Последний всадник Апокалипсиса. Том 1
Шрифт:
Сами предметы, способные помочь обычным людям сражаться с монстрами эффективнее в мире пытались создать давно. В основном это были массивные орудия вроде пушек на стенах королевств, которые стреляли энергетическими зарядами, энергию на создание которых они получали из различных источников. Бывали даже случаи создания особых доспехов, которые увеличивали все характеристики обладателя, но они не увенчались успехом.
Однако искажение души было чем-то совершенно иным. Запретным… Именно это слово описывало сей процесс лучше всего на свете. Не могло быть ничего более подходящего.
По совокупности же
Сильнейшими боевыми и важнейшими государственными единицами того королевства были десять предвестников. Каждый из них был обладателем пробужденной души.
Но эта пара не имела и иметь не могла с ними ничего общего. Они были столь же различны в статусе, как бижутерия и дорогое украшение, огромный древний дуб и обычная травинка. Как генерал и рядовой, в конце концов.
Эти безликие воины были лишь пешками, обычными солдатами на военной и политической доске своего королевства. Даже их души было никому не жалко.
Фактически, если в Найфорде воины армии делились на рыцарей и рыцарей истребления. В свою очередь, лишь вторые пробудили свои души. То в Низакрисе были солдаты, души которых чаще всего искажали, и десять предвестников, которых изначально было двенадцать.
Однако один из них оказался убит в битве, а другой казнен по причине кражи государственных финансов. Именно после этого число предвестников уменьшили до первых десяти. Ибо одиннадцатый номер в Низариксе означал слабость, а двенадцатый — предательство. А подобные личности в рядах предвестником никому не были нужны.
Сейчас безликий мужчина с винтовкой в руках прицелился. Его прицел был наведен на самую уязвимую цель. В патрон тут же был впущен поток искаженной духовной энергии.
И лишь он нажал на курок, как…
— К тому же…
Взгляд юноши чуть опустился. Сейчас его окутывали чувства некой ностальгии. Всё-таки Пирс никогда не покидал Улаблейт и, если уж честно, никогда особо этого и не хотел. Ему нравилось это государство, и даже снег, который он ненавидел, не мешал ему наслаждаться всеми аспектами этого королевства.
— Я из Улаблейта. — он поднял взгляд. — Это моя родина. Поэтому прости, Ингерам, но с тобой в Найфорд я не отправлюсь.
«Родина?»
«Хах…» — подумал рыцарь.
Атмосфера вокруг переменилась, наполнившись некой печалью. Она окутала всё вокруг, начав давить на собеседника. Это было больно. Мужчины, что недавно начали проникаться друг другом, были раздосадованы тем, что их планам не суждено было соединиться воедино.
Ингерам расстраивался неудаче, а Пирс в какой-то степени печалился, что ему пришлось отказать. Конечно, юноша был, как всегда, уверен в своей правоте и даже не думал считать свою позицию неправильной. Но что-то внутри всё-таки терзало его душу. По ней словно прошлись кошачьими когтями. Его душа словно желала чего-то другого. Словно, что-то в её глубине кричало о ошибке, которую допускает парень.
— Но… — Кайзер не смог не сказать. — Мне правда оказалось приятно познакомиться.
И лишь эти слова упали с его уст, как раздался выстрел!
Пуля, напитанная энергией, летевшая на весьма высокой для подобной атаки скорости, мгновенно попала в лицо нашего героя, отбросив его и повалив прямо на крышу дома.
Раздался громкий звук, словно молотом ударили о металлическую пластину. А сразу за ним — звук падения. Шокированный Пирсхад, оглушенный выстрелом, лежал на крыше.
Тут же раздался крик рыцаря истребления:
— Пирсхад! — крик был настолько громким, что разбудил ещё больше человек, чем недавний выстрел.
Тянув руку к юноше, Ингерам, на лице которого проснулась дикая злость, мигом развернулся по направлению выстрела, тут же почувствовав там странную энергию. Он, словно по невидимой духовной нити, потянулся к врагам, что совершили выстрел.
И лишь грозный взгляд воина пал на крышу соседнего здания, что было на этаж выше, как он увидел двух воинов в масках. В руках одного из них была винтовка, из которой был совершен выстрел, о чем говорил дым, исходивший из дула, а в руках другого крупный, необычной формы молот. Оба предмета точно были духовными орудиями, дополненными «исказителями».
Однако, что это такое, рыцарю истребления известно не было. Всё-таки данная технология была не только секретна, даже неизвестна миру, но и по законам логики и морали запрещена.
— Вы?! — вены, полные ярости, вздулись на теле рыцаря истребления.
Лицо рыцаря наполнилось ещё большей злобой, лишь он осознал, кто совершил это нападение. Его тело начало источать мощный поток озлобленной духовной энергии, которая, бив через край, тут же надавила на ту пару бойцов.
— Вот чёрт, — сказал один из того дуэта второму.
— Пора сваливать, — дополнил его молотобоец.
— Да, — кивнул красный. — Уходим.
Не став выжидать ответных действий рыцаря истребления, они тут же развернулись, начав свой побег по крышам. В темноте ночи они начали перепрыгивать с крыши на крышу, благодаря своим повышенным физическим характеристикам. Их скорость была ниже, чем у воинов души, но всё равно казалась весьма высокой. Они не искали спасения, лишь не желали сталкиваться в битве с таким, как Ингерам. Всё-таки им прекрасно было известно, что как бы они не старались, но в лобовом столкновении им его не одолеть. Этот рыцарь истребления уже давно славился своей невероятной силой и высочайшими боевыми параметрами.
Оставшись на крыше, Ингерам в след им сказал:
— Ублюдки! — его крик пугал. — Остановитесь!
Он обязан был их догнать и как минимум допросить, а лучше схватить и доставить в Найфорд. Это нападение точно было не обычной шалостью. К тому же одежда, в которой они ходили, явно наводила рыцаря Найфорда на неприятные мысли. По совокупности данных он уже должен был забыть обо всем и броситься в погоню.
Однако…
Рядом с ним до сих пор неподвижно лежал Пирсхад, который, по всей логике, не должен был пережить этот неожиданный выстрел, попавший прямо ему в голову, в район левого виска. Даже его повышенные характеристики не смогли бы помочь по причине существования барьера на его душе. Однако даже с этой стеной пред силой души юноша, каким-то образом, показав свою решимость и везение, смог пережить нападение.