Последний воздушный пират
Шрифт:
Феликс перепрыгнул через водоём, разрезая мечом воздух. Плут, не двигаясь с места, занёс кинжал над головой — и в следующую секунду рухнул на землю от мощного удара хвостом. Головоног протопал мимо него и исчез в тоннеле.
— Не дай ему уйти! — завопил Феликс.
Плут поднялся и метнул кинжал вслед уходящему монстру. Со свистом рассекая воздух, сверкающий клинок долетел до чудовища и, отрубив длинный цепкий хвост, вонзился в его заднюю лапу.
Головоног замер, пронзительно завыв от боли. Затем он обернулся, вперив в Плута горящие, налитые злобой глаза.
— Молодец! — Плут услышал голос
Хотя монстр был ранен, казалось, он передвигается на пяти ногах не хуже, чем на шести. Не успел Феликс сделать и десяти шагов, как головоног уже добрался до конца тоннеля и исчез во тьме.
— Сейчас тебе удалось уйти! — грозно закричал Феликс ему вслед. — Но в следующий раз
— берегись! Даю тебе слово, мерзкая тварь!
Плут пнул ботинком отрубленный хвост. Придёт ли когда-нибудь «следующий раз?». Вопрос оставался открытым. Феликс вот-вот отправится на Озёрный Остров, и там его мысли меньше всего будут заняты головоногами.
В этот самый миг откуда-то из глубин подземной канализации до мальчиков донёсся рёв ликующей толпы. Крики радости разнеслись по тоннелям, заглушая звук капающей воды. Феликс обернулся к Плуту.
— Церемония Провозглашения! — догадался он. — Уже началось! Поторопись, Плут! Нам нужно спешить! Я не переживу, если пропущу момент, когда будут объявлять моё имя!
И вот наконец они добрались до конца трубы. Феликс повертел головой, оглядывая смежные тоннели.
— Нам, кажется, налево.
— Нет, — возразил Плут. — Мы пойдём направо. Так будет короче. — И он смело бросился в уходящую вдаль трубу. — За мной, — прокричал Плут Феликсу, оборачиваясь назад.
Плут пробирался по заброшенной неосвещённой трубе. Феликс старался не отставать, следуя за другом по пятам. Труба была старая и потрескавшаяся, с лужами и разномастными осколками, валявшимися под ногами. Толстая, пропитавшаяся сыростью паутина оплетала лица двух мальчишек, спотыкавшихся во мраке, но упорно шлёпавших вперёд.
— Ты уверен, что мы — тьфу, тьфу — правильно идём? — спросил Феликс, отплёвываясь от паутины. — Я больше не слышу ничьих голосов.
— Это потому, что толпа перестала кричать «ура!». Твой отец хорошо справляется с работой. Доверься мне, Феликс. Разве я когда-нибудь подводил тебя?
— Нет, — ответил Феликс и медленно покачал головой. — Ты знаешь, я буду скучать по тебе.
Плут ничего не ответил. Он не мог говорить. У него будто комок застрял в горле.
— Ты прав! — радостно воскликнул Феликс через минуту, когда сквозь трубу до него донёсся глубокий, звучный голос Верховного Библиотекаря. — Этот голос не спутаешь ни с чьим другим!
— Добро пожаловать! — возвестил Фенбрус Лодд. — Добро пожаловать в Центральное Книгохранилище! Я приветствую вас, Библиотечных Академиков всех рангов, и поздравляю с торжественным днём.
— Кажется, мы уже близко, — обрадовался Феликс.
— Мы совсем рядом, — ответил Плут. — Ещё несколько шагов. Ну вот мы и пришли! — Он нырнул в более широкую трубу, которая, внезапно оборвавшись, вывела мальчиков к Центральному Большому Тоннелю. Плут вздохнул с облегчением. Наконец-то! Их взорам открылись арочные своды Центрального Книгохранилища.
— Ну, пошли, — мрачно буркнул Феликс. — Сидячих мест, наверное,
Плут окинул взглядом огромную толпу, собравшуюся по случаю Церемонии Провозглашения: сплошная толкотня и давка. Потоками приглашённые выплёскивались из Хранилища в поисках свободного местечка.
— Нам повезёт, если мы сумеем втиснуться в двери, — произнёс он.
— Без проблем, — усмехнулся Феликс. — А ну расступитесь! — весело закричал он. — Дайте пройти ученику, которого посылают на Озёрный Остров!
Глава третья. Церемония провозглашения
При таком ужасном столпотворении — одни зрители толкались на мосту из чёрного дерева, другие пытались примоститься на порталах и выступах, третьи забирались в раскачивающиеся подвесные кабинки-читальни — в Центральном Зале было теплее, чем обычно. Вскоре и у Феликса, и у Плута пот градом катился по лбу, и от мокрой одежды стал подниматься пар.
Пробившись сквозь толпу и оказавшись в первом ряду среди стоявших на мосту из чёрного дерева, они взгромоздились на нижнюю перекладину резной балюстрады и стали смотреть на меньший мост из летучего дерева. Под ними медленно текла грязная жижа канала, никогда не восполняемая дождевой водой. Там было полно перегруженных плотов, прикреплённых крюками к специальным колышкам и с трудом удерживающихся на плаву, с кучей зевак на каждом из них.
— Они все здесь, — заметил Феликс, кивком головы указав на платформу, установленную на мосту из летучего дерева.
Плут согласно моргнул. Там, в креслах с высокими спинками, по обе стороны балкона для Верховных Библиотекарей, с которого Фенбрус Лодд обращался к толпе, расселись профессора Света и Тьмы, Ульбус Веспиус и Таллус Пенитакс. Двое последних раньше были Небесными учёными, но, напуганные преследованиями Стражей Ночи, решили разделить свою участь с Библиотечными Академиками. Рядом с ними, по шестеро с каждой стороны, разместились старейшины Библиотеки.
Голос Фенбруса Лодда эхом прокатился над притихшей толпой собравшихся:
— Никогда ещё перед Тройственным Советом не стояла более сложная задача: отобрать тех, кто достоин поездки на Озёрный Остров. И не потому, я должен добавить, что у нас не было достойных кандидатур, — как раз наоборот. Каждый из наших библиотечных старейшин выдвинул прекрасного кандидата и горячо отстаивал его право принять участие в путешествии.
Плут взглянул по очереди на двенадцать почтённых учителей. Их прошлое сильно различалось. Некоторые из них были блистательными Земными учёными, возвратившимися из изгнания, чтобы помочь созданию новой подземной библиотеки, другие принадлежали к группе Небесных учёных, которые, подобно профессорам Света и Тьмы, перешли на другую сторону, когда злокозненные Стражи Ночи захватили Санктафракс. И были третьи, чья биография была никому не известна. Взгляд мальчика упал на Олквикса Венвакса, который взял его под свою опеку. Его прошлое было кромешной тайной.