Последний тоннель
Шрифт:
Тот, в своем кожаном плаще нараспашку, шагал между двумя мужиками заведя руки за спину.
Когда они подошли, один из конвоиров обратился к советнику:
– Вот. Прислали с "Дубровки". Говорит, идет к Вениамину какому-то.
Советник повернулся к парню:
– Кто это?
– Это, эм...
– замялся Веник.
– Это хороший человек...
– Вот тут какое дело, - сказал он Дубровскому.
– Тут, уже видите сами, выводить народ начинают. Вы можете помочь им. А мне идти надо.
–
– мягко поинтересовался бородач.
– На "Павелецкую" и дальше, до Диаметра. У меня там друзья где-то...
– Понятно. Если не против, то я тоже с тобой... прогуляюсь. Надо же и мне посмотреть на этот Диаметр.
Рашевский, удивленно слушающих их разговор, выглядел сбитым с толку.
Веник же не стал спорить:
– Если хотите, то пойдемте, - парень повернулся к советнику.
– Он тоже со мной пойдет. Поможет.
– Хорошо, - пробормотал советник.
По его знаку, сопровождающие Дубровского сняли с того наручники. Бородач начал массировать ладони.
Показались Роман и Серафим.
– Вот и мы, - бодро сказал бывший ангел.
– Ну что, двинулись?
– Идем, - задумчиво кивнул Рашевский, он сделал шаг и в этот момент, со стороны правой платформы раздался крик:
– Человек!!! Человек убился!!!
Оказавшиеся рядом люди бросились на крик. Средин них Роман и его парни. Серафим устремился за ними следом. Рашевский, поколебавшись секунду, быстрыми шагами направился туда же, оставив Веника и Дубровского одних.
– Вот такие дела, - сказал странному знакомцу Веник.
– Как видите, тут уже все в самом разгаре.
– Конечно, я рад за них, - согласно кивнул тот.
– Тут у них сейчас эйфория, но боюсь, что наверху, чтобы выжить, им придется сильно постараться.
– Слушайте, а вам-то, зачем со мной? Я, может, и не вернусь уже. Остались бы тут, помогли им...
Дубровский показал часы на руке и постучал по стеклу:
– Я уже двенадцать лишних часов живу. Мне, признаться, уже все равно куда. А так, хоть напоследок посмотрю, как там, в Метро, люди жили. Побываю на Диаметре. Одним словом, прогуляюсь и посмотрю там все, так сказать, в натуре.
– Как хотите...
Появился озадаченный советник:
– Это Суханов, - сказал он, внимательно глядя на парня.
– Упал с платформы и прямо виском об рельс, да насмерть. Странно...
Парень никак не отреагировал. Фамилия ничего ему не сказала.
Тогда советник пояснил:
– Это тот самый, который против тебя сейчас выступал.
Рашевский пристально посмотрел на Веника.
– В каком смысле, выступал?
– не понял тот, и вдруг до него дошло.
– Это который с длинным носом?
– Да.
Парень хмыкнул. Подошли Серафим и Роман с парнями.
Советник
– Вы что?
– удивился парень.
– Думаете, это я его сбросил туда?
– Да нет, конечно! Идем!
Советник, наклонив голову, направился к противоположному концу станции.
– Мне бы оружие вернуть, - мягко сказал ему Дубровский.
– Вернем, - отмахнулся Рашевский.
– Все получите на "Таганской", я распоряжусь. А тут пока не надо... народ будоражить.
Они миновали оцепление возле лестниц. Каждый человек в цепочке держал в руках автомат или карабин.
"- Не доверяют нам, - безразлично думал Веник.
– Хотя, какая разница? Выбраться бы отсюда и дело с концом".
Только сейчас, он явственно ощутил, что, скорее всего, идет в один конец и уже не вернется. Однако жалости к себе почему-то не было. Не было жалости и к длинноносому.
"- Надо потом у Серафима спросить, не знает ли тот, почему этот болван так удачно с платформы упал?" - подумал он.
Пробираясь сквозь толпу людей, Веник смотрел по сторонам на знакомые стены и своды станции.
"- А ведь я когда-то считал эту станцию своим домом, - думал он.
– Ведь и не так давно это было. Лазарет, Илона и прочее. Эх..."
В конце станции, возле входа в тоннель, дежурил усиленный пост из четырех вооруженных мужиков. Здесь Рашевский простился с Веником, заверив, что на "Свободе" их встретят, проведут куда надо и все будет в лучшем виде.
Миновав пост, трое товарищей и четверо их сопровождающих, больше похожих на конвоиров, вошли в тоннель.
Путь по тоннелю к "Свободе" оказался странным. Роман и его парни двигались нарочито медленно, ссылаясь на сильную усталость. Через короткое время они устроили перерыв.
На втором таком привале Дубровский отозвал Веника в сторону и тихо сказал:
– Не кажется ли тебе, что наши друзья что-то задумывают?
Парень кивнул:
– Вероятно. Но я прошу вас. Не надо ничего предпринимать. С Альянсом воевать, это уже слишком. Думаю, на станции все выяснится.
Дубровский согласно, без всяких эмоций, кивнул.
Скорее всего, Серафим тоже что-то почувствовал, но виду не подал. Он оживленно общался с конвоирами, рассказывал разные истории и анекдоты, по всей видимости втираясь к парням в доверие.
Как бы не медлили их "сопровождающие", в конце-концов в конце тоннеля показался свет.
"Свобода", бывшая "Маркистская", - понял Веник, глядя на светлое пятно впереди.
Станция оказалась слабо, но освещена электрическим светом.
Их уже ждали. Пятеро вооруженных мужиков и их командир, который представился Ефимом. Он всем крепко пожал руки.