Последний Паладин
Шрифт:
— А проблем у тебя из-за этого не будет?
— Когда все они умрут, то не будет, — мило улыбнулась девушка.
— Ну хоть кто-то обо мне нормального мнения! — улыбнулся я в ответ и в этот момент к нам зашел Кот.
С опаленными усами, побагровевшей шерсткой, косыми глазами, но довольной мордой, он, медленно пошатываясь, икнул и завалился на спину. После чего сладко потянулся во всю ширь.
— Мдааа, — с осуждением покачал я головой, — и ты туда же, торчок мелкий. Ты их хотя бы не жрал?
Ответом был ик и отведенный
— Значит, жрал… — вздохнул я.
— Это кто? — тихо подала голос ошалевшая девушка.
Ручки она сжала в кулачки от нетерпения, а ее взгляд заблестел от восторга.
Странная реакция на окровавленного укуренного кошака, от которого за километр фонило чистейшей стихийной энергией. Связь с Тьмой у моих фамильяров равняется 100%, что по классификации нашего мира эквивалентно твари «S+»-класса.
У нормальных людей первый взгляд на подобное существо должен автоматически вызывать первобытный ужас.
Эта деваха либо отбитая на всю голову, либо у нее напрочь отсутствует инстинкт самосохранения.
— Какой милый… — тихо выдавила она.
На что я бросил на Кота недоуменный взгляд. Прямо сейчас он, слизывая ошметок дохлого Крысюка с лапки, порезал себе язык об собственный коготь и недовольно сморщился.
— Слыхал, Кот? Ты, оказывается, милый, — бросил я фамильяру, который постепенно приходил в себя.
По крайней мере, взгляд его стал чуть более осознанным.
— Фрр, — хмыкнуло на меня расслабленное создание и, включив мурчало, направилось ластиться к девушке.
То, что ее не смущал внешний вид Кота и она начала его с восторгом гладить, тоже выглядело… странно. И немного пугающе, если честно.
— Ах вот так да, — возмутился я такому поведению моего фамильяра-убийцы, — значит, рюкзак обратно тащишь сам.
— Эй! Ему нельзя рюкзак! Он же котик! — тут же встала на защиту Кота девушка, закрыв его своим телом.
Боже, что с этим миром не так? Этот засранец усатый всегда ненавидел людей! А теневиков особенно! В основном из-за старика Акса, конечно… но все равно!
Эх, сломался за год простоя мой Кот. Жаль.
— А ты зверушек любишь больше, чем людей, да? — вздохнул я, глядя с каким восторгом в глазах девушка смотрит на котика, нагло обтирающего о ее ноги кровавые ошметки.
И только сейчас я понял, что он нарочно использует ее для того, чтобы очистить шерсть. Это хорошо. Значит, мир все еще прежний.
— А за что любить людей? — холодно спросила девушка, — звери хотя бы не притворяются.
Эх, девочка. Это ты моего Кота плохо знаешь. Он же прямо сейчас доказывает тебе обратное. Но ладно, не будем портить ей картину мира.
— И вообще, — приподнялся я со своего места и потянулся, — ты почему еще здесь? Предупреждение выдала? Выдала. Котика погладила? Погладила. Если ты не хочешь нести рюкзак вместо него, то назови мне другую причину, почему ты все еще здесь. Ты ведь не только предупредить меня пришла, рискуя своей жизнью?
— Я… я… — тут же смутилась девушка и отвела взгляд, но смогла взять себя в руки и вернуть уверенный взгляд на меня, — я хочу стать твоей ученицей!
— Эта гнида все-таки закрыла Портал… и куда этот дебил Филипп смотрит, — недовольно сплюнул Богдан, больше известный в квартале под прозвищем Могила.
Если кому-нибудь нужно было избавиться от трупа или сделать так, чтобы нужный человек «исчез», то обращались именно к Богдану.
Он всегда работал чисто и без лишних вопросов. К сорока годам у Могилы накопился целый десяток рабочих схем, как заставлять людей исчезать, и прямо сейчас он сидел за пулеметом боевого пикапа перед одной из его ячеек.
Способ избавляться от тел через Порталы был не новым, но весьма действенным. А еще приносил дополнительный доход в кошелек Богдана, а деньги он любил. Больше, чем деньги и свою работу Могила любил только власть.
С тех пор как он выслужил себе право носить малый Клановый осколок семь лет назад, Богдан тайно мечтал стать будущим Главой квартала. Ради этого он налаживал связи, расширял свой бизнес и копил капитал.
И больше всего его бесил Филипп, который обскакал его на выборах два года назад. Дерзкий, наглый театрал-психопат приглянулся другим больше. Вернее, его больше боялись. Филипп был непредсказуемым, самовлюбленным и крайне жестоким.
Богдан считал дни, когда сможет найти способ сместить его и вот, выполняя крупный клановый заказ на западе, ему пришел клич о немедленном возвращении в столицу. Богдан радовался как ребенок, ведь клич означал то, что нынешний Глава мертв и всех собирают, чтобы выбрать нового.
На этот раз Могила был готов зубами ухватиться за заветное место в особняке, и отличным первым шагом для этого будет принести голову утырка-новобранца, который не успел вступить в Клан, а уже посмел подгребать под себя дела, лично одобренные Куратором!
ЕГО ЛИЧНЫЕ ДЕЛА! ЗА ЭФФЕКТИВНОСТЬ КОТОРЫХ СПРОСЯТ ТОЖЕ С БОГДАНА!
Одна эта мысль выводила Могилу из себя и ему хотелось лично свернуть ушлепку голову. Но Портал оказался рассчитан на двух человек, и второй зашла безымянная. Пришлось созвать ребят, устроить засаду и терпеливо ждать.
— И где эта стерва? — нервно пожевывал зубочистку Могила.
— Не выходила, господин, — ответил ему прикормленный Имперец, который должен был следить за входом, а сейчас заглаживал вину, выполняя роль мальчика на побегушках.
В бою от Имперца все равно не будет толку.
Для того, чтобы закопать гниду, Богдан подтянул еще два боевых пикапа и полтора десятка крепких ребят, которые знают, что делать.
А уже позже, к нему неожиданно присоединилось еще пять теневиков. Все они носили метки и состояли на службе меньше года. Могила знал только троих. То были люди Вепря и у них на этого утырка тоже был зуб.