Последний курорт
Шрифт:
Он молча принялся укутывать ее в одеяла, словно ребенка. Пенни подняла голову, ей захотелось посмотреть на Дэвида, но она поняла, что не сможет встретиться с ним взглядом, и отвернулась. Когда Дэвид сел на противоположную софу. Пенни почувствовала, что он продолжает смотреть на нее. Сейчас в нем было что-то такое, чего она не могла понять.
— Это мужчина? — тихо спросил Дэвид. — Я имею в виду причину вашего отъезда.
Пенни кивнула. Несмотря на мягкие нотки, голос его звучал как-то глухо, как будто ему требовалось даже больше усилий, чтобы говорить, чем ей.
— Куда вы ездили?
— В Париж, — ответила Пенни. Когда она произносила это слово, голос ее дрогнул, а на глаза снова навернулись слезы.
— Удалась поездка?
Потупив взгляд. Пенни с трудом сглотнула слюну.
— Да, удалась. Только… возникли некоторые сложности.
Дэвид засмеялся, но смех его отнюдь не был веселым.
— Всегда так бывает, правда? — Помолчав некоторое время, он спросил как то уж слишком небрежно:
— Я его знаю?
Пенни покачала головой.
— Простите, но если вы не возражаете, я предпочла бы не говорить о нем.
Наконец Пенни решилась посмотреть на Дэвида. Свет был слишком тусклый, и она не смогла разглядеть выражение его лица, но чувствовалось в нем какое-то напряжение, огорчившее ее. К ней снова вернулось ощущение вины за то, что она не позвонила раньше.
— Я могу вам чем-нибудь помочь? — хриплым голосом спросила Пенни.
Поначалу Дэвида удивил ее вопрос, но затем он понял, что она имеет в виду.
— Нет. Я сам справлюсь. А вам надо поспать. Я буду рядом. Могу побаюкать… — Он запнулся, провел рукой по усталому лицу и вымученно улыбнулся. — Постарайтесь уснуть…
Спустя несколько часов, когда первые рассветные лучи начали пробиваться сквозь ставни, Дэвид поднялся с софы и подошел к телефону. Пьер приехал довольно быстро.
Дэвид поджидал его на крыльце, лицо его выглядело изможденным; Брута он держал на поводке.
— Она спит, — сообщил Дэвид, когда Пьер, небритый, укутанный в пальто на меховой подкладке, вылез из машины. — Оставайся с ней, пока она не проснется. Не знаю, что она захочет делать сегодня, но, возможно, лучше всего ей поехать в редакцию. Надо все организовать так, чтобы она не оставалась одна.
— Ну, уж это как-нибудь без тебя, — буркнул Пьер.
В его голосе звучал не приказ, а просто констатация факта.
— Да, без меня, — произнес Дэвид утомленным тоном.
Отпустив Брута, он добавил:
— Я позвоню после встречи со Стерлингом. Ты захватил мобильный телефон?
Пьер похлопал по карману пальто.
Дэвид кивнул, сел в машину, развернулся и выехал за ворота.
Яхта, стоявшая на якоре в дальнем конце бухты Канто в Каннах, тихонько покачивалась на волнах. Дэвид прошел на палубу. На его усталом симпатичном лице совершенно не отражалось то, что творилось в душе.
Когда он распахнул дверь каюты, Стерлинг поднял голову, оторвавшись от завтрака. Прикинувшись приятно удивленным, он уже хотел заговорить, как его опередил наполненный яростью голос Дэвида:
— На этот раз ты зашел слишком далеко, Стерлинг!
Я могу обвинить тебя во вторжении…
— Ты уже много раз говорил мне это раньше, — спокойно ответил Стерлинг и, взяв чашку с кофе, откинулся на спинку кресла. — Так что действуй…
— Я сейчас говорю не о себе! — резко оборвал его Дэвид. — Я говорю о Пенни Мун и о том, что ты вытворяешь по отношению к ней. Она тут совершенно ни при чем, Стерлинг. И от нее ты ничего не получишь.
— Неужели? — Стерлинг усмехнулся. Самоуверенность, сквозившая в его голосе, еще больше разозлила Дэвида.
— Ты не сможешь ничего найти, Стерлинг, потому что искать просто нечего! Только напрасно теряешь время, и ты это знаешь.
Стерлинг покачал головой:
— Нет, Дэвид, мы оба знаем, что я очень близко подобрался к тому, за чем охочусь. И, судя по всему, Пенни Мун может помочь мне подобраться еще ближе.
— Ты рехнулся! — изумился Дэвид. — Да что, черт побери, она может знать такого, чего не знают другие?
— Вот это я пытался выяснить сегодня ночью. И, возможно, выяснил бы, если бы она не включила эти чертовы сирены. Пришлось смыться, чтобы не получить обвинение во взломе и проникновении. Как бы такое обвинение облегчило тебе жизнь, правда, Дэвид? Извини, что разочаровал. Так что сказала полиция?
— Можно подумать, тебя это интересует.
— На самом деле нет. Поскольку, понимаешь, я уже знаю, что она не стала вызывать полицию. — Стерлинг в задумчивости склонил голову. — А не кажется странным, что Пенни Мун позвонила именно тебе, а не в полицию?
Знаешь, о чем мне это говорит, Дэвид? Это говорит мне о том, что наша подруга мисс Мун пытается защитить кого-то.
— Ты думаешь, что, проснувшись и обнаружив в своей спальне такое жуткое пугало, кто-то мог бы не испугаться? — проворчал Дэвид.
Стерлинг усмехнулся, услышав такой комплимент в свой адрес.
— Ха, на самом деле я подозреваю, что она защищает тебя. — Он вскинул брови, самодовольно улыбнулся и, прищурив взгляд, посмотрел на Дэвида. — Или кого-то еще.
— Это все твои фантазии. Стерлинг, — усмехнулся в ответ Дэвид. — Я же сказал тебе, что Пенни совершенно ни при чем. Она ничего не знает, потому что и знать-то нечего. Боже милосердный, ты перевернул мою жизнь вверх дном, пытаясь отыскать что-то, хоть что-нибудь, но ты не можешь ничего найти. Так почему бы тебе просто не убраться…
— Но ведь Габриелла знает кое-что, не так ли, Дэвид?
Не поэтому ли она запрещает тебе видеться с сыновьями? И отчего твоя собственная мать не желает иметь с тобой никаких дел?
— Мои отношения с женой — это не твое собачье дело! — зло бросил Дэвид.
— А я считаю, что это как раз мое Дело. Думаю, когда Габриелла услышит о Пенни Мун, она сама сделает это моим делом.
Лицо Дэвида стало серым, как пепел.
— И что она услышит о Пенни Мун? — тихо спросил он. — Тут не о чем говорить, совершенно не о чем…