Шрифт:
1
Это было в мае 1882 года, когда Сэмюэл Сэнд вернулся после трёхдневного блуждания по прерии в свою небольшую хижину, которую он называл домом. Он тяжело опустился на огромный сундук, служивший ему креслом, и блаженно вытянул натруженные ноги. Его жена — индианка молча подогрела кофе и поставила перед ним большую оловянную кружку. Она передвигалась плавно, осторожно, как ходят беременные женщины всего мира.
Он долго сидел, уставившись в одну точку, не замечая, как остывает поставленный перед ним кофе. Время от времени
Женщина принялась готовить ужин: бобы с солониной. Украдкой она бросала взгляды на Сэма, но он был погружён в свой собственный мужской мир, куда не было доступа женщине. Вздыхая и непроизвольно поглаживая свободной рукой огромный живот, она помешивала бобы, ожидая, когда кончится этот день и вместе с ним пройдёт дурное настроение мужа.
Канехе этой весной исполнилось шестнадцать. Прошлым летом к вигвамам её племени пришёл огромный рыжебородый и голубоглазый охотник на бизонов, и Канеха сердцем почуяла, что он пришёл за тем, чтобы купить себе жену, пришёл за ней. Он приехал на большом чёрном коне, к которому был привязан молодой тяжело гружённый мул.
Встречать его вышел сам вождь в окружении совета храбрейших. Все чинно уселись вокруг огня и начали неторопливый торг. Вождь вытащил и раскурил трубку, Сэм — литровую бутылку виски. Трубка пошла по кругу слева направо, бутылка — в другую сторону, справа налево. Когда и то и другое благополучно вернулось к вождю, он достал палочкой мясо из тушившегося на огне жаркого и протянул его Сэму, потом достал кусочек себе. Его примеру последовали остальные. Некоторое время все сосредоточенно жевали. Наконец, вождь прервал молчание и заметил, скосив масляные влажные глаза на Сэма:
— Хорошая собака. Мы вырезали ей язык и специально откармливали, чтобы её мясо стало жирным и нежным.
При этих словах Сэм поперхнулся и сделал поспешный глоток из бутылки. Видя, как жадно вождь наблюдает за тем как быстро исчезает её содержимое, он одёрнул себя и протянул бутылку вождю. Тот надолго прильнул к горлышку. Когда он поставил пустую бутылку на землю, его глаза подобрели ещё больше. Сэм понял, что теперь можно говорить.
— Я — самый удачливый белый охотник в этих краях, — хвастливо, как было принято, начал он. — Моё меткое ружьё сразило тысячи бизонов. Моей смелости нет границ. Ни один из твоих храбрейших не может заготовить столько мяса, сколько могу я.
Вождь торжественно кивал головой.
— Дела Рыжей Бороды нам хорошо известны. Приветствовать его в нашем племени — великая честь.
— Я пришёл к своим краснокожим братьям за девственницей, известной как Канеха, — перешёл Сэм к сути. — Я хочу взять её в жёны.
Вождь облегчённо вздохнул. Канеха была его младшей дочерью, а потому — менее ценной. К тому же она была высокой, как воин, и слишком тощей. Её талию можно было охватить двумя руками. В животе её не поместится даже детёныш опоссума, не говоря уже о ребёнке. Да и тем она вряд ли разродится. Нет, девушка должна быть округлая, луноликая… и исправно исполнять своё земное предназначение. А с этой толку не будет.
Всё это молниеносно пронеслось в голове вождя, не терявшего ясности мысли даже после огненной воды. Вслух же он сказал:
— Рыжая Борода сделал правильный выбор. Канеха созрела для того, чтобы рожать сильных и здоровых воинов. Её густая кровь уже третий раз падала на землю в полнолуние.
Сэм поднялся и не спеша подошёл к мулу. Открыл одну из торб и достал шесть бутылок виски и небольшую деревянную коробку. Вернувшись к огню, он торжественно произнёс:
— Я привёз подарки моим братьям — отважным воинам племени кайова. Я ценю их великодушное разрешение присутствовать на их совете.
С этими словами он поставил виски перед вождём и открыл деревянную коробку, полную весёлых разноцветных стеклянных бус и браслетов. Отблески костра играли на них, оживляя своим огнём. Храбрейшие заворожённо уставились на такое великолепие. Довольный произведённым эффектом, Сэм поставил коробку перед вождём и молча сел на своё место. Кажется, вождь доволен, но торг далеко не кончен.
— Кайова благодарны Рыжей Бороде за подарки. Но потеря Канехи слишком велика для моего племени. Она одна из лучших мастериц. А как готовит, выделывает кожи, какую шьёт из них одежду!
— Я знаю, что беру лучшую дочь племени кайова и готов восполнить вашу потерю. В качестве компенсации я предлагаю мясо двух бизонов — за её умение собирать и выращивать растения, этого мула — за её трудолюбие; и в обмен за её красоту я привёз вам…
Он выдержал драматическую паузу и вернулся к мулу. Молча отвязал какой-то свёрток и поднёс его к костру. Сидевшие вокруг него индейцы вытянули шеи, чтобы получше рассмотреть, что же ещё приготовил им щедрый Рыжая Борода.
Театральным жестом Сэм разрезал шнуры и развернул великолепную шкуру белого бизона. Даже вождь не смог сдержать возгласа восхищения. Глаза его заблестели.
— …шкуру священного белого бизона — вожака огромного стада, — закончил Сэм и окинул победоносным взглядом открывших рты индейцев. Они заворожённо смотрели на великолепную белоснежную шкуру, раскинутую перед ними, как первый снежок на сопке.
Бизон-альбинос был редкостью. Отдыхающий на такой шкуре вождь мог быть абсолютно уверен, что его дух беспрепятственно войдёт в небесные охотничьи угодья. Посредники и перекупщики давали за одну такую шкуру в десять раз больше, чем за обычную, но Сэм знал, чем достать старого вождя и что ему было нужно.
А нужна была ему женщина. Вот уже пять лет он живёт среди этих равнин, и лишь раз в год доводится ему испытать женскую ласку. Да и то за деньги в тесной комнатёнке позади пункта по приёмке шкур. Десять шкур за один раз.
Нет, ему определённо нужна собственная женщина.
Очарованный великолепием подарка, вождь даже забыл о том, что идёт торг. Он встал, выпрямился и положил руку Сэму на плечо:
— Мы даём тебе в жёны прекрасную Канеху. Воины кайова считают за честь породниться с отважным охотником Рыжая Борода.