Последний наследник Триады. Том 2
Шрифт:
Делаю взмах ледяным кинжалом и разрезаю брюшко твари. Кровь водопадом заливает мою одежду и лицо; органы и прочее вываливаются наружу, усложняя Пауку задачу регенерироваться.
И я этим воспользовался, отыскал рукой сердце и…
Сожри его — тут же ударила мысль в голову.
Я поморщился, ударом с ноги снёс Паука с крыши и поглядел на сердце, которое держал в руке. Сожрать?
Подношу к носу. Из прошлого понимаю и даже знаю, что органы, плоть и кровь тварей пахнут ужасно, но сейчас что-то внутри делает запах
Сожри!
В ту же секунду в ногу вошло лезвие последнего оставшегося Паука. Вот только… я не чувствовал боли. Настолько плавно и безболезненно перешёл в «нирвану», что даже сам не заметил изменений. Ощущение безразличия к последствиям во мне проснулось мгновенно, я крепко схватился за лезвие, высунул его из собственной ноги, притянул к себе Паука и ударом с кулака размозжил ему брюшко. Притом удар был настолько сбалансированным, что от одного лишь выплеска «праны» головогудь твари превратилась в кашу. Ни костный покров, ни регенерация — ничего не помогло ей спастись.
Последняя тварь полетела вниз, я же остался стоять на месте, глядя на то самое сердце. Так называемая «прана» тёмной энергией обволокла его и начала медленно высасывать из органа всю жидкость. Через пару минут в моей руке был пустой мешочек с торчащими в разные стороны сосудами.
Неизведанная энергия внутри успокоилась. Я снова почувствовал боль и упал на колено.
Но крови не было. Кровь быстро покрылась корочкой и не позволила разуму помутиться. Линии души на моём теле в тандеме с «праной» взошли на новый уровень, и сейчас я осознавал, что необходимости отлёживать неделями в постели не будет.
Слабая улыбка растянулась по моим губам. Впервые за две жизни я поглотил сердце твари из тумана.
Вышвырнул сдутое сердце и пошаркал по крыше вагона в сторону двери. Медленно сполз и оказался в последнем вагоне. Глазам открылась страшная картина.
Кровью залито около трети внутренней части вагона. Кровати, столики, стены и окна — везде брызги и лужицы человеческой крови. Металлический запах режет нос. Трупы лежат в хаотичном порядке, а живые сидят под столиками, либо вжавшись в углы, и трясутся от страха.
Я пошагал по коридору, продолжая оглядывать всё вокруг. Выжившие, когда замечали меня, кивали в благодарности и оглядывались, но затем быстро скукоживались обратно и забивались в углы.
— Он спас нас, мама? — прошептал детский голос за спиной.
— Не знаю, сынок. Тихо, — тут же прикрыли ему ротик.
— Господин Шагайн! Господин Шагайн! — шаги проводницы тут же раздались спереди. — Пришла доложить! Машинист продолжает движение, вражеских тварей больше не обнаружено! — она тут же согнулась в поясном поклоне. — Спасибо вам, господин Шагайн! Разрешите остановить поезд?
— Здесь может быть опасно, попадём в населённый пункт и можем останавливаться, — приказал я. — Сколько человек пострадало?
— Поняла! По начальным подсчётам погибло сорок три человека, господин, — заявила проводница. — Раненых восемьдесят два человека.
— Пусть лекари поджидают на вокзале, — дал я команду. — Всех остальных с вещами перенесите в самые целые вагоны.
— Да, господин!
Люди, услышав это, начали медленно вставать со своих мест. Они смотрели на меня с любопытством; кто-то шептал «спасибо вам», проходя мимо, другие просто кивали, а третьи — чаще дети — просто рыдали от переполняющего ужаса.
Но больше запомнился момент, когда маленькая девочка потянула меня за ручку. Я поглядел на неё.
— Дяденька, у вас что-то на воротнике, — прошептала она, слёзно улыбаясь.
Я хлопнул по шее и почувствовал кишки твари.
— Это… мармелад, — нашёл я что ответить, шагнул к окну и вышвырнул орган.
Когда вагон, в котором я стоял, расчистили от людей, до меня дошло. Сумка с вещами осталась в лесу. Благо, документы положил в карман изуродованной куртки.
Удачно вышло. Если так можно сказать про ситуацию, где есть многочисленные жертвы. Когда поезд приближался к ближайшему населённому пункту, вокзал был буквально забит жандармами, лекарями и другими службами спасения. Раненных отправили в лечебницы, а остальных в другой поезд, который двинулся в сторону Петербурга.
Когда прибыли, нас встретили другие жандармы. Они не позволили нам выйти наружу.
Допрос растянулся на несколько часов. Людей приглашали по несколько человек и допрашивали в отдельном вагоне. Меня допросили последним.
— Если вас не затруднит моя просьба, я бы хотел закончить разговор как можно скорее, — устало попросил я, постукивая пальцами по столу. — У меня учёба, опаздывать не желательно.
— Прошу простить меня, господин Шагайн, — жандарм хоть и был вежлив, но торопиться с вопросами не спешил. — Но вы должны войти в положение. Напали на гражданский поезд, погибли люди. Это очень серьёзно. Мы должны узнать больше деталей. Не окажись вас в поезде, живых могло бы и не остаться.
— Я уже рассказал всё, что знаю.
— В вагоне не встречали никого подозрительного? — задал он вопрос в который раз.
— Никого. Только гражданские, — соврал я, стараясь избежать проблем.
— Какова вероятность, что нападение не случайно? — на этот раз он спросил, глядя в мои глаза. — Поймите, господин Шагайн, в поезде было много людей из благородных родов, нападение могло быть организованным. В Империи нередки случаи, когда твари из туманов странным образом оказываются в пределах городов.
— Я знаю, господин Харитонов, но увы, помочь вам ничем не смогу, — пожал я плечами. — Меня ожидают в тридцать пятом подразделении через несколько часов. Сидеть здесь и тратить время на пустые разговоры не могу себе позволить.