Последний странник
Шрифт:
– Мне… кажется… – Майкл замолчал, и ему показалось, что замолчал надолго, – это не галлюцинация.
– Опишите, что вы видите.
– Оно всегда… было во мне.
– Майкл, опишите, что вы видите.
– Вы… слепой…
Раздражение Майкла переросло в злость. Оттолкнувшись руками от стола, он сел и тут же почувствовал, будто вырвался из чего-то старого и хрупкого, как пожелтелая стеклянная капсула. В следующее мгновение Майкл понял, что его призрачное тело сидит на операционном столе, а настоящее осталось лежать. Почему никто не замечает, что с ним произошло? Это ведь так очевидно! Доктор Ричардсон продолжал смотреть на тело, лежащее на столе, будто это уравнение,
– Пульса и дыхания нет, – сказал доктор Лау. – Он или мертв, или…
– Что значит – мертв? – вскинулся Ричардсон.
– Хотя нет, сердце бьется. Был один удар. И легкие работают. Он впал в нечто, наподобие неактивного состояния. Так бывает, когда человека надолго заваливает снегом. – Доктор Лау снова посмотрел на мониторы. – Все замедлилось. Очень сильно замедлилось. И все-таки он жив.
Доктор Ричардсон низко склонился над столом и сказал Майклу прямо в ухо:
– Майкл! Вы меня слышите? Вы можете?.. Слушать человеческие голоса оказалось очень трудно – они были связаны с грустью, страхом и слабостью. Майкл выдернул остальную часть своего призрачного тела из плоти и взмыл вверх. Он чувствовал себя очень неуклюжим, как ребенок, который учится плавать. Сначала он поднялся вверх. Потом опустился вниз. Майкл видел все, что происходит вокруг, однако не ощущал никакой связи с тем суетливым, нервозным миром.
Он посмотрел вниз и не увидел, а скорее почувствовал, что в бетонном полу зала появилась маленькая черная дыра, похожая на сливное отверстие на дне бассейна. Какая-то сила мягко тянула туда Майкла. «Нет, – подумал он. – Я хочу остаться здесь». Он мог сопротивляться и при желании остался бы в холодном зале, но что же там, в темноте? Может, чтобы стать Странником, надо спуститься туда?
Прошло какое-то время. Сколько именно – несколько секунд или несколько минут, – Майкл не знал. Его светящееся тело опускалось все ниже, а сила, что тянула его вниз, становилась все сильнее и начинала пугать. Майклу привиделось лицо Габриеля и отчаянно захотелось снова встретиться с братом. Им все следовало делать вместе. Когда человек одинок, опасность подстерегает его повсюду.
Ближе. Совсем близко. Майкл перестал сопротивляться и почувствовал, что его призрачное тело превратилось сначала в сферу, а потом в точку, которую затянуло в темное отверстие. У него не осталось ни легких, ни рта, ни голоса. Он исчез.
Майкл открыл глаза и увидел, что плывет посреди темно-зеленого океана. Над его головой светили три маленьких солнца, раскаленных добела в соломенно-желтом небе. Майкл расслабился и постарался обдумать, что с ним происходит. Вода была теплой, с легкой рябью. Никакого ветра. Отталкиваясь ногами, Майкл покачивался на поверхности воды, как пробка, и осматривался по сторонам. Вокруг виднелась только темная, подернутая дымкой линия горизонта и никаких признаков земли.
– Привет! – крикнул Майкл.
На секунду звук собственного голоса заставил его почувствовать себя сильным и живым, однако слово быстро затерялось в бесконечности океана.
– Я здесь! – закричал Майкл. – Здесь!
