Последний в своём роде
Шрифт:
На плечо мягко опустилась ладонь. Повернул голову и увидел подростка. Он с благодарностью смотрел на меня, и улыбка сияла на его лице.
– Спасибо, что заступился… – пробормотал он.
– Нужно было раньше попросить взрослых помочь тебе! – возмутился, нахмурив брови.
– Что я, маленький что-ли, чтобы жаловаться? – тот пожал плечами. – Думал, они поймут, что я их игнорирую и отстанут.
– Это так не работает.
Небо становилось серым, солнечные лучи скрывались под навесом дождевых туч. Влажный воздух остужал мой пыл. Я взглянул на ладони, думая,
– А всё же, здорово ты их уделал.
Я неловко рассмеялся. Парень подал мне ладонь, и я поднялся на ноги.
– Если честно, первый раз использую свою магию. Удивительно…
– Иногда в тяжёлых ситуациях мы способны на такое, что нам и не снилось. Хорошо, что ты оказался рядом.
Я закусил губу, вспомнив, как первый раз струсил и прямо на его глазах убежал.
– Ты… извини, что тогда не помог тебе…
– Всё в порядке. Любой другой первогодка испугался бы. В этом нет твоей вины, – ветер отбросил светлые волосы назад. – Надеюсь, они больше не станут задираться.
– Да… я тоже.
– Ладно, мне пора. Спасибо, что помог мне! – протараторил парень и побежал в сторону сада.
– Бывай… – проговорил вслед, но тот вряд ли услышал меня.
Мелкие капли дождя касались кожи. С каждой секундой темп увеличивался, и дождь беспощадно заколотил по земле, деревьям и крышам зданий. Я вдохнул сырой воздух и поднял голову к небу, чувствуя, как струйки стекают по лицу к шее, как намокает одежда, как тело медленно остывает. Здравомыслие вернулось ко мне, но я продолжал стоять под ливнем, пока не стемнело.
Глава 6
Почти в беспамятном состоянии блуждал по территории Коллегии. Жар охватил тело, и мелкие капельки пота скопились на лбу. Оперевшись о стену, попытался привести себя в чувства. Ноги подкосились, и я упал на землю. Рука не просто болела, её прожигало изнутри, будто в кузнеце засунул её в раскалённую печь.
Казалось, прошла целая вечность, когда кто-то дотронулся до меня. Не в силах подняться, я шевелил губами, выговаривая одно и тоже слово. «Помогите». Вокруг всё мелькает – чёрные огни сменяют белые и наоборот. Чувствую, будто тело совсем перестаёт подчиняться мне.
Приятная прохлада напоминает о том, что я всё ещё жив. Задыхаясь, хрипло кашляю. Мрачные краски кабинета вызывают внутренний дискомфорт. С трудом поворачиваю голову и вижу ненавистного мне эльфа-вампира. Он выливает жидкость на тряпку, а после прикладывает к руке.
– Ничего не говори, – сказал он, заметив краем глаза, что я слежу за ним.
Вновь ощущаю лёгкость. Кажется, он знает, как устранить боль. Вспомнив его клыкастую ухмылку, меня пробивает дрожь. Закрыв глаза, слушаю учащенное сердцебиение. Мне страшно, и я не отрицаю этого.
Слышу, как тот громко фыркнул. Он не проронил ни слова. Боль ушла, будто её никогда и не было. Открыв глаза, вижу, как его силуэт отдаляется к столу. Поднявшись, опускаю голову.
– Как… что вы сделали? – кое-как выдавил из себя.
Молчание, словно невидимая тень, заполняло пространство кабинета.
– Профессор Байрон… вы что-то знаете?
– Ого, да ты время зря не терял, – проронил он с сарказмом, игнорируя вопрос.
Я закусил губу. И чего он хочет? Чтобы я упал перед ним на колени и молился на него?
– Ты боишься меня, не так ли?
Снова этот ядовитый взгляд. Ощущаю себя запертым в клетке. В голове как на зло мелькают слова Нортона.
– Я… н-нет, – как-то неуверенно отозвался в ответ.
Профессор сделал ложный выпад, опрокидывая стул и скаля клыки. Я машинально отпрыгнул в сторону, насколько хватало мне сил, и поднял руку, готовясь защищаться. Он держится за лоб и от души смеётся, а моё сердечко уже прощается со мной. Смущённо смотрю в окно, сжав кулаки.
– Мальчик мой, я ни при каких обстоятельствах не пью кровь учеников коллегии, – сказал так, будто это давно всем известно, кроме меня.
– Я… извините.
– Итак, ты сейчас ломаешь голову над тем, почему же тебе становится хуже, – он провёл ладонью по книге в кожаном переплёте. – И ждёшь теперь ответов от меня.
Я посмотрел на него и не произносил ни слова.
– Ты знал, что на своей руке носишь часть печати войны и мира?
– Вы… про дракона? – тот кивнул головой. – Нет, не знал.
– Древняя печать доставалась достойнейшим в своём роде. Её создали боги для сохранения баланса во всём мире. Белый дракон отвечает за мир. Чёрный дракон за войну, – голос равномерно отражался эхом, будто мы находимся не в кабинете, а в пещере. – Печать проверяет носителя на прочность и силу духа. Если он мог справиться с ней и превосходил мощь, что сокрыта в ней, тогда он жил. Если не мог справиться, то умирал. Печать разделялась на двух носителей, и, отдаляясь друг от друга, они нарушали баланс в смертном мире. Обладатели печати наделены особенной силой, которую она передаёт. Никто точно не знает, что это за способность. Это тайна.
Я нахмурился, разглядывая чёрного дракона. Профессор Байрон узнал про печать из книги?
– Ты носитель чёрного дракона… где же белый?
– Я не знаю.
– Тебе нужно найти его, иначе в долгой разлуке вы можете умереть. Тогда ваше предназначение исчезнет, так и не исполнившись в нашем мире.
Я сглотнул. Такой исход мне явно не по душе. Профессор нахмурился, обдумывая что-то про себя. Я могу ему доверять? Даже не так, верит ли он всем моим словам? Или вражда между родителями затмит его разум? Он долго молчал.
– Тебе необходимо найти второго носителя. Это ради твоей же безопасности.
Чёрный дракон с разинутой пастью будто взирал на меня, проверяя на твёрдость. Иногда кажется, что это вовсе не красивая татуировка, а живое существо, вшитое в моё тело. И с каждым днём оно разрасталось, становилось сильнее.
– Думаю, это невозможно, – совсем тухло ответил я. – В нашем мире много рас, много неизведанных земель…
– Не опускай руки раньше времени, – тот развёл ладони. – Как пойдёшь, захвати на столе мазь. Она смягчит боль.