Последний шанс
Шрифт:
– Вот, наконец, и солончак, - прервала она его.
Джемисон распихал по карманам куски соли, а затем они побрели обратно. Возвращение проходило в молчании. У него болел каждый мускул, каждый нерв. Отчаянно хотелось спать, но спать было нельзя, сон означал смерть. Он взглянул вниз, и у него закружилась голова. Помутившимися глазами он посмотрел на женщину, на лице которой читались муки голода.
– Держитесь!
– крикнул он.
– Еще немного!
Они подползли к краю пропасти, слишком глубокой, чтобы они могли спуститься вниз. Казалось, им оставалось
– Что же нам делать? Неужели тут нет спуска?
Но Джемисон уже нашел выход.
– Спуститься мы можем в любой момент. Смотрите, - он подтащил ее к краю, - внизу спасение. Там стадо травоядных.
Слева, немного ниже их, виднелась долина. Спуск в нее был несколько поодаль от них, он весь порос лесом и вторгался в долину, подобно клину. Около него паслось стадо в сотню голов.
– Они постепенно приближаются к лесу. К ним можно подкрасться.
– А потом выбежать и насыпать им на хвост соли? У нас же ничего нет!
– Сначала, - сказал Джемисон, не оборачиваясь, как бы про себя, - нужно подобраться к краю леса, причем так, чтобы животные нас не заметили. Мне потребуется ваш нож.
– Ладно, делайте, как хотите. Вам к ним и на четверть мили не подойти.
– Я и не собираюсь. Если бы вы получше разбирались в жизни, то давно бы поняли, как просто убить зверя. Эта проблема давно решена на всех мирах. Пошли.
– Вы правы. Я тоже считаю, что эта смерть приятнее голодной. Около травоядных животных всегда околачиваются грипы, они подбираются к ним вечером, а утром убивают. Кстати, мясо травоядных довольно жестко. Сейчас как раз темнеет, значит, грипы близко. Скоро они нас учуют и тогда…
– Если потребуется, мы сами к ним придем. Жаль, что я тут никогда не был раньше, тогда все давно было бы в порядке. Но пока наша цель - лес.
Его внешнее спокойствие было лишь маской. Когда они достигли леса, он качался от усталости и голода и едва держал нож, подкапывая корни высокого коричневого дерева.
– Кажется, этот корень так же тверд, как сталь, и так же упруг. Его можно свернуть в кольцо. На Земле это дерево используется в промышленности.
– Да, если вы делаете лук, то вот эта трава может служить тетивой.
– Нет, это не лук. К ним ведь нельзя подойти и на четверть мили,
– он выдернул дюймовый корень, отрезал кусок и заострил его.
– Ну, вот, теперь подержите концы вместе, а я их свяжу.
– А-а-а, теперь я поняла. Животное заглотит кольцо, в желудке трава разорвется, и острые концы проткнут желудок.
– Этот метод известен на сотне планет, на Земле его применяют эскимосы. Правда, приманка другая, - он подобрался к поляне и принялся разбрасывать кольца.
– Мы не можем положиться на одно кольцо.
Мясо было пусть жестким, но все же очень вкусным. Приятно было ощущать, как к телу возвращается энергия. Джемисон проглотил последний кусок и встал, глядя на заходящее солнце.
– Если есть по четыре фунта в день, то шестидесяти фунтов нам хватит. Вообще-то вредно
–нибудь с вами случится. Больше охотиться мы не сможем.
Джемисон вырезал филейную часть животного, лежавшего на траве и упаковал мясо в два тюка, обвязав его травой. Получилось нечто вроде рюкзака. Барбара смотрела на него иронически.
– Вы просто сумасшедший. Ночь мы как-нибудь переживем в пещере, но когда нас найдет грип - ему вы тоже скормите деревяшку?
– А почему бы и нет?
– резко сказал Джемисон.
– А потому, что зубы у них тверже алмаза, желудок же не разрезать и ножом, не то что деревом. Именно из-за них здесь нет разумной жизни. У нас есть пища, голодная смерть нам не грозит. Что ж, пусть нас убьет грип - это произойдет мгновенно. Выбросьте из головы эту глупую идею - выжить. Грип настигнет нас в любой пещере, в любой щели и убьет. Естественных пещер здесь нет, все пещеры - это метеоритные воронки, перекрученные движением коры спутника. Нужно найти такую пещеру, чтобы в ней ночью сохранился воздух. Когда подуют холодные ветры, костюмы нам не помогут. Нужен костер.
Дерева вокруг них было предостаточно. Они собрали большую кучу веток и стащили ее в пещеру, на первый этаж. Потом спустились сами, сначала Джемисон, а потом, весьма грациозно, Барбара. Джемисон ухмыльнулся. Молодость есть молодость.
Они перетаскивали топливо на второй этаж, когда вход в пещеру перекрыла черная тень. Он оглянулся - во тьме блеснули клыки и горящие глаза чудовища. Тонкий красный язык нервно облизывал губы в предвкушении добычи, слюна капала на стоящих внизу людей.
Джемисон почувствовал, как его дернули к провалу, и тут же очутился на куче веток внизу. Тут же они принялись протаскивать ветки на следующий этаж.
Скрежет гигантских когтей, расширяющих отверстие, и рев чудовища подгоняли их. Едва они закончили и спрыгнули вниз, как увидели в отверстии второго этажа морду чудовища, освещаемую полуторафутовыми глазами. Внезапно скрежет прекратился, и наступила тишина.
– В чем дело?
– спросил Джемисон.
– Он закупорил вход, ему не добраться до нас за те несколько минут, что ему остались до спячки, но нам не выйти. Грип хитер на выдумки. За травоядными он не охотится, только преследует. Просыпается он на несколько минут раньше их и пользуется этим. То же он хочет проделать и с нами. Ведь выйти мы не можем, тут нам и конец.
Всю ночь Джемисон не сомкнул глаз. То он засыпал, то ему чудилось что-то, тогда он вскакивал и метался по пещере. Тьма, как камень, придавила их к земле. Ни малейшего проблеска света. Блеклое, искрящееся пламя костра было бессильным против этой тьмы и беспомощно перед холодом.
Сначала появился озноб, потом холод словно сцементировал его тело. Стены покрылись инеем. Скала трескалась, и каждую новую трещину сопровождал гул, от которого, казалось, вот-вот обрушится потолок. Шум падающих осколков вывел женщину из забытья. Она вскочила на ноги и тоже принялась ходить туда-сюда, согревая руку в руке.