Последний дракон
Шрифт:
Его прервал мелодичный звук гонга — было время начинать заседание Сената. Ясветр подошел к представителям.
— Что ж, начнем, — просто сказал король.
С тягучим скрипом открылись массивные двери. Представители семей спустились вслед за королем по широким каменным ступеням. Спускаясь, Ясветр чувствовал на себе взгляды. Не послушав совета короля Эфрайона, Керия шла рядом с монархом. Многие, не исключая барона Толчина, считали это прямым оскорблением Семьи. Сторонники Эвирайи высказывали свое неодобрение громким шепотом, чтобы Ясветр его услышал.
Мезор был одним из последних, кто вошел в пещеру. Он все ждал, надеясь, что Эвирайя появится в последнюю минуту, но ее не было. Что могло ее задержать? Мысленно он представлял себе всевозможные катастрофы, не исключая того, что Ясветру стало известно об ее интригах, и он приказал арестовать принцессу.
Мезор, однако, вошел в пещеру не самым последним, эта сомнительная честь принадлежала генералу Воре. Тучный военный, пыхтя, успел войти в пещеру перед самым закрытием дверей. Мезор смотрел, как он приближается, раздумывая о том, не связана ли его задержка с исчезновением Эвирайи, но генерал, торопливо спускаясь по освещенным факелами ступеням, не обратил на советника принцессы никакого внимания.
Мезор пожал плечами и пошел вслед за ним. Он попытался посмотреть на ситуацию философски — пока ничего не случилось, не о чем волноваться. Но спокойствие не приходило к нему.
В семистах футах над западным побережьем Симбалии воздушный корабль нес вахту в утреннем небе. В лодке под парусами двое всадников ветра сидели около топки. Утро было солнечным, но воздух был холоден.
Старший из всадников покосился на белый диск солнца, то исчезающий в облаках, то снова появляющийся на небе.
— Собрание, наверное, уже началось.
— Хотелось бы мне быть там, — со вздохом сказал молодой. — Мать представляет семью, а я по годам впервые мог бы смотреть. Говорят, это красивое зрелище.
— Так-то так, — сказал старший, — только вот причина на этот раз совсем не красивая.
Молодой всадник презрительно покачал головой.
— Эти слухи о фандорцах! Если б не принцесса, мы бы сидели у теплого очага.
— Тогда молись, чтобы они проголосовали против войны, а то еще больше дежурств будет, — сказал его старший товарищ, — я лично думаю…
Он заметил, что молодой всадник не слушает его. Он перегнулся через борт и смотрел на воду внизу.
— Бэйс, — позвал он товарища хриплым голосом, — боюсь, я сплю и вижу кошмар…
Бэйс быстро пересек узкую палубу и заглянул вниз. Он тоже не мог в такое поверить, если б не видел своими глазами, настолько нелепо и в то же время страшно было то, что они увидели прямо под кораблем. Из завесы тумана на берег выползала флотилия рыбацких лодок, шлюпок, баркасов, плотов — проще говоря, всего, что только держалось на плаву. Все эти суденышки были переполнены людьми, в руках у которых было грубое оружие, косы, топоры, даже палки и камни. Они появлялись и появлялись из тумана. Вот что пугало больше всего — лодки все шли и шли из тумана.
— Они нас не видели, — прошептал Бэйс, — ложись на обратный курс! Назад к лесу!
Когда-то давно потолок большого туннеля в Надлесье рухнул, направив часть реки Камьен под землю. Вода текла под землей, пока не достигала большой пещеры, той, в которой проводилось собрание. Там вода падала с высоты около пятидесяти футов, образуя глубокий водоем и снова превращаясь затем в подземную реку. Перед этим водоемом собрались семьи Симбалии и король. Немногие допущенные зрители разместились по углам пещеры, некоторые под нависающей частью скалы, другие забрались на каменные выступы, чтобы лучше видеть. Главы семей стояли рядами перед королем, ожидая его речи. Каждый из них держал в руках по два неограненных драгоценных камня — один темный, как вино, другой — прозрачный кристалл.
Ясветр стоял на каменном возвышении перед ступенями, молча глядя на выстроившихся перед ним людей. Он пытался угадать, как они настроены, как они проголосуют, но выражения лиц были настолько разными, что он бросил эту затею. Он чувствовал их напряженное ожидание и надеялся, что сможет убедить их не голосовать за войну. Он также отметил отсутствие Эвирайи, и это его беспокоило. У нее не было никаких причин пропускать собрание, если только она не решила, что ее отсутствие свяжут с вмешательством короля. Но времени волноваться не было. Ясветр шагнул вперед, чтобы обратиться к собравшимся.
Акустика пещеры была такой, что звук падающего вблизи водопада казался всего лишь нежным бормотанием.
— Вы пришли с миром, — торжественно начал король, — чтобы проголосовать о том, что может кончиться войной.
Он посмотрел на лица стоящих перед ним людей.
— Я прошу вас об одном — чтобы вы думали о благе Симбалии, а не о делах дворца и Семьи.
Барон Толчин наклонился к уху жены.
— Плохо сказано, — проворчал он.
Ясветр продолжал:
— Мы созвали этот совет потому, что в Северном Пределе был убит ребенок. Это самое ужасное из преступлений. Дети — наше будущее. Наш долг — во что бы то ни стало защитить их, но это не дает нам права нападать на бедных и невежественных людей.
При этих словах по рядам пробежал шепоток.
Мезор, пробившийся поближе к королевской семье, стоял теперь рядом с бароном Толчином.
— Позорный день настал, — тихо сказал он, — когда монарх выступает в защиту убийц.
Толчин ответил ему взглядом, достойным Эвирайи, но Мезор прочел на его лице тень сомнения. Он решил не продолжать.
Ясветр почувствовал волнение собравшихся и решил последовать наставлению Эфрайона держать речь короткую и простую.
— Войны не должно быть, — сказал он. — Я сделаю все возможное, чтобы выяснить, почему погиб ребенок. До тех пор мы должны направить наши совместные усилия на решение задач, связанных с затоплением шахт. Я послал сообщение на юг нашим войскам с приказом возвращаться. Когда они прибудут на место, мы поручим им стать на страже в Северном Пределе и охранять детей. Другие помогут в шахтах. Не беспокойтесь о нападении! Фандорцы не посмеют напасть на Симбалию! Наш лес защищен! Наш народ силен!