Последний министр – 2

Атамашкин Валерий Владимирович

– Вот знаешь, Саш, – он начал говорить, дождавшись, когда дверь закрылась, и они с Протопоповым остались вдвоём в кабинете. – Меня не покидает пренеприятнейшее впечатление, что кто-то из этих господ – предатель. Как бы не Алексей Тихонович недобросовестным на поверку человеком оказался.

Протопопов не ответил, вернее свернул тему.

– Через полчаса у нас открытие спортивного клуба «Динамо». Будь там как штык.

– Помню, – Курлов кивнул и тоже вышел.

Оставшись наедине с самим собой, Протопопов также начал собираться

к отбытию на месторасположение спортивного клуба, когда в тишине, установившейся в кабинете, настойчиво зазвонил телефон.

– Протопопов слушает, – министр снял трубку на третьем гудке.

Из динамика телефонной трубки начали говорить. Если бы кто увидел сейчас Александра Дмитриевича со стороны, то наверняка подумал бы, что министр замер, позируя для фотографии. Настолько недвижим он был. Только на скулах Протопопова заходили желваки, а на лбу проступила испарина. Слушал он очень внимательно.

Докладывал Глобачев, не присутствовавший на совете.

Александр Дмитриевич положил трубку так и не сказав ни слова.

Улыбнулся.

Допил свой остывший чай, который подали ему к совещанию совета министра. И проверив на месте ли его Кольт, вышел из кабинета.

Глава 1

Год 1917, январь 14,

спортивный клуб «Динамо», Петроград

Вдох глубокий, руки шире,

Не спешите, три-четыре!

Бодрость духа, грация и пластика.

Общеукрепляющая,

Утром отрезвляющая

(Если жив пока ещё) гимнастика!

Владимир Высоцкий.

Настал момент открытия спортивного клуба «Динамо». Протопопов прибыл по адресу своего нового детища, где сегодня намечалась встреча с правыми радикалами из Союза Русского Народа, выразившими свою полную лояльность и готовность к решительным действиям. С теми самыми патриотами, которые готовы были отстаивать интересы великой Российской Империи не за материальные блага, а за идеи. Причём отстаивать самыми разными способами, в том числе – любопытными, если так можно сказать.

Протопопов подъехал к месту сильно заранее, но выяснилось, что у входа в зал уже стояли все до одного правые радикалы из «списка Римского-Корсакова», подготовленного Сан Санычем накануне. Причём стояли они ровно над вывеской с лозунгом спортивного клуба:

Спортивный клуб «Динамо». Сила – в движении!

Вывеска кстати получилась весьма красивой, выполненной качественно и в лучших динамовских традициях – министерский охранник Паша, ответственный за организацию мероприятия «от» и «до», постарался на славу. Внедрил эскизы, полученные от Протопопова, да и в целом подошёл к распоряжению Александра Дмитриевича со всем должным вниманием.

Любо дорого смотреть.

Министр даже почувствовал, как приятно расходится и растекается по телу тепло от солнечного сплетения.

С «Динамо» нашего героя связывало немало приятных воспоминаний из довольно далекого прошлого (или уже будущего, которое никогда снова не наступит?). И буква «Д» была куда более близкой и родной для него, чем даже аббревиатура ЦСКА (кстати на момент 1917 года уже существовавшая, но с названием ОЛЛС), с которой наш герой завоевал звание мастера спорта на чемпионате СССР в шестидесятых.

У входа Протопопова встретил депутат Марков Второй, который в своей немного придурковатой манере, подбежал к министру, весь засветившись при виде Протопопова.

– Александр Дмитриевич, добрейшего вам дня! Как я рад вас видеть, дорогой вы мой человек, вы даже себе представить не можете! Какое вы большое дело сделали для нашего союза! Это что ж такое получается, теперь у СРН свой дом есть?! До сих пор поверить не могу в такое чудо. Вы – истинный патриот нашего Отечества!

Марков едва не прослезился от радости, причём искренней.

– Вот знаете что, Александр Дмитриевич, это, пожалуй, вам! Разрешите вручить!

Николай Евгеньевич достал из кармана пиджака крест «За Веру, Царя и Отечество» и вложил в руку Протопопову.

Свой крест.

Александр Дмитриевич видел в нем Маркова Второго на недавней встрече правых, которую он проводил на своей квартире.

– Будет вам, Николай Евгеньевич, не заслужил пока месть такой высокой чести, – крест Протопопов не принял и вернул Маркову обратно. – Я сделал то, что положено человеку любящему родину и никакого отдельного поощрения это не заслуживает, уверяю.

Они обменялись рукопожатием. На этот раз Протопопов пожал Маркову руку не колеблясь.

Пожал крепко, как равному и достойному человеку.

В людях наш герой разбирался хорошо, но иногда и на старуху бывает проруха, как известно. В Маркове Втором Александр Дмитриевич ошибся по первому впечатлению, но в хорошую сторону. Если и любил этот человек деньги и искал их, то явно не для того, чтобы набить себе рублями карманы. Нет, деньги нужны ему были для того, чтобы пустить их на помощь правому делу, которым депутат был искренне увлечён много лет и более того – кипел им всей душой.

Марков выразил своё восхищение и на тот счёт, что господин Протопопов очень ловко придумал, когда перенес вопросы политической плоскости, которые стояли на повестке СРН в плоскость спортивную.

– Лихо вы придумали и закрутили, как мы только сами до такого не догадались сразу, – вздохнул Николай Евгеньевич. – Давно бы проблема была решена. Светлая у вас голова.

– Лучше поздно, чем никогда, – философски заметил Протопопов и похлопал Маркова по плечу, давая понять, что ему пора и беседу они продолжат чуть позже, если такая необходимость возникнет. – Нас ожидают, идемте в зал.