Ответа не последовало. Майкл вспомнил о записях, которые доктор Ричардсон оставлял у него в комнате. В них были сведения, полученные от Странников на допросах. Они рассказывали, что на пути в иные измерения стоят четыре преграды – Вода, Огонь, Земля и Воздух. Определенного способа пересечь барьеры не было, и каждый Странник пробирался через них по-своему. Все находили собственный путь через преграды и описывали пройденное испытание по-разному. У кого-то была дверь. У кого-то коридор. Один русский Странник описывал нож, рассекающий
Все Странники в один голос заявляли, что ты или переходишь через преграду, или возвращаешься обратно, в реальный мир. Однако никто не дал руководства, как проделать такой фокус. «Надо найти свой путь», – объясняла одна женщина. «Путь сам находит тебя», – утверждал кто-то другой. Различные объяснения раздражали Майкла. Почему нельзя просто сказать: «Пройдите вперед восемь футов и поверните направо». Ему нужна была карта, а не философские рассуждения.
Майкл громко выругался и хлопнул ладонями по воде, чтобы услышать хоть какие-то звуки. Брызги ударили ему в лицо и стекли по щекам в рот. Майкл ожидал соленого, неприятного вкуса, как в обычном океане, но вода оказалась абсолютно безвкусной и не имела никакого запаха. Набрав жидкость в ладони, Майкл изучил ее поближе. В воде плавали какие-то мелкие частички. Это мог быть песок, или водоросли, или просто пыль – Майкл не знал.
Может, он просто спал? Или он на самом деле мог утонуть? Глядя в небо, Майкл пытался вспомнить истории о заблудившихся рыбаках или туристах, которые упали с корабля в море и плыли до тех пор, пока их не спасли. Как долго они держались на воде? Три, четыре часа? Сутки?
Майкл опустил голову под воду, потом снова поднял ее и выплюнул попавшую в рот воду. Почему в небе светят три солнца? Неужели он попал в другую вселенную с собственными законами жизни и смерти? Майкл пытался обдумать эти вопросы и ситуацию саму по себе, но мысль о том, что он оказался один в открытом море, не давала ему покоя.
«Без паники, – сказал он себе. – Ты способен продержаться очень долго».
Майкл начал вспоминать старые песни и громко их петь. Потом посчитал вслух в обратном порядке и прочитал несколько детских стишков – только для того, чтобы почувствовать себя живым. Вдох. Выдох. Всплеск. Поворот. Еще всплеск. Однако всякий раз, когда Майкл останавливался, маленькие волны и рябь на воде пропадали, растворяясь в окружающем спокойствии. Может, он умер? Да, наверное, он умер. Доктор Ричардсон, вероятно, суетится сейчас над его безжизненным телом. Или он не совсем умер, но если пойдет на дно сейчас, то жизнь окончательно уйдет из его тела.
Майкл напугался собственных мыслей и, выбрав направление, поплыл. Сначала он плыл кролем. Потом у него устали руки, и Майкл поплыл на спине. Понять, сколько прошло времени, он не мог. Может, пять минут. Или пять часов. Когда он остановился и, покачиваясь на воде, огляделся по сторонам, вокруг была все та же линия горизонта, а вверху – все те же три солнца и соломенно-желтое небо.
Майкл нырнул, потом быстро всплыл на поверхность и, выплюнув воду, закричал. Затем лег на спину и закрыл глаза. Однообразие и спокойствие этого странного мира напоминали искусственное творение чьего-то разума. Однако самому Майклу всегда снился или Габриель, или другие люди, которых он знал. Такое абсолютное одиночество казалось ему странным и пугающим. Если бы это был его сон, то там непременно появился бы пиратский корабль или роскошная яхта с красивыми женщинами на борту.
Внезапно к ноге Майкла прикоснулось что-то скользкое. Он перевернулся на живот и поплыл, отчаянно работая руками и ногами. Он хотел только одного – уплыть как можно дальше от той штуки, которая к нему прикоснулась. Вода попала Майклу в ноздри, и он стал отфыркиваться. Потом закрыл глаза и поплыл вслепую, отчаянно колотя руками и ногами по воде. Наконец Майкл остановился и прислушался. Ничего, кроме звука его дыхания. Страх вернулся с новой силой, и Майкл снова поплыл в никуда, к уходящему в бесконечность горизонту.