Последний шанс
Шрифт:
– А почему бы не поджечь грипа?
– спросил Джемисон.
– Ведь если бы он…
– Он проснется. К тому же его шкуру не проймешь костром. Она похожа на металлоасбест, не горюча, но проводит тепло.
– И ведь надо было попасть в эту переделку мне, единственному человеку, знающему решение проблемы Эзвала. И вы еще, вдобавок, пытаетесь меня убить…
– Пыталась. Что толку в этих разговорах? Бесполезно, через несколько минут проснется грип и прикончит нас. Нам его не остановить.
– Вы так думаете? Зверь, конечно, страшный, но помните: эта проблема решена
– Безумец! Его даже бластер не берет. Что ему нож?
– Кстати, дайте-ка его мне. Я его заточу.
Теплело, иней местами подтаял, озноб прошел. Костер затухал, оставляя пепел, топливо сгорело дотла, и как только он погас, пещеру заполнили клубы дыма, сквозь которые ничего не было видно.
Внезапно сверху что-то зашевелилось, послышался треск и протяжный вой. Барбара вскочила с земли.
– Он проснулся.
– Вот вы и дождались своего часа.
– Теперь я вижу, что ваша смерть ничего бы не дала. Это безумие.
Между ними упал кусок скалы и с грохотом рухнул вниз, в глубину пещеры. Скрежет когтей был совсем близко. Барбара сказала ему:
– Он расширяет проход. Спрячемся в расщелину, стена может рухнуть.
– Да, нельзя рисковать. Времени у нас мало, - он расстегнул и снял перчатку, весь содрогнувшись от холода. Подставил нож под затухающее пламя.
– Черт побери, ну и мороз. Нужно нагреть нож, иначе ничего не выйдет.
Он накалил лезвие, сделал надрез на большом пальце левой руки и растер кровь по лезвию. Посиневшая от холода рука не кровоточила. Он надел перчатку и, когда рука согрелась, боль возобновилась. Он пошел вдоль стены, как бы забыв о следующей за ним женщине.
– Ага!
– воскликнул он торжествующе. Но даже ему эта радость показалась слишком искусственной. Он опустился на колени возле тонкой трещины.
– Это как раз то, что нужно, она как раз напротив прохода, - он взглянул на женщину.
– Знаете, почему я вчера не спустился ниже? Потому что в этой пещере грип может уместиться целиком. В нем ведь футов тридцать вместе с хвостом?
– Да.
– Отлично, он тут свободно разместится, и есть, куда укрыться нам, пока он не издохнет.
– Пока он не издохнет?
– эхом откликнулась она.
– Из вас мог бы получиться лучший в мире клоун.
Джемисон промолчал. Он вставил в трещину рукоять ножа и укрепил ее камнями.
– Ну, кажется, ничего. Но нужна двойная гарантия.
– Быстрее, нужно спуститься на следующий этаж, может, там есть выход в другую пещеру, - воскликнула Барбара.
– Я обследовал пещеру, пока вы спали. Там всего еще два этажа.
– Ради бога! Через минуту уже будет поздно!
– Минута мен и нужна. Надо все-таки получше закрепить нож, - и он принялся за работу, в то время, как она пританцовывала за ним от нетерпения. Наконец, он укрепил камень, с которым мучился, и они спрыгнули вниз, успев увидеть приближающиеся глаза зверя.
Костер высветил неясные очертания темной клыкастой пасти с тонким извивающимся языком и рассыпался искрами, когда на него плюхнулась тяжелая туша. Больше Джемисон ничего не увидел - он отпустил руки и рухнул с двадцатифутовой высоты.
– Что случилось?
– недоуменно спросила женщина.
– Сейчас увидите, - прохрипел Джемисон.
Сосущие звуки доносились в течение пяти, десяти, двадцати минут, постепенно затихая. Вместе с ними стихал вой. Наконец, раздался вопль агонии, и наступила тишина.
– Помогите, мне нужно посмотреть, что с ним, - сказал Джемисон.
– Кто-то из нас спятил, либо вы, либо я. Ради всего святого, скажите, что случилось?
– Он почуял кровь на ноже, лизнул его, порезал язык и пришел в бешенство, а рот наполнился его собственной кровью. Они ведь обожают кровь. Ну, вот, за последние полчаса он ею обожрался.
– Значит, - странным голосом спросила Барбара с усилием.
– Теперь нам уже ничто не препятствует дойти до людей?
– Ничто, кроме вас, - он взглянул на нее.
Молча она взобралась на следующий этаж. Джемисон вынул нож из трещины.
– Отдайте нож, - резко сказала Барбара.
Он поколебался, но подчинился. Снаружи было бледное утро.
Небо было легкое, светлое. Утром даже скалы были не так мертвы и черны. Дул сильный ветер. После ужасов ночи день казался еще светлее, он возвращал надежду.
«Ложную надежду, - мысленно уточнил Джемисон.
– Спаси меня бог от этой женщины. Ого, она нападает.»
Нападение было внезапным. Он уловил начало атаки по блеску ее глаз. Нож разодрал рукав ее костюма. Он едва устоял на краю пропасти.
– Вы сошли с ума, - пробормотал он.
– И не ведаете, что творите.
– Не беспокойтесь об этом. Вы должны умереть, несмотря ни на что. Вы - сам дьявол, но и вы умрете.
Она пошла вперед, выставив перед собой нож, и он ей не препятствовал. Она, по-видимому, не разбиралась в борьбе. Свободной рукой она попыталась схватить его. Этого он и ожидал. Эта дилетантка ничего не смыслила в убийствах. Он схватил ее за руку и рванул на себя, отскочив в сторону. По инерции она пронеслась мимо него и завертелась, как волчок. Теперь она балансировала на краю пропасти, и ей не за что было удержаться. Он вовремя ухватил ее за костюм, чтобы она не свалилась вниз, и выхватил у нее нож. Он увидел ее глаза, мокрые от слез. Она снова стала женщиной, а не орудием убийц. На далекой Земле у Джемисона была жена, похожая на Барбару, и по своему опыту он знал, что она сломлена. Теперь она не опасна.
Все утро Джемисон глядел в небо. Он надеялся на помощь. Планета Карсона к этому времени скрылась за горизонтом, и подчиняясь древним законам, ветер стих.
В полдень он увидел в небе долгожданную точку. Она увеличивалась, приближаясь, пока не превратилась в шлюпку, в которой он узнал шлюпку со своего линкора. Из распахнувшегося люка выпрыгнул лейтенант.
– Сэр, мы искали вас всю ночь, но сигнала не обнаружили.
– Несчастный случай, - спокойно произнес он.
– Вы отправлялись на урановые рудники - это совсем в другой стороне, сэр.