Последний Люцифер: утраченная история Грааля
Шрифт:
— Значит, чтобы спасти людей, ты готов убить меня? Ради людей?
Наступила продолжительная пауза. Гэбриэл в упор смотрел на Луку, а тот — на старика, будто устраивая соревнование, кто кого переглядит.
— Не ради людей. Ради Блага Живого.
— Ты серьёзно?
— Я не смогу тебя убить, — наконец произнёс старый жрец. — Не смогу убить последнюю надежду на Спасение моего вида. Поэтому я просто покину тебя, чтобы не возбуждать в тебе гнев. Поступай, как знаешь. Я не могу тебя переубедить. Это бессмысленно. То, что закралось в тебе от уроков отца Якова, уже не вытравить. К сожалению. Я тут
Повисла тишина. Лука был смущён и обескуражен, а старик подавлен. Его плечи и вовсе опали, руки безвольно повисли вдоль тела и глаза утратили свет надежды.
— Значит, я никогда не смогу жить, как нормальный человек? — грустно спросил Лука.
— Ты не человек, — чуть не плача от досады, напомнил ему Гэбриэл. — Вот, наверное, причина, почему ты так хочешь на них походить. Ты должен понять это и принять. Ты не человек. Люди были созданы, чтобы служить богам. И поначалу всё так и было. Но из-за роковой ошибки боги впоследствии сами стали рабами смертных. И то, что сегодня творится в мире, — наша вина. Это мы освободили людей, выпустили джинна из бутылки, а теперь готовы всеми способами ублажать этого мерзавца, только бы утихомирить его, усыпить и заманить снова в рамки, в границы того злополучного кувшина. Угождая своим бывшим рабам, мы предали свои идеалы, свою истину, своих предков и самих себя. Это мы повинны в том, что знания богов разрушают эту планету руками безмозглых смертных, что они плодят подобных себе монстров, превращая всё прекрасное во всё омерзительное, отвратительное и безобразное. Наше проклятие — люди. А ты хочешь их спасти… Да вдобавок ещё и походить на них стремишься. И этому безумию нет конца.
— Тогда я должен умереть?
— Да.
Лука задумался. Он вспомнил отца Якова, вспомнил друзей и своих телохранителей…
— Я готов.
— К чему? — словно в забытьи переспросил старик.
— Умереть.
Старый люцифер снова глянул на парня.
— Я тебе не верю.
— Я, правда, готов.
— Что ж? Тогда мы отправляемся в Египет, в храм неберов… прямо сейчас. Там и совершим жертвоприношение.
— Значит, отправляемся, — покорно согласился Лука и стал на колени перед Гэбриэлом в знак покорности.
Тот хотел было положить ладонь на его голову, будто творя благословение, но передумал в последнюю секунду и, больше не проронив ни слова, прошёл мимо, войдя внутрь номера.
5
— Вот список всех контактов священника, — Николас положил на стол перед напарником лист бумаги с именами и пачку фотографий, на которых были запечатлены знакомые Якова в момент их общения с ним.
Николас без особого труда узнал, с кем общался отец Яков за пределами собора. И начал следить за этими людьми. В этот круг попали все родственники Екатерины Васильевны, все. И агенты человека «в чёрном» теперь неотступно следовали за ними по пятам.
У Николаса на столе были разложены фотографии всех, кто имел какое-то отношение к священнику. Помимо хранителей и монахинь в объектив фотокамеры попали и Лука с Гэбриэлом. Разглядывая на фото эту странную парочку, Николас надолго задумался. Встал с дивана, налил себе виски и, продолжая изучать снимок, стал смаковать спиртное. Он решил заняться ими лично. Навёл справки по всем закрытым каналам. И со спутника ему пришёл результат, — лица старика и подростка были запеленгованы спутником в районе Каира. Тут же Николас с напарницей, нагрузившись всем необходимым для шпионажа, двинулись в путь.
В Каире им пришлось нанять местных, чтобы те по фотографиям с беспилотников отыскали «пропавших» людей. И вскоре ему позвонили и сообщили, что старика и подростка обнаружили на автобусной остановке пригородных маршрутов.
Николас уже второй час следил за странной парочкой, в надежде захватить их и доставить в штаб-квартиру «чёрного» ордена. Однако он имел и личную заинтересованость в этом предприятии. Судя по тому, что он успел узнать от Магистра об удивительных «иных», он сейчас воочию наблюдал прямых потомков Священного Грааля или носителей этого самого Грааля. Поэтому прежде чем переправлять старика с подростком в назначенное место, он хотел сам поговорить с этими «иными», как называл их Магистр, и, возможно, заключить соглашение, в котором они ему помогают обрести бессмертие, а он их потом отпускает. Но свидетелей в этой сделке быть не должно. И Николас стал ждать удобного момента.
Его напарница в это время выясняла у ожидавших пассажиров, какого направления придерживаются путешествующие. Все, как выяснилось, ждали разные маршруты. Тогда Николас сам подошёл к парочке и спросил напрямую:
— А вы какого автобуса ждёте? Случайно не в Хургаду?
— Мы просто отдыхаем, — отозвался Гэбриэл.
— На солнце-то? — хмыкнул Николас. — Старику может стать плохо. Давайте я вам помогу уйти в тень. Вода у вас есть?
— У нас есть вода и зонт. Что вы хотите, сэр? — вмешался Лука.
— Со мной всё в порядке, — тут же отозвался Гэбриэл.
— Просто я подумал, вы ожидающие пассажиры, как и другие туристы. Думал, вы из моей экскурсионной группы, которую я, кажется, потерял, — солгал он. — Я хотел быть учтивым и помочь старику, жарящемуся на открытом пекле.
— Мы просто отдыхаем. Спасибо, но мне вовсе не жарко, — добродушно улыбнулся Гэбриэл. — Не беспокойтесь.
— Вам что-то ещё сэр? — раздражённо поинтересовался Лука.
— Нет, извините.
— Вон стоит экскурсовод и переводчик. Спросите о своих у них, — предложил Лука. — Они вам скорее помогут.
— Да, спасибо, так и сделаю.
Когда Николас отошёл, сняв с лица натянутую улыбку, Лука прошептал Гэбриэлу.
— Тебе не кажется это странным?
— Что именно?
— Что этот человек подошёл именно к нам?
— У тебя параноя? Так рано? А что будет дальше?
— Я просто спросил, что ты думаешь?
— Я думаю! — серьёзно ответил Гэбриэл.
— Тогда я скажу иначе. Если я отлучусь по малой нужде, ты уверен, что тебя не похитят… или меня, пока я буду отсутствовать?
— Не уверен, — задумчиво отозвался старик.
— Ну и?
Повисла пауза.
— И что теперь? — не унимался Лука. — Пойдёшь в туалет со мной?
— Ладно, иди. Я буду смотреть тебе вслед.
— Нет уж. Поднимайся и пошли.
— Как рано ты стал параноиком, — смеясь, проговорил Гэбриэл.
— Сам виноват.
В стороне от них Николас переговаривался с напарницей: