Последний остров

Неверов Александр Сергеевич

— Да? — Коляныч остановился, глядя на табличку. — Этот Гордей значит? Ну что, посмотрим, так сказать, на логово этого упыря?

Агей не успел ничего ответить, как бывший раб уверенно шагнул в нишу и подошел к двери с табличкой "Главный хирург". Дверь была темно-желтая с узким непрозрачным стеклом посредине. Коляныч нажал на ручку.

Заперто.

Достав из кармана магнитную карту, он провел ей по желобку. Мигнула красная лампочка, но замок не открылся.

— Другая карта нужна, — разочарованно сказал Агей.

— Хотите других карт? — ухмыльнулся Коляныч. —

Их у меня есть!

Он подал парню свой тесак и взял в руки ломик. Не успел Агей и глазом моргнуть, как бывший раб воткнул кривой конец лома между притолокой и дверью и нажал на другой конец лома.

Кряк! — тихо треснуло дерево и что-то тихо звякнуло. Дверь бесшумно распахнулась, открыв путь в освещенный электрическим светом кабинет. Агей заметил торчащий из двери язычок взломанного замка.

Товарищи вступили в кабинет, который представлял собой букву Г. В одной стороне стоял большой письменный стол. В другой стороне — диван и платяной шкаф. У стены — полки с множеством тонких книжек. Окно кабинета закрыто опущенными жалюзями. Рядом с входной дверью находится вход в маленький персональный туалет, совмещенный с душевой.

— Неплохо тут, — заметил Коляныч, заглядывая в шкаф.

Агей, сам не зная зачем, шагнул к столу, на котором лежали карандаши, бумажки, а также стояла лампа и телефон. Отдельно лежала раскрытая тетрадь в дорогом, кожаном переплете.

Взяв ее в руки, Агей увидел, что это дневник. Последняя запись была датирована позавчерашним днем.

Дурацкий день. Сплошная суета, а толку никакого. Наш "черепорез" все еще не починен. Придется писать жалобу на этих бездарных мастеров. Ничего в срок не делают.

После небольшого отступа запись продолжалась.

И правда, день дурацкий. Идиотский просто. Приволокли мальчишку-школьника. Румей удружил — обвинил его в нападении и направил к нам. Лихо сработано! Придется следующую почку ему отдавать. Я мальчишку сразу в оборот взял. Органы у него самые подходящие. Будем резать прямо сейчас.

На этом записи заканчивались. Агей призадумался. Дописав их, этот поганый доктор пошел со спокойной душой в операционную, совершать убийство, совершенно не предполагая, что через несколько минут к нему в гости придут пираты.

— О чем задумался? — раздалось над ухом.

Агей вздрогнул. Читая, он не заметил, как к нему подошел Коляныч.

— Вот, — он показал ему записи.

Взяв в руки дневник, бывший раб внимательно прочел написанное и усмехнулся.

— Повезло тебе.

— Да, но только этот доктор… Он, значит, теперь рабом будет?

— А ты думал?

— И он будет теперь грязную работу для них делать?

— Не факт. Если он хороший доктор, то устроится. Ты за него не переживай, — Коляныч хохотнул. — Давай о себе подумаем.

Его взгляд упал на телефон.

— Я смотрю, вы тут кучеряво живете, телефоны у вас тут, — сказал он, беря в руки трубку и прикладывая ее к уху.

— Гудит, —

сказал он и положил трубку обратно.

— А у вас там, есть телефоны? — спросил Агей.

— На Дрифте есть. В городах они тоже есть, но только у самых богатых и важных шишек. Ладно, идем.

Парни двинулись к выходу из кабинета, и в это время раздался телефонный звонок. Не ожидавший этого, Агей вздрогнул и выронил из руки лом, однако тут же поймал его на лету. Сердце застучало от страха.

Телефон продолжал звонить. Парни и смотрели на телефон, который продолжал назойливо трезвонить.

— Может, возьмем трубку? — робко спросил Агей. — Может это кто-то из наших, ну, кто спасся, звонит?

— Ну да, — скривился бывший раб. — А если это пираты? Звонят в разные места, а где какой дурак возьмет, так они туда и прибегут.

Не зная, что возразить, Агей молчал.

Телефон позвонил еще минуту и затих. Парни, не сговариваясь, покинули кабинет и двинулись дальше.

Пройдя мимо лестницы, они скоро оказались возле еще одного вестибюля, который находился в западной части здания.

Этот оказался более узким, чем входной, только выводил не на улицу, а в крытый переход-галерею, которая вела к соседнему круглому зданию. Агей уже сам не помнил, кто ему сказал, но все школьники знали, что в этом здании находится столовая лабораторий.

Остановившись, парни осмотрелись. В соседнее здание вел переход со стеклянными стенами. По стеклам стекали капли дождя.

Агей прикинул, что коридор тянется на добрые три десятка метров. Стеклянные двери в коридор были призывно распахнуты, однако бывший раб почему-то не спешил туда идти.

Потоптавшись на мете, он посмотрел на Агея и сказал:

— Черт! Чего-то страшно мне!

— Чего? — не понял тот.

— Да какое-то чувство странное. Словно не пускает туда. Чувствую, что плохо будет, если мы туда пойдем. У тебя как?

Агей пожал плечами:

— Да вроде ничего. Хочешь, я первым туда сбегаю?

— Да ты что! Тебя через эти стекла за километр будет видно, — кивнул он на стеклянные стены перехода. — Если идти туда, то только ползком.

Удивленно взглянув на товарища, Агей увидел, что тот не шутит, а на самом деле собирается ползти по проходу. Тот даже присел на корточки, но потом выпрямился.

— Черт! — опять ругнулся он. — Вот просто задницей чую — не надо туда лезть. Но все равно, осмотреть эту столовую надо. Я еще немного и падать начну без еды. Может еще как-то можно туда пройти?

— Ну… — протянул Агей. — Вообще-то тут и на втором этаже вроде проход есть. Тут ведь два этажа. Только я не знаю, открыт ли он.

— Идем!

Коляныч двинулся дальше по коридору, к следующей лестнице. Добравшись до нее, парни поднялись на второй этаж. Оттуда они шагнули, в коридор, подобный тому, что находился на первом этаже. Этот был таким же широким и также обходил все здание по окружности. Только во внешней его стене не было дверей. Вместо стены, там находилось сплошное окно, почти от пола и до потолка, которое тянулось вокруг всего здания. Из этого коридора окрывался отличный вид на окрестности.