением, что ракета «Сатурн» не заправлялась. В Калифорнии наш экипаж находился в таком же корабле в камере, которая имитировала вакуум космического пространства. Наш конусообразный командный модуль выдал ясное предупреждение о том, что сегодня плохой день, еще до того, как я забрался внутрь. Люк весом в 18 кг упал мне на ногу, и я мог поклясться, что «птичка» сбросила его целенаправленно, как часть дьявольского заговора, чтобы не позволить мне, Джину Сернану, снова полететь в космос.

Извиваясь подобно червяку, я протиснулся через узкий люк, соскользнул на среднее кресло, отделанное парусиновой тканью, а затем сдвинулся на свое место в правой половине кабины экипажа. Она, конечно, была просторной по сравнению с крохотными объемами «Джемини» и «Меркурия», но все же и в «Аполлоне» места было немного, и я аккуратно вытянул ноги среди мешанины незащищенных кабельных жгутов. Техник наземной команды помог мне зафиксироваться в кресле и подстыковать разъемы воздуховодов к скафандру, а затем ожило радио в шлеме, выдав всплеск шума. Ожидая, пока войдут остальные, я повесил контрольную карточку на «липучку», которой были покрыты изнутри стены кабины. Мы уже знали, что она является лучшим средством сохранить предметы от «уплывания» в условиях невесомости.

Том Стаффорд, наш командир, протиснулся через люк и перепрыгнул на свое место слева. Наконец, Джон Янг, пилот командного модуля [2] , уселся в пустовавшее среднее кресло и при помощи ребят снаружи установил большую крышку люка над головой и закрутил многочисленные зажимы, которые держали ее на месте. Это была тяжелая и неповоротливая штуковина, настоящая боль в заднице, а в моем случае еще и в ноге.

Когда все мы оказались на борту, кабину наддули [3] стопроцентным кислородом, точно так же, как это до сих пор делалось во всех американских полетах. После этого из объема барокамеры откачали воздух, чтобы имитировать космическую среду, хотя в реальности мы находились на уровне моря и всего в нескольких милях от Тихого океана. Когда было достигнуто желаемое давление, мы проверили контуры наших скафандров, эти самые змеящиеся воздуховоды от систем жизнеобеспечения, и подтвердили способность корабля выдерживать вакуум «космоса», который теперь окружал нас. Давление кислорода внутри командного модуля было больше, чем вакуума снаружи, и прижимало открывающийся внутрь люк к уплотнениям с такой силой, что целое стадо слонов не смогло бы его открыть. Понятно, почему было сделано так: никто не хотел, чтобы люк внезапно выпал наружу по дороге к Луне.