Последний выбор
Шрифт:
Аккуратно прицелившись в восковой лоб с вытатуированными на нем тремя шестерками, я плавно нажал спуск, но… не услышал привычного «П-ф-ф». «ПСС» дал осечку?! Не может быть!!!
Я проверил пистолет. Все в порядке, магазин полон, патрон в патроннике… Так в чем же дело?! Или померещилось?!
Я повторно нажал спуск и… опять то же самое! По спине поползли мурашки озноба. А мертвец вдруг гадко ухмыльнулся и, как ванька-встанька, вскочил на ноги.
– Попался, проклятый христианин, – страшным, рычащим голосом произнес он. – Бежать-то тебе некуда. Осмотрись по сторонам!
Я медленно обернулся. Оставшиеся двенадцать трупов обступили меня плотным кольцом.
– Попался!.. Попался!.. Попался! – протягивая скрюченные руки, злобно шипели они. – Не выкрутишься! Теперь ты на-аш-ш-ш-ш-ш!!!
– Точно, наш! Наш! Наш! – вразнобой закаркала налетевшая стая воронья.
– Наш, вау-у-у-у! – подтвердила издалека бродячая собака.
Озноб резко усилился, и я отчетливо услышал, как стучат мои зубы.
– Впрочем, есть один выход, – шагнул вперед главарь-коротышка. – Отрекись от Распятого, прими нашу печать и будешь жить!
– Ну уж нет! – вышел из оцепенения я. – Проваливай, нечисть!
– Ах так?!! – окрысился «мастер». – Ну что ж, пеняй на себя!
Он пошарил пятерней в воздухе, достал из пустоты клубок змей и, дико захохотав, швырнул в меня. Скользкие гадины мгновенно оплели тело, заползли под одежду и принялись беспощадно жалить куда придется. Чудовищная, запредельная боль охватила все мое естество. Каждый нерв завибрировал в невыносимой муке. Внутренности стали скручиваться в узлы, рваться на части. Кожа загорелась огнем. Голова разбухла до невероятных размеров. Глаза вылезли из орбит.
– Го-о-оспо-ди И-и-су-се! По-мо-ги-и-и!!! – из последних сил выдавил я.
Яростно завизжав, окружающая нежить исчезла. Змеи отцепились, рассыпались в прах. Глаза вернулись обратно в орбиты и… раскрылись. Я лежал на обитом кожей диване в комнате отдыха нашей секретной базы в Белоярске – весь разбитый, с больной головой. В углу мягко светил ночник. Часы показывали восемь утра. Проспал-то, оказывается, совсем немного! Но, как водится, успел «насладиться» кошмаром[20]…
Соседний диван пустовал. Логачева в помещении не было. Я с кряхтением сел, достал из кармана заветную баночку с лимонником, тщательно разжевал порцию сушеных ягод и выждал, сколько положено. Но прилива сил не произошло. Привыкание?! Да, скорее всего. А может, «приливать» стало неоткуда? Исчерпал отпущенный мне лимит? Что ж, ничего не попишешь!!!
Усилием воли я заставил себя подняться на ноги, включил верхний свет и прошел в ванную. Белый кафель на стенах. Большое зеркало с полочкой под ним и с застекленным, подвесным шкафчиком рядом. Две новые зубные щетки, мятная паста, наборы бритвенных принадлежностей, два чистых полотенца, вешалка для одежды…
Раздевшись догола, я почистил зубы. С отвращением глядя в зеркало, побрил бледную, помятую физиономию с синевой под глазами. И несколько минут простоял под горячим душем. Затем вытерся насухо, спрыснулся одеколоном «Natural», оделся и вернулся обратно в комнату. Там меня дожидался Васильич – мрачный, как грозовая туча.
– Ларчик-то просто открывался! – вместо ответа на приветствие процедил он.
– Ты о чем?
– О Голубеве! О его странном, как казалось, поведении перед смертью!
– ??!
– Идем, увидишь собственными глазами.
Васильич провел меня в соседнее помещение: просторное, светлое, с дымящимся кофейником на низеньком столике, сервированном на две персоны. С видеодвойкой на тумбочке у стены и с несколькими креслами.
Жестом указав на одно из них, седой богатырь устроился рядом, пододвинул к нам столик и нажал кнопку «лентяйки».[21]
На экране появилось изображение кабинета начальника ведомственного морга. Голубев сгорбился возле двери, прильнув ухом к замочной скважине. Он не шевелился и не издавал ни звука. Словно каменный!
– Я перемотал пленку, – шепотом пояснил Логачев. – Остальное неинтересно.
– А что там? – я потянулся к кофейнику.
– Вошел, уселся за стол и не менее двух часов тупо таращился в одну точку… Ты смотри, смотри!
Прошла минута, другая… Майор вдруг разогнулся, подбежал к окну и распахнул обе створки. Потом вернулся обратно, вытащил из-под одежды сатанистский ритуальный кинжал, с размаху всадил себе в живот и опустился на пол. В процессе самоубийства на застывшем, как гипсовая маска, лице Голубева не дрогнул ни один мускул. И лишь когда стала открываться дверь, на нем (на лице) отразилось неподдельное страдание.
Далее последовала сцена, известная читателю из предыдущей главы…
– Твое мнение? – по завершении просмотра спросил Логачев.
– Зомби!
– Это понятно. Но какой именно?!
– Гм!.. Судя по некоторым признакам…..чипированный!
– Точно! – громыхнул Петр Васильевич. – Мы с Ерохиным пришли к аналогичному выводу! Но скажу больше – полчаса назад я связался с полковником Ротановым и тот сообщил:
1. Никакого приказа о кремации трупов ментов-«партизан» он не отдавал.
2. Пока мы «развлекались» на кладбище, Артур лично прибыл в морг. (Тоже подозревал неладное.) Он осмотрел тело Голубева и при помощи специального сканера обнаружил на лбу майора вживленный микрочип. Отсюда следует: Ротанов все-таки не предатель, а взбесившиеся менты…
– …тоже были чипированны, – хмуро завершил я…
Глава 6
Для тех, кто не читал шесть предыдущих книг,
вынужден вкратце пояснить