Последний эксперимент (Земля спокойных)
Шрифт:
Я обследовала комнату. На первый взгляд в ней нс было ничего необычного - стандартная кабинетная обстановка, и все же при более внимательном изучении она начинала казаться странной. Кабинет производил впечатление необитаемого. В нем не было "обжитости", которая неизбежно накладывает отпечаток на помещение, где человек работает регулярно. Тем более ежедневно.
Вдруг за спиной послышался какой-то звук. Я обернулась - по-прежнему никого. Но звук повторился. Еще, еще. Приглушенные равномерные хлопки слышались откуда-то из-под пола, из-под небольшого пушистого коврика,
Я подошла ближе. Звуки прекратились, но неожиданно что-то снова глухо хлопнуло в самом центре ковра. На ощупь он был мягким, как мох. Я опустилась на колени, прижавшись ухом к тому месту, откуда доносился звук. И в ту же секунду ковер рванулся из-под меня, я провалилась куда-то в темноту. Что-то подхватило меня, прижало к земле, в нос ударил тошнотворный лекарственный запах, и я потеряла сознание.
* * *
Где я? Похоже, что на дне колодца. Хотя нет, вон потолок, только очень высокий и сделанный, как и стены, из какого-то серебристого материала с холодным блеском.
Я была привязана к креслу. Напротив сидел Гур. Он молча смотрел на меня и курил. На разделяющем нас шахматном столике лежал поясок от моего платья, в пряжку которого был вмонтирован замковый шифроопределитель. Вещественное доказательство, как бы символизирующее проигранную мною партию. И не менее символичным было кресло, о котором я так мечтала днем и где так прочно "отдыхала" сейчас. Вместо явки с повинной - арест на месте преступления, полный провал в буквальном и переносном смысле. Необходимо что-то срочно придумать, а я совсем отупела. Голова еще кружилась, мутило от лекарственного запаха во рту.
– Как ты попала в кабинет?
Впервые я видела Гура так близко. Сейчас, без грима и нелепого факирского парика, он выглядел гораздо моложе, чем со сцены. Худощавое бледно-матовое лицо с резко обозначенными скулами, жесткая щетка волос удачное сочетание природного русого цвета и седины, очень красивые руки. И эта птичья манера сбоку, не мигая, смотреть на собеседника. Будто петух, собирающийся клюнуть.
Так уже было однажды. Он так же сидел в кресле напротив, с сигаретой в длинных подвижных пальцах, так же щелчком стряхивал пепел, по-птичьи скосив темные немигающие глаза. Я знала этого человека! Моя уверенность не имела ничего общего со смутным подсознательным узнаванием всего, связанного с Гуром, - наследство Риты-Николь. Сейчас его узнала я, Ингрид Кейн, несомненно, встречавшаяся с Гуром в своей прошлой жизни. Где же это было? Когда?
– Как ты попала в кабинет? Только не ври, что при помощи этого.
– Гур швырнул мне на колени "вещественное доказательство".
Я медлила. Слишком уж неправдоподобной была правда! Гур совсем склонил голову на плечо, глаза еще больше округлились и потемнели.
– Послушай, Николь, ты не глупа. Ты довольно ловко меня дурачила, пора бы перестать, а? Или я тебя спалю вместе с креслом. Ты ведь этого не хочешь, верно? Ну!
Вид его весьма красноречиво подтверждал, что свою угрозу он выполнит. Наша встреча в прошлом была,
– Как попала?
– перебил он.
– Через дверь?
Далась ему эта дверь!
– Она была незапертой.
– Что? Незапертой?
Я не зря, кажется, опасалась правды. Гур взвился пружиной, шагнул ко мне. В его руке блеснуло что-то острое. Я зажмурилась. И почувствовала, как путы ослабли.
– Встань. Та дверь тоже незаперта. Открой ее.
На первый взгляд ничего, кроме стены. Но потом на ее фоне я разглядела более темный, намертво впаянный прямоугольник.
– Она тоже незаперта. Ну!
Делать было нечего. Набрав в грудь побольше воздуха, я всем корпусом врезалась в прямоугольник, пальцы скользнули по холодному металлу и, потеряв опору, ткнулись в пустоту. Я будто проскочила сквозь стену, едва не упав. За спиной щелкнуло - и полная темнота.
Постояла, прислушалась. Гур не подавал никаких признаков жизни. Ловушка? Что если он решил спалить меня здесь, сохранив кресло?
Я рванулась обратно, вновь проскочила стену, но на этот раз не удержалась на ногах и, сидя на полу, ждала, когда Гур начнет смеяться. Вот уж поистине ломиться в открытую дверь!
Но Гур не смеялся, он был очень бледен. За шиворот, как котенка, рывком поднял меня и, не отпуская, хрипло выдавил:
– Как ты это делаешь?
Мне стало не по себе. У Гура и пальцы были птичьи - так и впились мне в плечо.
– Не знаю.
– Я тщетно пыталась освободиться.
– Я правда не знала. Иначе к чему была волынка с кондиционером?
– С кондиционером?
Вот оно. Шанс направить разговор в нужное русло.
– Если ты согласен выслушать...
– Да, - сказал он, наконец отпуская меня.
– Да. Говори.
Мы опять сидели в креслах напротив друг друга, и я пересказывала ему отчет Риты у наблюдении над объектом 17-Д. Все мое внимание уходило на то, чтобы говорить о Рите в первом лице. Гур молча слушал, нацелив на меня неподвижный птичий взгляд из прошлого Ингрид Кейн. Я рассказала про кондиционер, про жидкость с запахом хвои, про то, как качнулась комната.
– Если б знать, что дверь можно было открыть просто так...
– Это мог только ЧЕЛОВЕК.
Я сочла нужным переспросить.
– Че-ло-век, - повторил он.
– Я был единственным на Земле Адамом. А теперь вот ты... Ева из ВП. Он хрипло рассмеялся. Что он такое говорит?
– У нас это назвали "болезнью Гура". Дэвид, что со мной?
– Охотники не смогли найти барсучью нору и решили справиться о ней у самого барсука.
– Если ты думаешь, что меня подослала ВП... Давай рассуждать логически. Я больна и не совсем нормальна, значит, вопервых, не являюсь полноценным агентом. Во-вторых, я же для них ценнейший экспонат, единственный в своем роде объект для изучения "болезни Гура". Зачем им было отправлять меня одну прямо тебе в руки?