Последний фрагмент
Шрифт:
– Если так пойдёт и дальше, нам придётся уехать из особняка и поселиться в более скромном месте, – произнесла София тихим голосом. Даниэль смотрел на неё, не зная, что можно сказать сейчас. Он знал, как матери дорог этот особняк. Это история их семьи, фамилия Эванс напрямую связана с этим местом, оно должно принадлежать им! – Нам нужно каким-то образом найти новых клиентов. Возможно, мы сможем отыскать дополнительные источники доходов. Хотя я уже и сама не верю, что мы сможем сохранить особняк. Наш бизнес не приносит таких прибылей, как раньше, – София опустила голову.
– Мы что-нибудь обязательно придумаем! – произнёс Даниэль.
– Конечно, – сказала София и кивнула. – Отдыхай, у нас ещё будет время поговорить о делах. Не буду тебя
– Ещё увидимся! – произнёс парень ей вслед.
Даниэль остался наедине с собой и перед тем, как вернуться к компьютеру, обошёл свою комнату. Ему стало немного грустно, передалось настроение матери, и он решил взглянуть на то, что всегда придавало ему решимости. На одной из стен у него были оборудованы полки, на которые он складывал предметы, добытые в путешествиях. Он с любовью осматривал полку за полкой, вспоминая, где была добыта та или иная вещь. Его взгляд упал на резной ритуальный кинжал, и его улыбка несколько поблекла. Это была первая его находка, которую он решил увезти с собой. И эта находка была связана с какими-то мрачными воспоминаниями из его детства. Даниэль забрал этот кинжал, но оставил вместо него что-то, что очень дорого ему. Он провёл рукой по древнему кинжалу, чьё лезвие уже не могло причинить никому вреда. Холодный, безжизненный кусок железа.
Дэвид после сеанса «восстановления отношений» помылся, переоделся и вместе с Джэсикой поехал в город посетить торговый центр. Для окончательного заключения перемирия нужно было купить для девушки новые туфли или серьги. На это его средств хватало, и он даже не задумывался, что эти отношения не совсем такие, каких бы ему хотелось. Когда они были вместе, девушка всегда могла дать ему то, в чём он нуждался, её поведение его не беспокоило, но порой на душе появлялось какое-то гнетущее чувство. Потом он куда-нибудь уезжал в путешествие, и настроение вновь поднималось. Он много думал об этом и раз за разом приходил к выводу, что именно его любовь к путешествиям и является виной всему. У Джэсики этого нет, ей комфортно в городе, она может ходить по ночным клубам, танцевать ночи напролёт, возвращаться в особняк и полдня спать. А Дэвид без путешествий начинал хандрить. Так он сам всегда считал. Конечно, у Джэсики были свои плюсы, она была великолепной любовницей, хорошо разбиралась в моде и дорогих машинах, с ней можно было выйти в свет, и все вокруг бы с завистью поглядывали на него. Что уж скрывать, Дэвиду это нравилось.
Даниэль тоже не остался дома, он встретился с парочкой своих товарищей, заказал для себя новые документы, ведь он всё потерял в Испании. В паспортном столе он приметил сотрудницу офиса – симпатичную молодую девушку – и не помедлил завязать с ней знакомство. Девушка отвечала улыбкой на улыбку и даже пообещала, что документы будут готовы раньше срока. После окончания её рабочего дня Даниэль повёл её в ресторан. Они болтали на разные темы, смеялись и веселились. Потом они пошли прогуляться, совсем не глядя куда идут. И вот очередная «жертва» оказалась в особняке Эвансов. Как её звали? Даниэль не помнил этого.
Дэвид и Даниэль в обычные дни не сидели без дела, как многие могли подумать – они работали. Помимо особняка, у Эвансов когда-то был молокоперерабатывающий завод. Теперь большую часть акций выкупила другая частная компания, но Эвансы занимали там достаточно высокие посты. Помимо них, на заводе трудились два десятка сотрудников. София редко куда-то уезжала из города, поэтому она занимала пост управляющего заводом. Дэвид отвечал за логистику, отслеживал поставки сырья и контролировал, чтобы не было никаких задержек с транспортом. Даниэль отвечал за реализацию продукции. Он был молод и харизматичен, для него не составляло труда встретиться с потенциальным покупателем и договориться с ним о заключении договора. Если этот потенциальный покупатель был женского пола, то Даниэль старался с тройной силой, и тогда дело не ограничивалось только подписанием договора на поставку. Правда, иногда были и негативные последствия, например, когда Даниэль приезжал на встречи, где находились сразу парочка клиенток, с которыми он активно и очень близко общался до этого.
