Последний день лета
Шрифт:
Мобильных телефонов тогда еще не было, а туалеты в забегаловках запирались на висячий замок, ключ от которого находился у кассирши. Разовое посещение стоило денег. Подруги собирались «припудрить носики», я купил ключ. Позже, пополнив стакан очередной порцией пива, повернулся к товарищам, спросив о новостях на факультете. Но разговор продлился недолго, около двери туалета Лену пытался обнять какой-то жлоб.
– Чё за хуйня? – спросил у этого типа в дутой куртке.
– Это твоя телка?
– Да.
– Хочешь поговорить что ли?
– Пойдем, выйдем.
– Пойдем.
Мы спустились по лестнице на крыльцо. Оппонент был старше лет на пять-шесть, килограмм на десять-двенадцать крупнее, шире в плечах, но я не забыл
– Ты, чё, охуел? – послышалось от него.
– Не приставай к моей девушке!
– На ней, что, написано?
– Написано.
По вечерней улице шли люди, но никто не обращал на потасовку внимания. Из кафе, почуяв неладное, вышли однокурсники. Ванесс, оценив обстановку, исчез в подворотне, через минуту вернувшись с металлической лопатой наперевес. Жлоб, рванул к будке телефона автомата, где попытался вырвать себе в помощь массивную трубку, не вышло, метнулся вниз по улице, к банкомату. «Хочешь, я тебе денег дам!» – размахивая пластиковой карточкой, кричал он. Мимо проходил патруль милиции. Санек зачем-то бросился бежать во дворы через арку, стражи порядка рефлекторно, как сторожевые собаки, погнались за ним. Рослый мент, недолго думая, выхватил резиновую дубинку, изловчившись, ударил Санька под коленку, однокурсник повалился в снег, и все мы оказались в опорном пункте милиции.
Началась привычная неразбериха, жлоб обвинил меня в вымогательстве денег, грабеже и собирался писать заявление, подруги наоборот защищали, Санька «пробивали» по картотеке, Леха с Ванессом пытались рассказать правду. В итоге всех предупредили, что если шум не прекратится, то каждому наденут на голову противогаз и заставят приседать. Капитан собрал удостоверения личности. Ситуация стала проясняться, студенческие билеты госуниверситета сыграли роль. Заявление у жлоба не взяли, отпустив первым. На меня же решили составить протокол об административном правонарушении, но, видимо, так, для отвода глаз. Через пару минут сержант подозвал к двери: «Этот урод в ту сторону пошел, хочешь, догони, мешать не будем!»
Мы настигли «виновника торжества» на стоянке такси около Макдоналдса, мой удар ботинком с разбегу лег на спину врага. Но тот устоял, прижавшись через пару секунд к дорогой иномарке: «Чё, машину испортить хотите? Не расплатитесь!» Налетел Ванесс, схватил жлоба за шиворот, и они вместе повалились в грязный снег. Подбежал Санек и ударил «быка» ботинком в голову, Леха целил каблуком в зубы, я – с размаху в живот. Час-пик буднего дня, центр города, люди спешили после работы домой, но никому не было дела до чужих «разборок». Несколько минут, и мы, как по команде, пошли в направлении автобусной остановки. «Бык» остался лежать без сознания в грязном снегу.
Я опять остался в гостях у Лены. Юля сидела на металлической лестнице и курила, иронизируя по поводу проведенного дня. Окна в квартирах панельных домов. С пятнадцатого этажа, сквозь грязное стекло, был виден микрорайон. Везде, где мог гореть свет, он горел. Шторы разного цвета, люстры, лампы, ковры на стенах, силуэты. Зажигались и гасли чужие жизни. Я искал в них свою. Пытаясь увидеть, подглядеть. Хотел быть готовым, заранее знать, что делать. Кто-то только что пришел с работы, кто-то ел и смотрел телевизор, кто-то сидел у монитора компьютера, кто-то играл с маленьким ребенком. В каменных джунглях у каждого своя «пещера», место, где можно спрятаться, будь ты «хищником» или «травоядным». Я всматривался в узоры обоев, занавески, предметы мебели и быта еще пристальнее – достаток, степень счастья… Подолгу наблюдал за людьми, за несколькими окнами на разных этажах, сравнивая красоту женщин и дела мужчин. У кого-то свет горел ярко, как бы давая знак, что ярко горит «домашний
Глава: Мастер
Когда-то в детстве у меня было две подруги – Рината и Яна. Первый год перед школой. Рината – черненькая, Яна – блондинка. Мы часто играли втроем, но, когда я оставался с одной из них наедине, та подговаривала дружить только с ней. Я всегда соглашался, и называл Ринату, если был с Яной, «вообще дурой», некрасивой, то же самое говорил и про Яну, если оставался с Ринатой. Девчонки «ревновали», и каждая верила, что она лучшая. Спустя время история повторилась.
