Последний шанс
Шрифт:
– Что, ни о какой войне и речи быть не может? А как тогда рассматривать Ваши действия?
– Туристы, говорите, похулиганили? А почему у этих "туристов" на вооружении были снайперские винтовки с бронебойными патронами?
– Совпадение, говорите? Вы понимаете, что таких совпадений не бывает? Это не хулиганство, это государственный терроризм! Все Ваши туристы прошли спецподготовку в элитных разведцентрах.
– Что значит мои фантазии? Они сами об этом рассказали без всякого принуждения.
– Да. Все живы. Один, правда, ранен и очень неудачно – в седалище.
– Нет. Синяки есть только у раненого. Он неудачно упал с дерева.
– У нас под Нижним Новгородом нет
– Нет. Выслать мы их не можем. Их будут судить как международных террористов. Лет через 20 – 25 вышлем.
– Нет. На смертную казнь у нас мораторий.
– В общем, Ваши извинения я принимаю, но надеюсь, что это было в последний раз. Вообще, сколько Вам можно идти на поводу у американцев? Это ведь бывшая ваша колония. Тогда, отделившись, они щелкнули вам по носу и с тех пор таких щелчков накопились уже десятки. Вам что, радиоактивных осадков мало? Имейте, в конце концов, свое мнение.
– Да, они тоже говорят на английском языке, но они же его бессовестно исковеркали.
– Хорошо. В СМИ сообщать не будем. Но и Вы в Совете Безопасности больше не поддерживайте США. Падение доллара и евро вам только на руку.
– Договорились, сэр. Приятно иметь дело с разумным человеком.
– И Вам не хворать.
– Ну, Вы даете, – рассмеялся министр Безопасности, когда Георгий положил трубку. – Так вывернуть ситуацию! Прессе мы официально сообщать ничего не будем. Если что-либо сами раскопают – мы не причем. У нас свобода слова. Суд проведем закрытый. А голос в Совете Безопасности и поддержка на бирже – это более чем серьезно. Высылать никого из выявленных агентов не будем. Просто установим качественное наблюдение.
– Договорились, – согласился с министром Георгий, – теперь давайте про Моссад. [62]
– Да, – сказал он, выслушав рассказанное министром Безопасности, – это они здорово прокололись. Давайте звонить в Израиль.
– Здравствуйте, – сказал Георгий на иврите Премьер-министру Израиля, – с Вами говорит кризисный комиссар СРГ.
– И вам шелом. Сегодня агент Моссад Мойша Фишман под Нижним Новгородом пытался организовать и провести террористический акт против нашего правительственного кортежа.
62
Моссад – ведомство разведки и специальных задач. Политическая разведка Израиля, по своему назначению и функциям сравнимая с американским ЦРУ. Считается одной из наиболее эффективных и профессиональных спецслужб в мире.
– Нет, он взят с поличным и во всем сознался.
– Ну, зачем же бить? Ваши отлично знают уголовный кодекс и, как правило, сами все подробно рассказывают для того, чтобы им зачлось сотрудничество со следствием.
– Хорошо, если Вы настаиваете, пойдет как уголовник. Но и Вы смените все руководство Моссада.
– Да, с соответствующей формулировкой.
– Послушайте, мы в свое время способствовали образованию Вашего государства, мы можем и отыграть в обратную сторону. Палестинцы ждут – не дождутся, когда им вернут их исконные земли.
– Да, я настаиваю. Все руководство Моссада. И предупредите тех, кого Вы поставите на их место, что Союз Российских Губерний – это табу. Никаких операций на нашей территории не проводить.
– Нет, уполовинить агентуру я не требую. Да это и не реально. Может быть, и не все Ваши являются постоянными агентами Мосада, но, при необходимости, разовые услуги окажут практически
– Да, понимаю.
– Хорошо. Официально – тишина, неофициально – все обо всем знают.
– Договорились.
– Удачно, – прокомментировал министр Безопасности, когда Георгий пересказал ему содержание разговора, – Моссад – это сильнейшая разведка в мире.
– Давайте продолжим дальше. Что у нас на очереди?
– Литва.
Когда министр Безопасности рассказал о событиях, разыгравшихся у выезда на МКАД, ранее невозмутимый Георгий с большим трудом удержался от крепких выражений. Он сделал паузу, сосчитал про себя до десяти и только потом ответил.
– Вот этим звонить мы точно не будем. Они уже обнаглели вконец и не просто не понимают слов, а даже не слушают их. Нужны конкретные действия. Звоним Цыгу.
Георгий набрал телефонный номер руководителя Кабинета министров, рассказал Андрею Кожутовичу о произошедших событиях и попросил отдать своим подчиненным два распоряжения.
Первое. С ноля часов полностью отключить Литву от ЛАЭС, [63] а высвободившуюся электроэнергию перераспределить внутри страны. С этого же момента следует перекрыть задвижки нефтяного и газового трубопроводов.
– Через 5 дней начинается лето, погода стоит теплая, так что не замерзнут, – посчитал нужным пояснить Георгий.
63
ЛАЭС – Ленинградская атомная электростанция. Часть энергии, вырабатываемой этой станцией, действительно идет в Прибалтику.
– Есть одна техническая проблема, – ответил Цыгу. – У нас нет общей границы с Литвой. ЛЭП [64] и трубопроводы идут по территориям других стран. Кроме этого у меня имеется и этический вопрос – Вы не чувствуете аналогии с Перфильевым и Белоруссией?
– Андрей Кожутович, я тоже в школе изучал географию. Но для меня абсолютно не важно, снабжаем мы Литву через Белоруссию или через Латвию. Я ведь не предлагаю Вам лично выключать рубильник и перекрывать задвижки. Вы отдаете распоряжение, а выполнять его будут специалисты. Где находится рубильник или задвижка – не принципиально. В любом случае Литва это не транзитное государство, а тупиковая ветвь, конечная остановка. Дальше трубопровод или ЛЭП не идут. Так что это не проблема, а вполне решаемый вопрос. Ну, а что касается аналогий – тут совсем другой случай. Белорусы никогда и в мыслях не держали устраивать террористические акты на нашей территории, да и, по сути, это часть нашего народа по недоразумению оказавшаяся в другом государстве. В Литве тоже много наших, украинцев, белорусов, но их там даже гражданами не считают.
64
ЛЭП – линия электропередач.
– Второе. Позвонить министру Иностранных Дел и дать ему поручение составить ноту о временном разрыве дипломатических отношений с Литвой, в связи с действиями ее спецслужб на нашей территории, направленными на физическую ликвидацию кризисного комиссара Союза Российских Губерний. В тексте следует указать, что возобновление дипломатических отношений и снабжения энергоресурсами возможно в будущем при выполнении трех условий.
1. Принесение официальных извинений, включающее признание вины в подготовке и попытке осуществления террористического акта на территории СРГ.