Последний всадник Апокалипсиса. Том 1
Шрифт:
Его так и называли — человек-закон. Хотя самого Нила это прозвище скорее удивляло, ведь он не был ни человеком, ни тем более законом. Ему больше нравилось считать себя защитником порядка, хотя нотки безумия в его душе скорее делали его борцом, готовым за этот порядок убить. Особенно это было заметно, если его цель была неприятна ему по какой-либо личной причине. Тогда он буквально становился берсерком, который не был способен отпустить цель живой.
Именно таким был Нил Роули.
Но почему же появление Нила так задело Ингерама? Причина
Пока один верил в закон, другой верил в будущее. Пока один считал, что главное для людей будущего — это абсолютное подчинение закону, не зависимо от их характеров и способностей, второй был уверен, что лишь уникальность и экстраординарность будущих поколений приведёт мир к счастью. Пока один был готов на всё, если того требовал закон, второй верил в мораль и не мог переступить через неё. Пока один верил в своё прошлое, второй отказался от него ради будущего.
Они были разными… Но разные люди встречаются постоянно, и это не повод конфликтовать. Однако их разность переросла в конфликт после первой и до этого последней встречи.
То был период, когда Найфорд и Улаблейт пытались прийти к союзу. Лидеры государств думали, были уверены, что это принесет всем лишь выгоду.
Для этого на совместную миссию отправили Ингерама и Нила, как сильных и талантливых представителей каждой из сторон. Хрон, конечно, хотел отправить Кагара, но тот отказался бы с вероятностью в сто процентов.
Важной частью миссии была абсолютная секретность. Никто лишний не должен был о ней знать. Она была истинной тайной. Даже не всем рыцарям истребления и полночным охотникам о ней сообщили.
И сама миссия, несмотря на вечные споры участников, продвигалась весьма успешно. Они оба были настоящими профессионалами. Тогда все были уверены, что они легко справятся, дав государствам ещё один повод заключить союз. Тот самый повод, который стал бы последней подписью в договоре.
Однако так было ровно до финального этапа операции.
Тогда Инг и Нил оказались в огромном, прекрасном заброшенном храме. Это были остатки древнего государства, где раньше жили древние художники и скульпторы. Истинные мастера своего дела. Это стало понятно по одному только оформлению. Хоть всё вокруг и было разрушено, но огромное количество скульптур и картин, а точнее их остатков, говорили сами за себя. То были истинные драгоценности, цена которых была пугающе велика.
Воины души активно исследовали территорию, выискивая драгоценный сосуд, который и был их целью. Он был государствам не так уж и нужен. Скорее был некоторой формальность.
Однако…
Неожиданно они повстречали двух детей. Это были обычные брат и сестра, где-то десяти лет. Самые обыкновенные дети, в которых не было ничего особенного, ничего страшного тем более.
Они пришли сюда просто прогуливаясь, так как их деревня была неподалеку, но заблудились и провели там уже несколько часов. Они были напуганы до ужаса.
И…
Встреча с ними пробудила в обоих воинах ярчайшие чувства. Но чувства оказались совершенно разными. Можно сказать, противоположными.
Помня о правиле задания, Нил тут же попытался их хладнокровно убить. Он не мешкал ни мгновения.
И…
Именно это и стало причиной его первого столкновения с Ингерамом. Это же послужило и причиной расторжения всех союзов Улаблейта и Найфорда.
Однако сейчас речь шла совершенно не о прошлом этой пары.
Посмотрев на Ингерама, Нил сказал своим холодным и в какой-то степени роботизированным голосом:
— Что здесь происходит? — голос источал опасность.
Его коллега же лишь молча трясся в стороне, думая:
«Вот черт…»
«Ну почему что-то подобное опять происходит в мою смену…»
«Они же такие сильные!»
Этот молодой человек обладал невероятно сильным ощущением духовной энергии. Это и послужило причиной того, что ему было столь некомфортно рядом с Ингерамом и Нилом. А искаженная энергия солдат делала картину ещё более неприятный, даже в какой-то степени тошнотворной от неестественности.
На лице Ингерама в этот миг растянулась добрая улыбка, от которой всё же веяло нотками злости:
— Да так… — он вертел головой шутки ради. — Прогуливались с парнями, общались. Можете не переживать, мы уже совершеннолетние, нам можно гулять посреди ночи.
Нил скорчил ещё более строгое лицо и обратил взгляд на солдат. Договор между их королевствами был заключен ещё утром. От того сейчас он был к ним чуть лояльнее, чем в любой другой ситуации.
Однако одного его сурово взгляда было достаточно для осознания того, что он уже заподозрил нечто неладное.
— А вы что скажете? — обратился он к солдатам.
Они дали быстрый, будто заученный ответ мгновенно:
— Он напал на нас.
— Гнался за нами полночи и пытался убить.
— Чего? — поразился Ингерам. — Вообще-то эта парочка выстрелила при мне в молодого парня, а после и в меня.
— Ингерам… — холодно сказал Нил. — У тебя есть доказательства твоих слов?
— Проверь его винтовку. — Ингерам указал пальцем на пушку. — Там будет не хватать двух пуль. Да и к тому же, повторю, они стреляли в меня и в молодого парня, жителя Улаблейта.
— Он мертв?
— Нет, — отрицательно махнул головой рыцарь. — Все живы.
Солдаты недовольно переглянулись. Они были раздосадованы этим настолько, что хотели от обиды и злобы выбросить свои оружия, но им этого не позволяло заложенное в армии Низакриса воспитание.
— Ясно, — холодно продолжил Нил. — Значит, я не могу считать это правдой.
— Ну а как же стрельба по мне? — развел руками Гауст.
— Это вполне могло быть самообороной, — Нил говорил пугающе строго и спокойно. — Ты же гнался за ними.