Последний Страж
Шрифт:
Будущий Первый Рыцарь еще держался, но с большим трудом; он отступил уже до края поляны. Тролли слышали предсмертный вопль своего собрата, и в то время как один продолжал теснить Лотара, другой обернулся, чтобы разобраться с новыми врагами. Испустив жуткий рев, чудовище бросилось через поляну, держа копье перед собой, словно рыцарь, атакующий верхом на коне.
Ллан тоже кинулся на противника, но в последний момент отскочил в сторону, увернувшись от нацеленного в него острия. Тролль сделал еще два шага вперед и оказался
Маг теперь выглядел устрашающе; сейчас, когда он стоял, озаренный пламенем костра, в нем было что-то демоническое. Его руки были распростерты в стороны, он произносил речитативом какие-то резкие и ритмичные слова.
И в ответ на его заклинание огонь костра внезапно бросился вперед, приняв на мгновение вид гигантского льва, и прыгнул на тролля. Лесной тролль завопил от боли, поняв, что не может стряхнуть пылающие угли, головешки и пепел, которые окутали его огненным плащом. Он кинулся на землю и принялся кататься по ней взад и вперед, пытаясь затушить огонь, однако это не помогало. Наконец тролль замер, и жадные языки пламени окончательно пожрали его тело.
Ллан в свою очередь продолжал наступать и наконец, погрузил свою секиру в бок последнего оставшегося в живых тролля. Тварь испустила дикий вой, но на мгновение замешкалась, чем не преминул воспользоваться Лотар. Отбив направленное на него копье, Первый Рыцарь одним ровным, точным взмахом снес голову тролля с плеч; голова покатилась в кусты и исчезла во тьме.
Хотя из полученной раны по-прежнему сочилась кровь, Ллан хлопнул Лотара по спине, очевидно подшучивая над ним за то, что он так долго возился со своим троллем. Однако Лотар положил руку ему на грудь и указал на Медивха.
Молодой маг по-прежнему стоял над костром с распростертыми руками, но теперь его пальцы были скрючены, как когти, глаза в свете угасающего пламени блестели стеклянным блеском, а челюсти были плотно сжаты. Двое друзей (а с ними и призрачный Кхадгар) бросились к нему, но он уже падал на спину.
Когда они подбежали к Медивху, он лежал на земле, тяжело дыша, с расширенными в лунном свете зрачками. Оба воина и невидимый Кхадгар склонились над молодым магом, пытавшимся что-то выговорить немеющими губами.
– Присматривай за мной, – проговорил маг. Однако его взгляд был направлен не на Ллана и не на Первого Рыцаря – он глядел на Кхадгара! После этого глаза молодого Медивха закатились и он окончательно затих.
Лотар с Лланом еще пытались как-то вернуть своего друга к жизни, но Кхадгар тихо отступил назад. Неужели Медивх действительно видел его – так же, как видел тот, другой маг, с его необыкновенными глазами, там, на опустошенных войной равнинах? И ведь он смог услышать его слова – отчетливые слова, дошедшие до самых глубин его души!
Кхадгар повернулся, и видение мгновенно исчезло, словно какая-то магическая завеса упала на него. Он
– Юноша Верный, – произнес Медивх – он отличался от того Медивха, что остался лежать на земле в исчезнувшем видении. – С тобой все в порядке? Я звал тебя, но ты не откликался.
– Прошу прощения, Мед… господин, – очнулся Кхадгар, глубоко набирая в грудь воздуха. – Это было видение. Боюсь, я немного затерялся в нем.
Темные брови Медивха сошлись к переносице.
– Надеюсь, там не было орков и красного неба? – серьезно спросил он, и Кхадгар увидел оттенок надвигающегося шторма в его зеленых глазах.
Юноша покачал головой и ответил, тщательно подбирая слова:
– На этот раз это были тролли. Синие тролли и джунгли. Мне кажется, это происходило где-то в нашем мире. Небо там было таким же.
Беспокойство Медивха улеглось, и он сказал лишь:
– А, лесные тролли! Я как-то раз встречался с ними, это было на юге, в Долине Колючих Лиан… – Лицо мага смягчилось, казалось, он и сам затерялся в видении давно ушедших дней. Наконец он встряхнулся и сказал: – Но орков на этот раз не было, это точно? Ты уверен?
– Нет, господин, – подтвердил Кхадгар. Он не хотел признаваться магу в том, что именно этой битвы он и оказался свидетелем. Возможно, для Медивха это воспоминание было неприятным. Не тогда ли он погрузился в кому?
Сейчас, глядя на старого мага, Кхадгар узнавал в нем многие черты молодого человека из своего видения. Маг стал выше, хотя годы и заботы несколько ссутулили его; однако это был все тот же юноша, облаченный в более старое тело.
Медивх тем временем продолжал:
– Где у тебя «Песнь об Эгвинн»?
Кхадгар стряхнул с себя задумчивость:
– Какая песнь?
– О моей матери, – пояснил Медивх. – Такой старый, потрепанный свиток. Клянусь, с тех пор как ты здесь прибрался, я не могу найти ничего, что мне надо!
– Она там же, где вся остальная эпическая поэзия, господин, – ответил Кхадгар.
«Я должен был рассказать ему о видении», – подумал он.
Было ли это происшествие случайным, или оно было вызвано его встречей с Лотаром? Быть может, раскапывая сведения о разных вещах, он сам навлекал на себя видения?
Медивх прошел к полке и, проведя пальцем вдоль свитков, вытащил нужный – старый и сильно потрепанный. Частично развернув его, маг сверился с клочком бумаги, вынутым из кармана, затем вновь свернул и положил свиток на место.
– Мне надо будет уйти, – неожиданно сказал он. – Сегодня ночью, боюсь.
– Куда мы отправимся на этот раз? – спросил Кхадгар.
– На этот раз я отправляюсь один, – ответил старый маг, уже шагая по направлению к двери. – Я оставлю Мороузу указания относительно того, чем тебе заниматься.