Неделя пролетела в обычном режиме, а за ней и следующая. Братья приглядывали за заводом. Даниэль знакомился с девушками, гулял и весело проводил время. Дэвид наслаждался обществом Джэсики, ходил с ней на вечеринки. На выходных в особняке решили организовать праздник, и двери были открыты для всех желающих. В самом большом зале устроили танцевальную площадку, в соседнем накрыли шведский стол. Горожане приходили и веселились. Много людей скапливалось у бассейна, кто-то даже умудрялся нырнуть прямо в одежде. Жак и Матильда с опаской поглядывали на эту веселящуюся толпу, оценивая разрушения. София приглядывала за происходящим со стороны. Были случаи, когда во время нескольких таких вечеринок в прошлом приходилось вызывать полицию, поэтому она была всегда настороже. Дэвид и Даниэль чувствовали себя хозяевами праздника и делали, что вздумается. Подобные вечеринки дорого обходились Эвансам, но отказаться от них они тоже не могли. В семейном бюджете эти расходы шли отдельной колонкой.
Со времён последней поездки братья успели хоть как-то привести дела завода в порядок. Им была нужна выручка, и они старались с двойной силой. К сожалению, как София и говорила, конкуренция с каждым годом только росла, и прибыль постепенно падала. Однажды после ужина Дэвид, Даниэль и София обсуждали своё положение и пришли к выводу, что им придётся продать свои акции завода, если ситуация не изменится в лучшую сторону. Небольшое улучшение и выручка от продаж молочной продукции вроде должны были улучшить положение Эвансов, но последняя вечеринка оказалась более затратной, чем предыдущие. А ведь в скором времени придётся устраивать новую вечеринку. Эвансы не могли отказаться от неё – одно из условий администрации города.
В начале августа в ворота особняка позвонил курьер почтовой службы. Дворецкий, как и полагается, встретил его и пригласил войти в дом. В руках у курьера была небольшая посылка, адресованная Даниэлю Эвансу. Было раннее утро, и все в доме ещё спали. Жак предложил курьеру оставить посылку на столике, но тот помотал головой.
– Я должен передать посылку лично в руки. У нас серьёзная фирма, если заказчик узнает, что я не доставил посылку – меня уволят, – произнёс курьер. Жак поднялся наверх и вынужден был поднять Даниэля с постели. Тот не хотел вставать так рано, но посылка заинтриговала его.
Его семейство регулярно получало массу корреспонденции – начиная от местных газет, заканчивая всевозможными счетами и письмами от клиентов компании. Всё это Жак приносил в дом и складывал в специальном ящике. Посылок Даниэль не получал уже очень давно, а если получал, то точно знал о них, ведь он их и заказывал. Он встал с кровати и спустился на встречу с курьером.
– Доброе утро, у вас для меня посылка? – спросил парень.
– Доброе утро. Вы Даниэль Эванс? – спросил курьер и сверил протянутый документ. – Очень хорошо, пожалуйста, распишитесь! – он протянул бумаги и ткнул пальцем там, где требовалось поставить подпись. – Спасибо, – Даниэль принял из его рук небольшую коробку и стал вертеть её, изучая надписи на ней. На коробке значилось только то, что она адресована Даниэлю Эвансу, другой информации не было.
– Простите, а кто отправил эту посылку? Тут нет никакой информации об отправителе! – озадаченно спросил Даниэль.
– К сожалению, я не могу сообщить вам это, потому что не владею такой информацией, – вежливо ответил курьер. – У нас серьёзная организация, и заказчики часто выдвигают не совсем стандартные требования – вроде скрытия информации об отправителе. По договору мы обязаны соблюдать эти требования, иначе наша компания давно бы разорилась, – курьер улыбнулся, а Даниэль с пониманием кивнул. – Возможно, вы найдёте что-то внутри.