И вот у меня уже год каждый вечер – романтический вечер. Кассирши и охранники в близлежащем супермаркете косо смотрят – чередую своих спутниц, вместе с которыми не прохожу мимо отдела со спиртными напитками, в корзинке неизменная бутылка красного вина. Так совпало, что Вика и Анфиса работали по сменам, одна уходит на сутки, вторая – возвращается. Что такое жить с двумя девушками? Ты в раю и в аду одновременно! Два комплекта подарков на праздники, в два раза больше приходится пить вина, в два раза больше тратиться на развлечения, и думать надо тоже в два раза больше… Африканские косички Вики, новое нижнее белье Анфисы. Их соперничество, в котором всегда приходится занимать нейтральную сторону. Смесь любви и ненависти ровно в такой пропорции, что не дает вспыхнуть, но постоянно «жжет» изнутри. Одна – блондинка, другая – брюнетка. Первая – в фитнес клуб, вторая – в солярий. В одно и то же время сопли, одинаково сильно болит горло при простуде, в одно и то же время «критические» дни. Если позвонила на мобильный телефон одна, то через несколько минут позвонит и другая… Я, например, не знал, как праздновать Новый год. Каждая спрашивала: «Как мы проведем Новый год?» Конечно же, предполагая, что я буду именно с ней. И что говорить? С одной по старому стилю, с другой – по-новому?!
Наши отношения длились больше года. Финалом была блестяще сыгранная ночь, в которой я все-таки совместил несовместимое. Вечер начинался банально. Позвонила Вика, попросила, чтобы встретил на остановке. Анфисы дома не было, ушла на сутки. Через некоторое время мы с Викой уже сидели на кухне и по привычке пили чай, после непродолжительной беседы, переместились на кровать, забравшись под одеяло. Снег падал в окно, диски крутились в музыкальном центре, я уже почти достиг пика наслаждения, как услышал, что ключ повернулся в дверном замке. На пороге появилась Анфиса. Еле успел надеть спортивные брюки, повторяя про себя: «Fuck, fuck, fuck!». Анфиса прошла в комнату и увидела полуголую соперницу, в глазах вспыхнул пожар, подведенные черной тушью они метали молнии.
– Это не то что ты думаешь! – почему-то, смеясь, вымолвил я, вспомнив фразу из «мыльных опер».
– А я ничего и не думаю! Ты чего здесь делаешь? – обратилась она к Вике, – сейчас выброшу твои вещи за дверь!
– Анфиса, ты же на сутки ушла? – поинтересовался я.
– Нет, не на сутки, а на день, я тебе говорила.
– Не говорила.
– Говорила.
– Не говорила, я бы запомнил.
– Говорила.
Вика выбрала момент и проскочила в ванну, заперлась и включила воду. «Всё, иду в магазин за вином!» – сказал я, как можно громче, чтобы всем было слышно, – «Без меня не деритесь!» Накинул куртку, вышел в подъезд, нажал кнопку лифта, достал сигарету, добыл огонь. И на этот раз в супермаркете был без спутниц, в спортивных брюках. Кассирши и охранники подумали, что пассии наконец-то бросили меня или, хуже того, предали, и не будет больше мне счастья на этой грешной земле, а будет, как им (кассиршам и охранникам) грустно в столь поздний час, и что покупать я буду на этот раз не вино, а водку. Нет-нет! Подруги ждали дома. Ситуация была, конечно, на грани пошлости, но сохранились силы повернуть ее в совершенно другое русло.