Последний довод
Шрифт:
– Мой любезный братец!
– прозвучало с облака. Меркурий в легкомысленной гавайской рубахе немыслимой расцветки, в длинных до колен «бермудах», в шлепанцах с крылышками на босу ногу мягко приземлился и принял Геркулеса в объятия.
– Что за спешка такая, братец?
– Есть причина, - сказал Геракл и кивнул на супермодный диван в виде пухлых женских губок.
– Садись, поговорим.
Меркурий воспользовался предложением и развалился, взгромоздив ноги на стеклянный столик. Скинув сандалии, Бог пошевелил пальцами ног:
–
– Не до Австралии сейчас. Ко мне прилетал Орел!
– Й что надо было этому прохиндею?
– будто и не удивился новости Меркурий.
– А хрен его знает, выставил я его, не дав клюва раскрыть…
– Это ты зря, - сказал бог торговли, беря из вазочки со льдом и вкладывая в рот ярко-алую клубничку.
– С этим типом надо держать ухо востро, тот еще наушник.
– Странно это, неспроста ведь прилетал, тем более сейчас. «Твой отец любит тебя», - передразнил Геркулес хриплый голос орла.
– Эх, жалко я ему тогда шею не свернул, но я же не альпинист по этим горам чертовым лазить…
– По мифу ты ему шею свернул и Прометея освободил, - хмыкнул Гермес, - значит, так оно и было.
– Да, смертные, они такие доверчивые, их в чем угодно убедить можно. Но Орел - совсем другое дело…
– Это точно.
– Меркурий быстро сожрал остальные ягоды, занычив золотую зажигалку со стола в карман «бермудов».
– Только причин для беспокойства не вижу.
– Не видишь? Тогда посмотри на связки молний, что таскает всюду с собой наш папаша. Он с ними нынче вовсе не расстается.
– Подумаешь, молнии. Мои агенты запросто тебе ракету крылатую с ядерной боеголовкой достанут, было бы желание. Ты, Герк, не дрейфь и голову себе не забивай. Готовишься к чемпионату, так готовься. Я хоть всех кого надо подмазал, но форму все-таки держи. Помни, что от победы твоей много зависит, очень много. Мне нужен хороший повод и эффектный выход. Не понимаешь? Потом поймешь…
Орел дослушал разговор до конца, спрятал слуховой аппарат под крыло и, сильно оттолкнувшись мощными лапами, бросил свое тело в восходящий воздушный поток.
Кентавр повел ноздрями, учуял новый запах и пронзительно заржал. Кентаврихи, пасшиеся на лужке, немедленно встали в круг, оставив жеребят в центре. Но это был не соперник и не хищник. Орел, широко распахнув крылья, спланировал и ловко приземлился на большой валун.
– Приветствую тебя, любимец Зевса, - сказал он, почтительно склонив голову.
Кентавр переступил с копыта на копыта, близоруко щурясь.
– Ба! Сколько зим, сколько лет! Тебя ли я вижу?! Вот не ожидал, - и кентавр заключил птицу в мощные объятия.
– Вот медведь!
– еле перевел дух орел.
– Чуть не раздавил!
– Да что медведь!
– хохотнул Кентавр.
– Я тут недавно одного гризли голыми руками завалил, веришь ли?
– И не сомневаюсь, - поддакнул орел, откровенно любуясь мощным торсом бородатого мужчины в расцвете сил. Торс переходил в прекрасное тело благородного скакуна. Приветливо кивнув и женам Кентавра, орел огляделся по сторонам.
– А у вас тут уютно.
Действительно, долина была просто райская: буйно цветущая зелень, немыслимые тропические плоды, прозрачные ручьи и озера.
– Да уж, - гордо сказал Кентавр, - только гнус замучил…
Только теперь орел заметил, что все бока у Кентавра в старых шрамах от расчесов, а вокруг него и кобылиц, подошедших поближе к гостю, вьются рои мелких насекомых. Только там, куда доставал хвост, кожа у кентавров была гладкая и лоснящаяся. Орел ловко склюнул с бока Кентавра раздувшегося от крови овода и предложил:
– Есть разговор тет-а-тет, ты не против? Только хорошо бы в уединенном месте…
Кентавр гостеприимно развел руки в стороны, мол, какие могут быть сомнения, и поскакал, показывая дорогу.
В общем-то Лемурия была совсем маленьким островом. Отсюда, с вершины ее главного вулкана, давно потухшего, можно было разглядеть весь остров, разве что восточная часть терялась в тумане, скрывавшем остров от кораблей, самолетов и фотокамер спутников. Везде на зеленых пастбищах виднелись стада красивых полулюдей-полуконей. Кентавр был явно удивлен сделанному предложению. Он чесал в затылке пятерней и мучительно размышлял:
– Нет, конечно, заманчиво, - поскреб он искусанный злобными насекомыми бок.
– Популярность, это всегда хорошо. Тем более сам Зевс предлагает. Но что мы с этого конкретно получим, с этой натурализации?
– Популярность, известность!
– в который раз втолковывал непонятливому орел.
– Ваш остров «случайно» откроет путешественник Конюхов, он как раз подплывает, вас будут показывать по всем каналам целые сутки.
– Как это показывать?
Орел понял, что погорячился: объяснить мифическому существу принцип работы телевидения не было ни возможности, ни времени, но он все-таки попробовал:
– Представляешь колодец Оракула?
– Допустим.
– Вот в воде этого колодца смертные могут видеть все, что творится за многие стадии от их дома.
– И что, все смертные имеют по собственному колодцу?
– Что-то типа этого, - заметив, что сказанное не произвело должного впечатления на Кентавра, орел добавил: - Кроме этого в неограниченных количествах «Фумитокс» и капканы На хищников!
– Фу-ми-токс?
– с трудом выговорил по складам незнакомое слово Кентавр.
– Да, - сказал орел и достал из-под крыла желтый баллончик.
– Ну и дела.
– Кентавр удивленно смотрел, как мухи и ободья стремительно меняют курс, не долетев и метра до его полного вкусной крови тела, обрызганного из баллончика.
– Не кусают! Совсем не кусают! Скажи Зевсу, что я согласен, но «Фу-ми-токс» вперед…