Последний уровень
Шрифт:
Хэйса и Мура на втором этаже нет, скорее всего они заняты маскировкой машин и телом погибшего друга.
Возвращаю внимание на сестру и перевожу дух, собираясь с силами, чтобы обрушить на нее правду, которая ей наверняка не понравится.
– Рони, нам тоже придется убраться из Нордена.
Вероника потрясенно отшатывается, широко распахивает глаза, глядя на меня в неподдельном изумлении, и шепчет слегка дрожащим голосом:
– Что ты такое говоришь? А как же безопасное место? Его, что – нет?
Медленно качаю головой. Прямо сейчас рассказывать Веронике обо всем я не имею ни малейшего желания. Мне нужно донести до нее
– Место есть, – объясняю терпеливым тоном, – но с учетом некоторых обстоятельств, его нельзя считать безопасным. Поэтому туда мы отправиться не сможем, как и остаться в Нордене. Данэм – тот человек, который меня нанял, узнал о том, что я его обманула, и как только он разберется с красной угрозой, примется за меня. Охотники, – жестом указываю в сторону Кроу и остальных, – находятся в похожем положении. Именно поэтому они уходят из Нордена навсегда. – Многозначительно смотрю в глаза сестры, чтобы дать понять – следующие слова имеют как никогда серьезное значение. – Нам придется уйти вместе с ними.
Вероника отступает на пару шагов и встряхивает головой, словно не может поверить в то, что мои слова вовсе не шутка. Когда она заговаривает, в тихом голосе звучит отчетливая паника, и Рони даже не пытается ее скрыть:
– Как это, Вик? Как это – уйти из Нордена навсегда? Куда?
А вот об этом мне и предстоит поговорить с Кроу в ближайшее время.
– Охотники утверждают, что за Барьером все не совсем так, как нам рассказывает Синдикат, и там есть места, где нет метов…
– Нет метов? – недоверчиво вскрикивает Вероника громче, чем мне хотелось бы.
Мельком взглянув в сторону Охотников, обнаруживаю, что все трое наблюдают за нами. Натянуто улыбаюсь, хотя уверена, эта гримаса не способна никого ввести в заблуждение.
– Рони, пожалуйста, не кричи, – прошу как можно спокойнее. – У нас нет иного выбора, кроме как довериться им. Если мы этого не сделаем, Данэм найдет нас через считанные дни. И эта встреча не будет сулить ничего хорошего.
Вероника прикрывает глаза и сокрушенно качает головой, ее плечи обреченно поникают.
– Знаешь, Виктория, – говорит она, и я напрягаюсь, потому что Рони крайне редко зовет меня полным именем. – Я привыкла доверять тебе всегда и во всем. Но это… это уже чересчур.
С шумом выдыхаю и приваливаюсь спиной к стене, ощущая противную горечь на языке и неприятную тяжесть в глубине живота.
– Знаю, Рони, – признаюсь, не скрывая досады. – Для меня тоже. Но что ты предлагаешь? Мы не можем просто взять и вернуться домой, чтобы продолжить жить прежней жизнью. Это невозможно. На меня открыта охота, понимаешь? А значит, и на тебя тоже. В Нордене Данэм из-под земли нас достанет. Единственный шанс выжить – бежать. Нам придется сделать это несмотря на то, как бы ни было страшно и как бы тебе этого не хотелось.
Вероника судорожно вздыхает, некоторое время сверлит меня взглядом, в котором скрыто слишком много противоречивых чувств, но в конце концов неохотно кивает.
– Ладно. Я готова довериться тебе, Вик. А ты… ты доверяешь им?
Пару секунд медлю, но все же заявляю прямолинейно:
– Не совсем. – Заметив странную вспышку за серо-голубыми радужками, поспешно добавляю: – Но в ближайшее время я планирую поговорить с Кроу и любыми способами выяснить всю информацию о том месте, куда они собираются отправиться.
Рони хмурится и на мгновение оборачивается, чтобы посмотреть на Охотников. Следую ее примеру и обнаруживаю, что Мартин и Даниэль вернулись к прерванному занятию и не обращают на нас внимания.
– Вик? – зовет Рони, понизив голос до шепота.
– Что? – спрашиваю так же тихо.
Делаем одновременный шаг навстречу друг другу и мимолетно улыбаемся. Ощущаю, что ледяное напряжение, минуту назад сковавшее пространство между нами, готово растаять, если не полностью, но хотя бы частично.
– А ты уверена, что они захотят взять нас с собой? Я имею в виду… ну… зачем мы им?
Хотела бы я знать ответ на этот вопрос. Но вот в чем я уверена на сто процентов, так это в том, что Кроу не пойдет на попятную и не откажется от своих слов.
– Они сами это предложили, – говорю честно.
Вероника выглядит слегка удивленной.
– Но почему?
Вероятно, потому что я неплохо целуюсь.
– Как раз собираюсь выяснить.
Кошусь в сторону Кроу, который, к моему удивлению, тоже смотрит в нашу сторону. Поймав мой взгляд, он улыбается уголком губ, отчего сердце начинает биться чуть чаще и соскакивает с привычного ритма. Из-за того, как он смотрит, у меня возникает ощущение, будто Кроу не только сумел угадать, о чем я думаю, но и сам вспомнил тот момент в чертовом переулке. К щекам невольно приливает краска, улыбка Кроу становится шире, а темно-серые с фиолетовым отливом глаза переполняются многозначительным блеском, который не намекает, а напрямую сообщает, что он и вправду думает о том же. Воздух застревает на вдохе, и я поспешно отвожу взгляд. Мне не нравится эта реакция на него. Совсем не нравится. Нам предстоит непростой разговор, а все эти чувства, возникающие с подачи Кроу, могут только навредить. И я должна сделать все, чтобы этого не допустить.
Глава 3
Желая хоть как-то отвлечься от мыслей о поцелуях с Кроу и привести сердечный ритм в порядок, решаю сосредоточиться на другом и еще раз прошу Веронику во всех подробностях рассказать о том, как она оказалась у Охотников. Сейчас, когда нас никто не слушает, сестра может говорить откровенно. А мне необходимо знать, как на самом деле обращался с ней Хэйс. После того, что случилось в Центре Z, я не могу ему доверять. Что бы ни говорил Кроу, Хэйс убил Стражей по приказу Данэма, и у меня не было времени, чтобы убедиться, что он действительно раскаялся в содеянном.
Рони без каких-либо затруднений отвечает на вопросы, но ее рассказ точно такой же, каким был по телефону, и сестра убеждает меня в том, что Люк, так она его называет, не сделал ей ничего плохого. Не знаю почему имя Хэйса из уст Вероники вызывает во мне отторжение, но как справиться с этим, тоже не имею ни малейшего понятия.
Когда Рони заканчивает, то сразу же, без перехода начинает задавать именно те вопросы, которые мне не хотелось бы обсуждать с ней ни при каких обстоятельствах. Она стремится узнать о моем пребывании в Хейдсе и о побеге вместе с О’Брайеном. К моему облегчению, именно в этот момент на лестнице показываются Хайден и Хэйс, и я тут же хватаюсь за возможность избежать неудобного разговора.