Последний хранитель
Шрифт:
– Я многое узнал здесь, мой друг, – сказал он. – Однако не нашел Меча Божьего, как мне было повелено.
– Я найду его, Нои… и сделаю то, что нужно сделать.
А вы позаботьтесь о своей семье.
– Прощайте, Шэнноу, да пребудет с вами любовь Божия.
Шэнноу и Ошир вышли из кольца, Нои поднял Камень и крикнул что-то на языке, неизвестном Шэнноу. Не было ни ослепительной вспышки света, ни удара грома. Просто одну секунду он стоял там, а в следующую его уже там не было.
Шэнноу ощутил невосполнимую утрату. Он обернулся к Оширу.
– Вы человек великого мужества.
– Нет, Шэнноу. Если бы! Тем, что я есть, меня
Они медленно пошли назад в Храм. Там уже собралась большая толпа, и из дверей выносили убитых жрецов.
– Почему они не защищались? – спросил Шэнноу. – Ведь тех было так мало!
– Мы не воины, Шэнноу. Мы не верим в убийства. В Храме их встретила Амазига, лицо у нее было суровым и непреклонным.
– Нам надо поговорить, Шэнноу. Ошир, извини нас! – И она увела Иерусалимца назад в Святая Святых. Хотя тело старого жреца унесли, его кровь по-прежнему пятнала пол.
Амазига резко обернулась к Шэнноу:
– Вы должны, нагнать убийцу и остановить его. Вопрос жизни и смерти.
– Почему? Какой вред он может причинить?
– Меч надо оставить там, где он находится.
– Все еще не понимаю почему. Если он служит Божьему Промыслу…
– Божьему, Шэнноу? Бог не имеет никакого отношения к Мечу. Мечу? Что я такое говорю! Это не Меч, Шэнноу, это ракета, ядерная ракета. Летающая бомба.
– Ну, в таком случае Пастырь быстренько спровадит Себя в ад. Почему вас это так пугает?
– Он спровадит в ад нас всех. Вы понятия не имеете о мощи этой ракеты, Шэнноу! Она уничтожит все, что вы можете увидеть с Башни. На двести миль земля будет испепелена и станет бесплодной. Вы способны осознать это?
– Объясните мне.
Амазига глубоко вздохнула, подыскивая нужные слова. Ее память Хранителя и наставницы была подкреплена Сипстрасси, и она могла перечислить все данные этой ракеты, но они только еще больше запутали бы Шэнноу. Сказать ему, что это – MX (missile experimental – ракета экспериментальная). Длина – 34, 3 метра. Диаметр – 225 сантиметров первая ступень. Скорость – 18 000 миль в час в момент взрыва. Радиус действия – 14 000 километров. Мощность – 10 Х 350 килотонн. Десять боеголовок, каждая способна полностью уничтожить большой город. Но как объяснить армагеддонскому варвару, что именно стоит за этими словами?
– В Межвременье, Шэнноу, царили великий страх и ненависть. Люди создавали сокрушающее оружие, и одно в дни ужасной войны было применено против большого города. Оно полностью уничтожило город. Этот единственный взрыв убил сотни тысяч людей. Но вскоре были созданы еще более мощные бомбы и сконструированы ракеты, которые могли доставлять их через океаны.
– Так как же нации выжили?
– Они не выжили, Шэнноу, – ответила она просто.
– И эти бомбы опрокинули землю?
– Не совсем. Но это не важно. Этому… как его? Пастырю?.. нельзя позволить как-либо воздействовать на ракету.
– Но почему она висит в небе? Почему окружена крестами, если не ниспослана Богом.
– Вернемся в мои комнаты, и я постараюсь объяснить, как смогу. На все вопросы у меня ответов нет. Но обещайте, Шэнноу, отправиться за ним во весь опор, когда я объясню вам, в чем суть.
– Я решу,
Он последовал за ней в ее комнату и сел напротив письменного стола.
– Вам известно, – сказала она, – что одно время все эти земли находились на дне океана? Место, где мы находимся сейчас, тогда было частью моря, носившей название «Дьявольский Треугольник». Название это оно получило из-за необъяснимых исчезновений кораблей и самолетов… Про самолеты вам понятно?
– Нет.
– Люди тогда… было установлено, что машины способны взмывать в небо. Эти машины назвали самолетами. У них были широкие крылья и двигатели, которые на больших скоростях удерживали их в воздухе. И то, что вы видите в небе вокруг… э… Меча, это вовсе не распятия и не кресты, а самолеты. Они оказались в поле полной статики. Боже мой, Шэнноу! Это невозможно! – Она наполнила кубок вином из кувшина на столе и выпила больше половины, а затем наклонилась вперед. – Атланты использовали энергию большого Сипстрасси и нацелили ее в небо. Зачем и почему, я не знаю, но они это сделали. Когда Атлантиду поглотил океан, сила Камня сохранилась. Она сковала более ста самолетов и кораблей. И могла бы захватить их еще больше, но поле очень узко, а энергия с годами слабела, и корабли попадали на землю. Их остовы все еще попадаются в пустыне за Пиком Хаоса. Каким образом поле втянуло ракету, я могу только догадываться. Когда Земля опрокинулась вторично, происходили гигантские землетрясения. К тому времени ядерные установки полностью контролировались компьютерами, и очень вероятно, что компьютеры определили необычной силы землетрясения, как ядерные взрывы, и среагировали соответственно. Вот почему почти везде теперь уровень радиации столь высок. Земля опрокинулась, ракеты были выпущены, и всякой надежде на сохранение цивилизации пришел конец. Эта ракета была скорее всего выпущена откуда-то из страны, называвшейся «Америка». Она попала в поле полной статики и остается в нем вот уже триста лет.
– Но ведь в Межвременье должны были видеть – вот, как видим мы, – что самолеты висят в воздухе? Если у них в распоряжении было такое ужасающее оружие, почему они не уничтожили Камень?
– Не думаю, что они могли видеть эти самолеты. Полагаю, Сипстрасси изначально был запрограммирован удерживать предметы в другом измерении, недоступном нашему зрению. И видимыми они стали только, когда его энергия начала истощаться.
Шэнноу покачал головой:
– Я ничего не понял, Амазига. Все это мне недоступно. Самолеты? Поля полной статики? Компьютеры? Тем не менее меня последнее время преследуют странные сны. Я сижу в хрустальном, шаре внутри гигантского креста в небе. В уши мне бормочет голос. Чей-то, кого называют Контроль, и он указывает мне курс прямо на запад. Мой голос – и все-таки не мой – отвечает, что мы не знаем, где запад. Все не такое… непонятное. Даже океан выглядит иначе.
– Хрустальный шар, Шэнноу, это кабина самолета. И голос, который вы слышали, был не голос человека по имени Контроль, а голос диспетчера командно-диспетчерского пункта в месте, называвшемся Форт Лодердейл. Ваш – не ваш голос принадлежал лейтенанту Чарльзу Тейлору, пилотировавшему один из пяти бомбардировщиков-торпедоносцев на учениях. И видите вы их все пять в боевом строю возле ракеты. Поверьте мне, Шэнноу, и помешайте Пастырю!
Шэнноу встал.
– Не знаю, сумею ли. Но попытаюсь, – сказал он ей.