Последний из рода Бельских XI
Шрифт:
— Бельский! Это Бельский!
В результате я с изумлением, и какой-то внутренней дрожью… да чего там, со страхом увидел, как вся толпа ломанулась по направлению ко мне. Растерявшихся девушек я спрятал за спину, передо мной встали японцы. Йомицу впереди, с двух флангов его помощники, а сзади Виль, таким образом, заключив нас в своеобразную коробочку. Ну и я поставил воздушный щит на всякий случай. Глядя на меня, Раневские тоже пришли в себя, и присоединили свои щиты к моему. Кстати, у них они явно были посильнее. Конечно, с моим тёмным щитом всё это не сравнилось бы, но я не рискнул
Телохранители, в принципе, успешно сдерживали пытающуюся пробиться ко мне толпу, им помогали щиты. Установился своеобразный паритет. Студенты не могли добраться до меня, а я не мог от них убежать, так как попал в полное окружение. И звонок, возвещающий начало следующих пар, нисколько не помог. Хотя, всё-таки, помог. В вестибюле учебного корпуса, наконец, появились учителя. Высокий усатый мужик с широкими плечами, и сурового вида женщина с седыми волосами и холодным взглядом. Они сразу разобрались в ситуации, и начали действовать. Меня по кругу окружил новый воздушный барьер, и немного расширился, буквально отталкивая народ назад.
Как я догадался, это была работа усатого мужика. Женщина же просто направилась в толпу. Вот тут я реально подвис. Она спокойно прокладывала себе путь через неё, не обращая внимания на давку. Да и давки там, где она шла, по сути, и не было. Студенты, увидев, кто идёт, старались убраться с её пути.
— Ванга!.. — услышал я взволнованный шёпот за своей спиной.
— Это кто ж такая? — повернув голову, поинтересовался я.
— Наша преподавательница практикума по боевой магии. На самом деле её фамилия Вангоева. Но её Вангой все кличут. Тётка — жесть! Её вся Академия боится.
— А чего боится? — уточнил я, наблюдая за тем, как она продолжает, словно корабль волны, разрезать шарахающуюся в стороны толпу. На моих глазах несколько не успевших убраться с её пути студентов просто были отброшены в сторону, будто котята. Ответить, почему вся Академия боится Вангу, девушки не успели. Она наконец добралась до нас. Оценивающим взглядом окинула японцев, кивнула мне, и, развернувшись, сложила на груди руки, и коротко крикнула скрипучим голосом: — По аудиториям, бегом!
М-да, вот это я понимаю, волшебство. Прошло секунд пятнадцать, и мы уже стояли в практически пустом вестибюле.
— Ваше превосходительство… — повернулась ко мне тем временем Ванга. — Вы в порядке?
Кстати, выглядела она, как и мужик, который представился Андреем Прокофьевым, и который вел общую магию, весьма бледно. Ещё бы! Напали на Придворного мага, приехавшего с инспекцией.
— В полном, — заверил я её, — Что тут у вас вообще происходит? — не выдержал и всё-таки решил возмутиться. — В московской Академии на меня толпа не набрасывалась!
— Извините, Ваше превосходительство! — в вестибюле появились запыхавшаяся ректор, и Трубецкая с Охлобыстовым. Они дружно выдохнули, увидев меня живым и невредимым.
— Серафима Евгеньевна, — тем временем возмущенно заметил Охлобыстов, — То, что сейчас произошло, при желании может квалифицироваться как покушение на Придворного мага Его Императорского Величества! Вы отдаёте себе в этом отчёт?..
— Ваше превосходительство,
Сестры Раневские скромно потупили глазки, и совершенно не собирались выходить из-за моей спины, хотя, судя по взгляду, брошенному на них ректором, виновных она уже нашла. Так, девушек надо срочно спасать!
— Сразу всем говорю! — поспешно заявил я, — Чтобы лишний раз не повторять. Претензий ни к кому не имею! Я сам приказал девушкам вести меня в учебный корпус. Так что в этом только моя вина, и не надо никого наказывать! Узнаю — расстроюсь! — я специально сделал паузу, и, судя по всему, питерцы правильно поняли меня. — А вот то, что у вас нет ни охранников, ни дежурных учителей во время перерыва между занятиями, это плохо! Если бы не госпожа Вангоева и господин Прокофьев… Им выражаю отдельную благодарность. Я бы посоветовал вам обратить внимание на дисциплину!
Вновь «разрыв шаблона»! Студент первого курса указывает ректору Магической Академии Санкт-Петербурга, и двум преподавателям, как им дисциплину надо соблюдать. И они реально нервничают, так как у студента теоретически имеется достаточно власти, если не поменять руководство Академии, то, по крайней мере, доставить кучу проблем. Если вдуматься, то просто сумасшествие какое-то! Но, раз Император повелел, значит, «всё правильно». Писец, короче.
Тем временем меня горячо заверили, что они обратят внимание на мои замечания, и обязательно всё исправят. После чего уже практически принудительно повели обедать. Сестры Раневские явно оценили моё заступничество, и теперь вообще не отходили ни на шаг, не слишком обращая внимания на Трубецкую, которая по-прежнему хмурилась. На людях она, естественно, не возмущалась, хотя было видно, что ей хотелось высказать всё, что она думает о происходящем. Интересно будет её сегодня вечером послушать…
Кстати, я всё-таки решил до обеда посетить пару аудиторий. После моих слов все дружно бросились меня уговаривать, что это совершенно не обязательно, что успеется, и тому подобное. И Охлобыстов был того же мнения, что и Рюмина. Понятное дело, они боялись. Но, тем не менее, я упёрся. Должен же я показать свой интерес!.. Поэтому предложил перед обедом прогуляться по Академии. Поняв, что спорить со мной бесполезно, мне провели экскурсию по пустым коридорам, которые ничем не отличались от своих собратьев-коридоров из московской Академии. К нам присоединилась Ванга. Прокофьев же откланялся, объяснив, что у него ещё лекция.
Вскоре прогулка по Академии мне надоела, и я дал себя уговорить на обед. Но, как выяснилось, проблемы для ректора санкт-петербургской Академии, которая уже вернула себе нормальный цвет лица, не закончились. Когда мы спускались по лестнице, я увидел интересную картину, развернувшуюся под ней. Двое крепких студентов «учили уму-разуму» какого-то тщедушного парня…
— Гоголев, гони бабки! — прошипел один из крепышей, угрожающе занеся руку над сжавшимся доходягой, который, судя по движениям рук, пытался создать какое-то заклинание.